Песочные часы Невидимки - Инна Балтийская

Инна Балтийская Песочные часы Невидимки

Глава 1

– Вы не понимаете. – Опухшие от слез глаза женщины смотрели на меня с такой тоской, что я чуть не разрыдалась. – Она не могла умереть! Не могла! Я мать, я бы почувствовала. Ее где-то держат, она в плену. Может быть, в рабство продали, на Кавказ. Но она жива!

Я быстро опустила глаза. Особого дара у меня нет – ясновидением я не обладаю, но вот чью-либо смерть мои карты почему-то предсказывают весьма точно. Лучше бы они что-нибудь приятное угадывали… Но я уже дважды делала расклад на пропавшую девушку, и каждый раз пиковый туз злорадно усмехался: мол, что, дорогая, не нравлюсь? Получи и распишись!

Вообще, вся эта история выглядела довольно дико. Восемнадцатилетняя отличница Жанна этим летом поступала в наш государственный университет. Она сдала все экзамены на отлично и теплым августовским утром пошла в универ, чтобы узнать, зачислена ли она на филологический факультет. Матери она обещала, что, узнав результат, тут же отзвонится – и мать накроет на стол, они вдвоем отпразднуют ее поступление. А вечером в гости обещали прийти две ее подружки – отметить событие в неформальной обстановке.

Девушка в полдень позвонила матери – решение приемной комиссии еще не вывесили, но должны были это сделать буквально с минуты на минуту. Она будет ждать в холле, пока не повесят заветную таблицу, и сразу позвонит домой. Прошел час, другой… Мать заволновалась и принялась сама звонить дочери. Телефон Жанны был почему-то отключен. В сильной тревоге мать выбежала из дома. В универе она была уже через полчаса. В холле висел список поступивших, среди них была и фамилия ее дочери. Но вот самой девушки нигде не было видно.

Бедная женщина чуть не сошла с ума. Она обзвонила всех подружек дочери. Выяснилось, что бывшая одноклассница Жанны и ее парень видели ее у входа в университет. Они несколько минут поболтали, затем парочка пошла по своим делам, а Жанна вошла в здание университета. И все! Пропала, как будто сквозь землю провалилась!

– Ее легко узнать. У нее такие длинные волосы! – продолжала несчастная мать. – Вы же знаете, современные девушки не любят косы. Они коротко стригутся, лаком пользуются… Жанна не такая! Она с детства волосы отращивала. У нее такие роскошные волосы, густые… И она не красится! Никогда. У нее свой цвет – такой, как цвет спелой пшеницы. Я ей шампунь специальный покупала, чтобы волосы не секлись. Я ей и в тот день такую красивую косу заплела, украсила волосы лентой, вышитой бисером. Ярко-красным, таким сочным… Ее должны были запомнить, по этой косе. Умоляю, найдите ее! Или… или хоть скажите, что она жива… – голос женщины дрогнул, и последние слова она прошептала еле слышно: – Она у меня одна…

Тут уже дрогнула я. Торопливо пробормотала что-то вроде: «Конечно, есть тут одна зацепка в раскладе… может быть, она жива», – отказалась брать деньги за гадание и торопливо распрощалась с посетительницей.

Женщина скрылась за дверью, а я без сил рухнула на стул у столика в коридорчике. Нет, надо бросать салон! Не для меня это – говорить матерям, что их дети мертвы. Не хочу я больше гадать! Продам салон кому-нибудь по дешевке – ну хоть той же Синтии. Она лучше меня справится с подобной работой. А я стану простой домохозяйкой.

– Поля, что с тобой? Ты просто как с того света вернулась! – всполошенно заметалась вокруг меня наш администратор, Синтия. Милая пышечка обычно была абсолютно невозмутима. Если уж она занервничала – значит, мои дела и правда плохи.

– Почти, – с трудом улыбнулась я. – Синтия, почему девушки такие глупые? Вот приходила ко мне эта несчастная мать. Ее дочь Жанна позавчера поехала в универ, чтобы узнать в приемной комиссии результаты экзаменов. Оценки должны были вывесить после обеда. Ушла – и пропала. Наверняка же познакомилась с симпатичным парнем и поехала к нему в гости. Хоть бы матери позвонила, сказала, где она и с кем! Хрен знает, кем этот парень оказался, но, похоже, в живых девушки уже нет…

– Поля, погоди! – Гадалка Надина вышла в коридор и с ужасом прислушалась к моим словам. – У меня вчера тоже одна женщина была, такая же… Только ее дочку звали Тоней.

– В смысле одна такая же женщина? – не врубилась я. – Та же самая?

– Нет, другая. Но ее дочка тоже поехала узнавать результаты экзаменов – три дня тому назад. И исчезла! Среди бела дня.

– Так, погодите горячку пороть. Может, девушки заранее договорились и просто вместе куда-то сбежали? – рассудительно сказала Синтия. – Почему это вы в истерику впали?

