Мы свернули за угол ночного магазина, я вспрыгнула на деревянную ограду и побежала по ней.
— Не так быстро, Кэт, — услышала я позади себя голос Маргерит. — Свалишься!
Я обернулась и улыбнулась ей:
— Никогда! Ты забыла, что я веркэт?[4]
— Таких существ нет.
— Это потому, что я первая.
То была наша старая игра, и каждый знал свою роль наизусть.
Я любила кошек, с тех пор как себя помню, и уверена: это как-то связано с моими сверхъестественными способностями. Маргерит отрицает подобное; она говорит, что никаких веркэтов не существует. По ее мнению, я так люблю всех кошачьих потому, что, когда я была маленькой, люди всегда говорили, что я похожа на одного из представителей этого семейства из-за моих гладких и блестящих каштановых волос и миндалевидных зеленых глаз. Маргерит сама с первого дня нашей встречи стала называть меня chaton — котенок.
Раньше, когда я жила с родителями и у меня было имя Кэти, я хотела, чтобы меня звали Кэт, но мама говорила, что это глупо и что Кэти — замечательное имя. Когда я убежала вместе с Маргерит, мне пришлось сменить имя, и я охотно это сделала, потому что мечтала называться как-нибудь более причудливо, экзотично и созвучно ее имени[5]. Так я стала Кэтианой, но все называют меня просто Кэт.
Пробежав по деревянной ограде, я спрыгнула на землю позади автобусной станции. Маргерит сразу взяла меня за руку.
— Когда войдем внутрь, ты все время должна быть рядом со мной, — потребовала она. — И не вздумай убегать!
— Мне же не пять лет, Магс, — сказала я.
Я могла бы еще добавить, что это ее выслеживают охотники, на что Маргерит заметила бы, что она и меня подвергает опасности. И если им представится случай, они схватят меня и используют как приманку. На это я ответила бы, что, если меня поймают, ожидая заполучить шестнадцатилетнюю девчонку-истеричку, их ожидает настоящий шок, но я не настолько глупа, чтобы подвергать себя опасности. Первое правило боевых искусств гласит: нельзя недооценивать противника, а об этих противниках я абсолютно ничего не знаю. Маргерит говорила, что они должны быть экстрасенсами — псе охотники за вампирами такие, потому что обычные люди ничего не знают о нашем мире. Возможно, нам предстоит иметь дело с кем-то вроде колдунов, полудемонов или даже вервольфов.
Мы вошли в заваленный хламом закоулок, и я увидела торчащую из картонного ящика ногу.
— Вот и обед, — сказала я, указав на нее.
— У нас нет времени…
— Мы найдем время, — возразила я, понизив голос, и подошла к ящику. — Без твоей энергии нам не обойтись.
Нагнувшись, я заглянула в ящик. Лежащий там парень крепко спал. Жестом я подозвала Маргерит. Она в нерешительности посмотрела внутрь, затем на меня. Она не хотела делать это у меня на глазах, но я оказалась права: энергетическая подпитка была необходима.
И вот Маргерит аккуратно просунула голову и плечи внутрь ящика. Повисла пауза. Я не видела ее лица, но знала, что сейчас она обнажает свои клыки. Нападая, она делает это со стремительностью и точностью ястреба. Вот ее клыки вонзились в плоть бездомного. Он проснулся и резко приподнялся, но, не успев издать ни единого звука, отключился и рухнул обратно на дно ящика. Дело в том, что слюна вампиров содержит успокаивающие и усыпляющие вещества, обездвиживающие их жертвы, пока они питаются. Как я уже говорила, хищники, чье развитие находится на стадии совершенства.
Пока Маргерит питалась, я не отводила взгляда в сторону. Зачем? Она же не отворачивается, когда я вгрызаюсь в гамбургер. Люди убивают животных, чтобы их поедать. Вампиры «вырубают» людей, чтобы позаимствовать немного крови. В клиниках доноры жертвуют пол-литра своей крови для спасения жизни других людей. Что плохого в том, если вампир для поддержания собственной жизни черпает ее, свежую, из первоисточника? Маргерит говорит, что я все упрощаю. А на мой взгляд, она усложняет ситуацию.
Закончив питаться, Маргерит залепила ранку на шее парня, удостоверилась, что с ним все в порядке, и су-мула ему в карман пять двадцатидолларовых банкнот. После этого она жестом предложила следовать за ней и направилась дальше, в конец закоулка.
Из пяти человек в помещении станции двое спали, откинувшись на спинки сидений. В кулаках они сжимали билеты, словно для подтверждения их права находиться здесь. Но я была готова поспорить, что, если проверить эти билеты, срок их действия окажется истекшим еще месяц тому назад. Бомжи, как и тот парень в закоулке.
Маргерит схватила меня за локоть.
