Берроуз Эдгар Райс - Красный Ястреб [The Red Hawk] стр 8.

Шрифт
Фон

Лагерь находился в сорока пяти — пятидесяти милях к западу от поля битвы среди прекрасных холмов и богатых садов на берегах чего-то, что когда-то было могучей рекой, настолько глубоко она прорыла путь в земле за прошедшие века[1].

Меня ввели в землянку, где рабыня дала мне пищу и воду. Здесь было шумно. Сквозь крики снаружи я слышал разговоры, когда калкары подходили ближе. Так я узнал, что их поражение было полным, и они разбегались к побережью и их главному лагерю, называемому Столица, который, как сказала мне женщина-рабыня, лежал в нескольких милях к юго-западу. Она сказала, что это чудесный лагерь, с вигвамами настолько высоко поднявшимися в небо, что часто Луна задевала за крыши, путешествуя по небу.

Мне развязали руки, но ноги оставили связанными, а снаружи, у двери, дежурили два калкара, чтобы я не смог сбежать. Я попросил женщину рабыню принести мне немного теплой воды, промыть раны, и она все приготовила для меня. Но она сделала не только это, добрая душа осмотрела мои раны, и после того, как они были промыты, положила лечебные травы, прекрасно подействовавшие на них, и перевязала их, как смогла.

Я почувствовал себя немного лучше и, получив пищу и воду, был совершенно счастлив, так как не сомневался, что мои люди после ста лет наконец двинулись к западному побережью. Эта первая победа была более великой, чем я смел надеяться. Если я смогу бежать и присоединиться к своим людям, я чувствовал, что смогу довести их до океана без труда и остановок, пока калкары деморализованы поражением.

Пока я размышлял над этим, вождь калкаров вошел в землянку. У двери воины, которые следовали за ним, остановились.

— Пошли! — приказал калкар, показывая, что я должен встать.

Я показал на свои связанные лодыжки.

— Снимите с него путы! — приказал он женщине-рабыне.

Когда меня освободили, я поднялся и последовал за калкаром наружу. Здесь охрана окружила меня, и мы пошли по улицам с огромными деревьями, которых я никогда раньше не видел, к Вигваму древних, — частично разрушенному зданию удивительной высоты. Он был освещен изнутри множеством факелов, а у входа стояли рабы и держали еще факелы.

Меня провели в обширную палату, которая, должно быть, была прекрасной, когда древние покинули ее, хотя я увидел, что в некоторых местах крыша вигвама провалилась, а стены потрескались. Множество высоких калкаров собрались в дальнем конце комнаты, а на платформе на огромной скамье — скамье с высокой спинкой и подлокотниками — сидел один из них. Оно было достаточно велико для одного человека. Это то, что мы называем малой скамьей.

Калкары называют это стулом; но именно это, как я узнал, они называют троном, потому что это малая скамья, на которой сидит правитель. Тогда я этого не знал.

Меня подвели к этому человеку. У него было тонкое лицо и длинный тонкий нос, жестокие губы и злые глаза. Он мог сойти в любой компании за стопроцентного янка. Мой сопровождающий заставил меня остановиться перед ним.

— Это он, Джемадар, — сказал вождь, приведший меня.

— Кто ты? — спросил Джемадар, адресуясь ко мне.

Его тон мне не понравился. Он был неприязненным и диктаторским. Я не привык слышать подобное даже от противников, потому что у Джулиана нет повелителей. Я посмотрел на него как на мокрицу. И промолчал.

Он раздраженно повторил вопрос. Я повернулся к калкару, стоящему у моего локтя.

— Скажи этому человеку, что он обращается к Джулиану, — сказал я, — и что мне не нравятся его манеры. Попроси его перейти на более сдержанный тон, если он хочет получить какой-нибудь ответ.

Глаза Джемадара налились кровью. Он наполовину поднялся со своей малой скамьи.

— Джулиан! — воскликнул он. — Вы все Джулианы — но ты — именно Джулиан. Ты — Великий Вождь Джулианов. Скажи мне, — его тон стал внезапно спокойным, почти мягким, — разве не правда, что ты Джулиан, Красный Ястреб, которые повел орды пустыни на нас?

— Я — Джулиан 20-й, Красный Ястреб, — ответил я. — А ты кто?

— Я Ор-тис, Джемадар.

— Много времени прошло с тех пор, как встречались Ор-тис и Джулиан, — сказал я.

— Тем не менее, они всегда встречались как враги, — ответил он. — Я послал к тебе людей предложить мир и дружбу. Пятьсот лет мы бесполезно и бессмысленно сражались, потому что наши предки ненавидели друг друга. Ты — двадцатый Джулиан, я — шестнадцатый Ор-тис. Мы никогда не видели друг друга, но мы должны быть врагами. Какая глупость!