Я задумчиво поглядела на администраторшу. Вот что значит – железные нервы! В самом деле, почему обычный побег не пришел нам с Надиной в голову? То есть понятно, почему это не пришло в голову мне – картам я привыкла доверять. В чем-то другом они могут соврать, но не в подобном случае. А Надина действительно в панику впала… Правда, этого и следовало ожидать. Гадалка была полной противоположностью администраторше – высокая, худая. Несмотря на солидный возраст, у нее были угловатая грация подростка и слабые нервы. Надина (в быту – просто Надя) была родной сестрой моего беспутного папаши. Когда он смотался куда-то в самую глубинку нашей бескрайней родины и моя мамочка осталась с годовалым младенцем на руках, именно Надя не дала ей сойти с ума или помереть с голоду. Она к тому времени только закончила универ и устроилась на работу в архив, получала копейки, но тем не менее почти каждый вечер прибегала к нам с какими-то продуктами. Потом мамочка сдала меня в ясли и вышла на работу, а у Нади появился собственный муж. А еще через несколько лет и она осталась разведенкой с малолетней дочкой на руках. С тех пор я не видела ее годами и лишь со слов матери представляла, как выглядит моя двоюродная сестричка Вероника, Надина дочка.

Но в прошлом году из-за кризиса Надя потеряла работу. Разумеется, я не смогла оставить на улице родную тетю и, наскоро обучив ее раскидывать карты, взяла в свой салон. Я готова была взять на работу и уже закончившую школу Веронику, но тут Надина встала на дыбы. «Она прогадает свое счастье», – обреченно глядя куда-то в глубины своей души, бормотала она. Я несколько раз ставила в пример свою собственную счастливую семейную жизнь, но это не помогало.

К сожалению, Надина на полном серьезе поверила в свой дар предвидения. Это имело свои плюсы и минусы. Ее уверенность в собственном даре убеждала клиентов, но постоянно играла с ней самой какие-то дикие шутки. Как-то она целую неделю мучила нас рассказами о своем вещем сне, в котором ее дочь Веронику задушил гигантский змей. Сон произвел на Надину такое впечатление, что она хотела немедленно отправить дочку куда-нибудь за границу. Этому намерению помешало только отсутствие у них заграничных родственников и здоровый пофигизм Вероники, которая чихать хотела на материнские предчувствия.

– Надь, а может, правда… – начала было я и тут же с криком вскочила на ноги. Надина сидела на полу, прижав руки к груди. Ее лицо побелело, лоб покрылся испариной. Я подбежала к ней, зачем-то потрясла за руку и прошептала: – Врача?

– Нет… Туда сегодня пошла моя дочка, – едва ворочая языком, прошептала Надина. – Ника час назад пошла в этот универ! И не позвонила…

– Ну вы даете, девочки, – недовольно прогудела Синтия. – Надя, ты думаешь, там Бермудский треугольник? Кто туда пойдет, тот и пропадет?

– Ее телефон не отвечает, – сильно побледнев, прошептала Надина. – Я ей уже пять раз звонила! Я сначала внимания не обратила – у нее часто зарядка «сдыхает». А сейчас… Вторая девочка пропала… Там плохо!

– Я звоню в «Скорую», – деловито заявила администраторша. – Пока что плохо не ей, а тебе.

– Поленька, беги туда… – заваливаясь набок, прохрипела Надина. – Поленька, умоляю! Вот, возьми мой мобильный, тут вбит ее номер… Не трать времени, не переписывай! Мой телефон возьми, быстрее! Времени нет, совсем нет! Найди ее! Беги же, что ты стоишь!

Я колебалась не больше секунды.

– Ладно, давай телефон, я бегу. Синтия, жди «Скорую». А салон потом можешь закрыть, я сегодня уже не вернусь.

– Умоляю, сразу же позвони мне домой! – давилась словами Надина. – Сразу! И дай мне ее голос услышать.

Я стрелой выбежала из салона и за три секунды домчалась до остановки. Уже вбившись в полный до предела салон автобуса, я задумалась: где ж мне искать в огромном универе девочку с неработающим мобильником? Я хорошо знала Веронику в лицо – она часто приходила к нам, в гости к матери. Но найти скромную студентку в огромном универе с сотней аудиторий и десятком входов-выходов – занятие достаточно безнадежное. Вообще-то говоря, наш универ – это не одна постройка, а комплекс зданий, протянувшихся на целый квартал. К главному корпусу прилепились, как ласточкины гнезда, несколько довольно-таки мрачных строений. Бывший ректор год за годом «прицеплял» со всех сторон по новому «кубику» и соединял их между собою крытыми перемычками. В результате главный университетский коридор растянулся почти на восемьсот метров! Бродить мне тут до позднего вечера, пока я не рухну наземь от усталости.