— Мы вернемся домой, — прошептала она, — я обещаю.
— Да я и не думала об этом.
Хотя, конечно, я думала. Мне не хватало дома. Не самого помещения или окружающего его пространства, а именно чувства того, что у меня есть дом и это пространство. Даже когда я проходила мимо вывешенного на стене расписания автобусов, не могла удержаться, чтобы не просмотреть весь список пунктов следования, и нашла среди них название моего города — Монреаль. Это не тот город, где я родилась, но там был мой настоящий дом — мой и Маргерит, — но нам пришлось покинуть его, когда охотники за вампирами выследили ее два года тому назад.
Мы подошли к кассе.
— Кэти, — услышала я сзади женский голос.
Я не обернулась. Маргерит отучила меня от такого рефлекторного движения много лет назад. Но внутренне я вся напряглась и подняла голову. В стеклянной ограде кассы я увидела отражение приближающейся ко мне женщины. Она улыбалась.
— Кэти.
Маргерит поймала мою ладонь и крепко ее сжала. Я неторопливо оглянулась назад и увидела эту женщину. Внутри у меня все похолодело — внезапная, инстинктивная реакция. Что-то сидевшее очень глубоко в моем подсознании говорило, что я знала ее и что надо бежать как можно быстрее.
Продолжая сжимать мою руку, Маргерит направилась к двери. Когда мы устремились наружу, женщина лишь смотрела нам вслед.
— Она знает мое имя, — сказала я.
— Да, им известно о тебе. Вот почему…
— Она знает мое настоящее имя.
Маргерит отвела взгляд. Я остановилась. Она потянула меня за руку, но я не двинулась с места.
— Что происходит?..
— Не сейчас. Нам надо уходить.
Я стояла.
— Ты доверяешь мне, Кэт? — спросила Маргерит, глядя мне прямо в глаза.
Вместо ответа, я позволила ей увести меня на тротуар.
— Мы вызовем такси, — решила она, доставая свой сотовый.
Из-за автобусной станции показались двое мужчин, которые явно шли к нам.
— Маргерит!
Она подняла голову:
— Merde![6] — Она снова схватила меня за руку. — Бежим, Кэт!
— Но мы в людном месте. Может, лучше вернуться в помещение станции?..
— Это их не остановит. Бежим!
Я бросилась назад, вдоль закоулка, мимо того бомжа в его картонном ящике, и опять вскочила на ограду. Маргерит бежала за мной по пятам.
Когда я сломя голову понеслась по следующему закоулку, в конце его появились еще две фигуры. Резко обернувшись назад, я увидела, как первые двое перелезают через ограду.
Мы в западне.
Мужчины, появившиеся впереди, не произнесли ни слова, они просто медленно двинулись нам навстречу.
Я расправила плечи, сжала кулаки, а потом со всех ног ринулась прямо им навстречу, надеясь застать врасплох, а если не удастся, начать схватку, прежде чем к ним присоединятся двое других.
Один из мужчин сунул руку в карман и что-то вытащил оттуда. Еще только рассветало, закоулок окутывала густая тень, и я смогла лишь разглядеть у него в руке что-то серебристое. Может, сотовый. Или радиоаппарат. Или…
Он поднял пистолет и направил его на меня.
— Кэт! — раздался пронзительный крик Маргерит.
Она схватила меня за рубашку и оттолкнула назад. Я не устояла на ногах и упала. Маргерит рванулась вперед и встала передо мной. Пистолет выстрелил — раздался негромкий, глухой звук. Пуля попала ей в грудь. Она упала рядом со мной, прижав руки к сердцу и задыхаясь. Однако ее лицо выглядело совершенно спокойным. И кровь не сочилась между пальцами.
— По моему счету, — прошептала она. — Три, два, один…
Мы обе вскочили на ноги, и Маргерит бросилась на парня с пистолетом. От неожиданности он отпрянул назад, и она вырвала у него оружие. Я в этот момент схватила за запястье второго парня и рывком повалила его на землю. Но сзади к нам уже подбегали двое других; их топот по тротуару становился громче с каждой секундой.
Маргерит ударила своего противника ногой, он рухнул как подкошенный, и мы опять побежали. На бегу я оглянулась. Рана у нее на груди быстро затягивалась, осталась только дыра на блузке.
— Вампир? — крикнул позади один из преследователей. — Неужели, черт побери, никто не знал, что она вампир?
Я взглянула на Маргерит. Она встретила мой взгляд и отвела глаза. Теперь мы шли быстрым шагом. На следующей улице увидели городской автобус и жестами попросили водителя подобрать нас. Он был настолько любезен, что откликнулся на нашу просьбу. Когда мы вошли внутрь и автобус стал отъезжать от края тротуара, я посмотрела через окно назад. Преследователей нигде не было видно.