— Не может быть дружбы между Джулианом и Ор-тисом, — холодно ответил я.

— Но пока может наступить мир, а дружба придет позже, может быть, даже после нашей с тобой смерти. Здесь хватит места — в этой великой богатой стране — для всех. Отправляйся назад, к своим людям. Я пошлю с тобой эскорт и богатые подарки. Скажи им, что калкары разделять эту страну с янками. Ты будешь править одной половиной, а я буду править другой. Если сила одного из нас уменьшится, то второй придет ему на помощь со своими людьми и лошадьми. Мы можем жить в мире, и наши люди будут благоденствовать. Что ты скажешь?

— Я послал тебе свой ответ вчера, — сказал я ему. — Он тот же и сегодня: единственный мир, который может существовать между мной и тобой, — мир смерти. Здесь не может быть другого правителя для этой страны, и это будет Джулиан — если не сейчас, то в следующем поколении. Места недостаточно для калкаров и янков. Триста лет мы теснили вас к морю. Вчера мы начали наш последний поход, который не прекратится, пока последний из вас не будет выброшен из мира, который вы уничтожили. Вот мой ответ, калкар.

Он покраснел, а затем побледнел.

— Ты не подозреваешь о наших силах, — сказал он после секундной паузы. — Вчера ты застал нас врасплох, но даже тогда ты не победил нас. Ты даже не знаешь, как протекала битва. Ты не знаешь, что после того, как ты был захвачен в плен, мои силы повернули на твои ослабленные войска и отогнали их назад, к подножию гор. Ты не знаешь, что сейчас они просят мира. Если ты хочешь спасти их жизни, так же как и свою, то согласишься на мое предложение.

— Нет, мне это не известно, как и тебе, — ответил я с улыбкой, — но я уверен, что ты лжешь. Это всегда был клановый признак Ор-тисов.

— Уведите его! — загремел Джемадар. — Пошлите сообщение его людям. Я предлагаю им мир на таких условиях: они могут получить всю страну восточнее прямой линии, прочерченной путем древних от юга до моря; мы займем западную территорию. Если они согласятся, я отошлю назад их великого вождя. Если они откажутся, он отправится к мяснику и напомни им, что это не первый Джулиан, которого Ор-тис отошлет к мяснику. Если они согласятся, то больше не будет войн между нашими людьми.

Они отвели меня назад, в землянку старой рабыни, и там я отоспался, пока рано утром меня не разбудил громкий шум снаружи. Мужчины выкрикивали команды и проклятия, снуя туда-сюда. Слышался стук лошадиных копыт, крики и грохот боевых барабанов. Даже на далеком расстоянии я слышал знакомый гул, и моя кровь потекла быстрее в ответ. Это был боевой клич моих людей, и ему вторили гулкие удары барабанов.

— Они идут! — сказал я вслух, обращаясь к старой женщине-рабыне, занятой делами. Она обернулась ко мне.

— Пусть они придут, — сказала она. — Они не могут быть хуже, чем те, другие, пришло время менять хозяев. Давно уже не выполняется закон древних, который гласил, что нельзя быть недобрым к нам. Перед ними были другие древние, а перед ними еще одни. Всегда они приходят из дальних мест, правят нами и уходят своим путем, сменяя других. Только мы, остающиеся, не меняемся.

Подобно койоту, оленю и горному льву мы были здесь всегда. Мы принадлежим к этой земле, мы — земля, и когда последние из правителей уйдут, мы все равно будем здесь — как было вначале — неизменные. Они приходят и смешивают свою кровь с нашей. Но через несколько поколений последние следы их исчезают, поглощаемые медленным и неизменным потоком нашей крови. Ты можешь придти и уйти, не оставляя следов; но после того, как ты будешь забыт, мы все равно будем здесь.

Я слушал ее с удивлением, потому что я никогда не слышал от раба подобных слов, и я хотел бы поподробнее расспросить ее. Ее странные рассуждения заинтересовали меня. Но калкары ворвались в землянку. Они поспешно вбежали и так же поспешно исчезли, забирая меня с собой. Мои руки были снова связаны, и меня бросили на спину Красной Молнии. Через мгновение нас поглотил поток всадников, текущий на юго-запад.

Меньше чем через два часа мы достигли величайшего лагеря, который когда-либо видел человек. Мы ехали по нему, милю за милей; наша группа уменьшилась, остались только воины, охраняющие меня. Остальные остановились у начала лагеря, чтобы приготовиться к бою с моими людьми; и, когда мы скакали по этим странным дорогам лагеря древних, мы проезжали многие тысячи калкаров, движущихся навстречу нам, готовясь защищать Столицу.

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке

Похожие книги