— Отвези, — говорит Кошей, — Иван-царевич, этот сундук в море-океан, на остров Буян, да там и закопай под дубом. Пока ездить будешь, я аккурат всех cказитeлeй со своего царства соберу; вернешься — вместе послушаем. Обязательно твою сказку найдем.
— Ладно, — отвечает Иван. — Будь по-твоему.
А сам думает: «Время у меня еще есть, сказителей он мне соберет, а так что — все равно здесь сидеть, ждать. Ведь оно всегда так: скоро сказка сказывается, а дело-то, ой как не скоро делается. Уж лучше я за это время еще поезжу, белый свет погляжу, себя покажу».
И поехал.
Долго ли, коротко ли ехал, добрался до самой границы царства Кощеева. Там на корабль сел. Отвез сундук на остров Буян, закопал под дубом. Возвращаться решил. Уже к самому городу Берендеичеву подъезжает, видит: навстречу ему странник идет, калика перехожий. Идет, слезами обливается, дивны речи говорит:
— О времена, о нравы! Эх, Кощей, Кощей, что с тобой стало?!
Сошел Иван со своего киберконя, подошел к страннику, спрашивает:
— О чем это ты, калика перехожий, говоришь?
— О временах говорю, о нравах, о царе здешнем, Кощее, что Бессмертным прозываться стал. Хорошо в этом царстве жить было, да вишь — уходить приходится. Решил с чего-то Кощей себя Бессмертным прозывать, власть я свои руки взять. Вече разогнал, колокол вечевой на деньги медные пустить велел, законы какие-то новые понавыдумывал, налогами нас всех обложил — жить стало невмочь. Придется, видно, мне, старому, сирому, калике перехожему, в эмиграцию подаваться.
«Ну, — думает Иван, — дела! Даже не верится как-то…»
— А что Кощей-то делает? — спрашивает.
— Вестимо что: над златом чахнет.
Пал Иван на своего доброго БУРКО, включил его на последнюю скорость и помчался в город Берендеичев.
Едет он по главной улице. Вдруг слышит: гремят тулумбасы. Идет караул, встречных с дороги палками сгоняет. А за ним едет Кошей верхом на коне, зипун на нем парчовый, а в руках плеть, а по сторонам палачи идут-поют:
Возмутился Иван. Подскочил к Кощею.
— Для того я тебя, что ли, неуязвимым сделал, от мании твоей излечил, чтобы ты тут своевольничать начал? Ты что же это, Кощей, делаешь, как тебе только не стыдно — не совестно?
А Кошей отвечает:
— Мне теперь — что?! Мне теперь на все наплевать. Бессмертный я, бессмертный…
Осерчал Иван, говорит:
— Я тебя, подлеца, неуязвимым сделал, я тебя и убью.
— Как это? — спрашивает Кощей. А у самого уже в глазах испуг замелькал.
— А очень просто. Поеду на остров Буян, выкопаю сундук, достану иголку, сломаю — и дело с концом. Тут тебе и будет кончение.
Рассмеялся Кошей:
— Уж больно ты скор, Иван-царевич! А как это ты на Буян попадешь, когда я уже все порты закрыл, на все грузы эмбарго наложил? Так-то. Вот прикажу сейчас тебя взять да голову тебе отрубить и все. Мне нетрудно. Я теперь ничего не боюсь. Бессмертный я, бессмертный!
Не стал Иван дожидаться, вскочил в седло — только его и видели.
Долго ли, коротко скакал, прискакал на берег моря. Видит — правду сказал Кощей. Ни один корабль в море не выходит. Пригорюнился Иван — младший научный сотрудник, закручинился. Сел на берегу, достал свою дудочку ультразвуковую и давай наигрывать мотивы грустные, печальные.
Вдруг смотрит — из моря дельфин высунулся. Поглядел он на Ивана да и говорит человечьим голосом:
— Здравствуй, брат по крови. Давно ми контактов ждали, думали еще этак лет с тысячу ждать придется, да вот ты объявился. Скажи, откуда у тебя дудочка ультразвуковая, слух наш ласкающая?
— В институте у себя сделал, — отвечает Иван, а сам — рад-радехонек. — Слушай, — говорит, брат-дельфин, сослужи мне службу!
— Ладно, — говорит дельфин, — ради первого контакта чего не сделаешь! Чего тебе надобно?
— Отвези меня на остров Буян.
— Только-то и всего? Садись, отвезу.
Сел Иван дельфину на спину, и поплыли они через сине море. Доплыли они до острова Буяна. Выкопал Иван сундук, замки взломал, живность всю выпотрошил, яйцо разбил, иголку в корзно свое воткнул, кликнул дельфина, и отправились они в обратный путь.
Скоро сказка сказывается, нескоро дело достается. Вернулся Иван в город Берендеичев, подъехал к терему Кощееву, пошел прямехонько в палаты, глядь — а того там и нет. Долго искал — нашел наконец. Сидит царь Кощей в подвале, золото и медь в сундуках пересчитывает. Подошел к нему Иван тихохонько да и говорит:
— Ну что. Кощей, будешь ты свое слово держать, сказителей мне собирать?
— А зачем? — удивился Кощей.
— Как — зачем? Обещал же.
— А мне-то что? Я ж теперь бессмертный!
Тут Иван возьми да и покажи ему иголочку.
— Раздай, — говорит, — казну, у кого сколько брал, вече снова собери и вообще не резвись особо — всю историю испакостишь. История тебе не что-нибудь, с ней обращаться бережно надо. А мне сказителей собери. Как я без сказки к себе в двадцать первый век, в тридевятое царство, в тридесятое государство вернусь?
Говорит и видит: Кощей за грудь рукой схватился, сам все на иголку смотрит, постоял-постоял, а потом и грохнулся на пол. Лежит, не двинется. Понял Иван, что хватил Кощея инфаркт. Со страху, наверное. Пригорюнился младший научный сотрудник, закручинился, думает, что же теперь делать, как он без сказки вернется, — будут его разбирать на диспетчерском, как пить дать.
Да сделанного не воротишь.
Вышел он из терема на крыльцо высокое, а перед крыльцом уже народ толпится-собирается, кричит: «Хотим Ивана-царевича царем иметь! Ивана на царство!»
Отвечает им Иван:
— Не буду я царем. Мне к себе возвращаться надо. Да и к чему вам царь? Собирайте снова вече, и дело с концом. А уж ежели царя хотите, так посадите себе Василису Прекрасную, дочку Кощееву. Глупа она как пень. С такой царицей и жить спокойно будете. А править — сами сумеете.
Вскочил он на коня и поскакал. А народ кричит вслед:
— Спасибо, Иван-царевич, на добром слове! Так и сделаем! Быть посему! Не поминай нас лихом!
Прискакал Иван — младший научный сотрудник в лес Муромский, дремучий, где канал Темпоральный проходит, остановил попутную машину времени и вернулся в Терем ИФ. А там его уже встречают — и доктор филологических наук Царев, и кандидат филологических наук Мудров, и старший научный сотрудник Симеон. Взяли они его под белы рученьки, привели в центральную бухгалтерию. А там и говорят:
— Что же это ты, Иван — младший научный сотрудник, нас всех дураками считаешь? За казенный счет в прошлое прогуляться захотел? Конца он у сказки не нашел, видите ли! А это что?
И показывают ему сказку — ту самую. И первая страничка есть, и вторая есть, и третья есть, и четвертая есть, и пятая, и еще пять. И все там написано: и про иголку, и про то, как Кощей бессмертным стал, и про остров Буян.
Понял Иван — заколдованный круг получился. Но разве объяснишь кому? Все равно не поверят. Высчитали с него командировочные — и суточные, и проездные. И еще заставили объяснительную писать: почему он столько времени прогулял, на работу не выходил. И на Ученом совете разобрать его недостойное поведение пообещали. Опечалился Иван — младший научный сотрудник, закручинился. Пошел он в трапезную на четыреста посадочных мест и напился там с горя томатного соку.
И я там с ним был, сок томатный пил — по усам текло, я рот не попало. Тут и сказке конец.
1967