— Приветствую вас, милорд! Вы действительно ничего не помните?
— Нет, притворяюсь! — рассердился я. — Сестру я теперь знаю, будем считать, что познакомился с вами. А больше никого не знаю, и ничего не помню!
— Надо бы пригласить мага, но дворцовых использовать нельзя, — сказал Учитель Ларе. — Ладно, попробую сам. Посидите спокойно, милорд, это ненадолго. Если можно, закройте глаза: мне будет легче работать.
Я послушно закрыл глаза и просидел так… недолго. Единиц для измерения времени я тоже не помнил. Не знаю, что делал Учитель, но у меня от его действий начала чесаться голова, причем изнутри.
— Память не пустая, но она блокирована, — сказал он, глядя на меня без прежнего почтения. — Это не твой брат, Лара, а только его оболочка. Кто–то пересадил в нее другое сознание. Вы говорите, что вам здесь все кажется чуждым?
— Не то слово, — мрачно ответил я. — Я не помню своей внешности, но точно знаю, что она другая. Глаза должны быть не такие узкие и раза в два меньше!
— Плохо дело! — озабоченно сказал Учитель. — Это не просто замена сознания, но и перенос его в другой мир! Память к вам вернется через день или два, и это позволит узнать, куда дели принца.
— Но Учитель! — взволнованно спросила Лара. — Кому нужен Кирен? Ни Гардары, ни Дармины не стали бы тратить на него время и силы!
— А почему? — спросил я. — Может быть, мне все–таки объяснят, что здесь происходит?
— Потому что тот, чье тело вы временно заняли, самый никчемный из всей семьи, — нехотя ответил Учитель. — Уже при рождении стало ясно, что у него почти нет способностей к магии, а поскольку у Повелителя уже был нормальный наследник, никто с Киреном особенно не возился. Да он и сам не рвался чем–либо заниматься. Посмотрите на тело, и вам многое станет ясно. Сколько я ни пытался перебороть его лень и заставить хоть немного заняться хотя бы боем, все было безрезультатно!
— А почему вы сказали, что я занял это тело временно? — задал я вопрос.
— А кто же вам позволит занимать его постоянно? — ответил он, посмотрев на меня, как на идиота. — Как только к вам вернется память, проведем обратный обмен. Есть у меня один маг, которому можно довериться.
— Мне это не нравится! — сказала Лара. — Я говорю не о ваших планах, Учитель. Скорее всего, Кирен пострадал вместо Герта. Наверняка нацелились на наследника, а ударили почему–то по его младшему брату. Что нужно для такого обмена?
— Я не маг, поэтому знаю об этом только в самых общих чертах, — мотнул головой Сигар. — Нужен или личный контакт, или какая–то часть тела. И еще нужно определенное родство душ. С миром демонов такого обмена не совершишь. Значит, кто–то нашел мир, очень похожий на наш.
Я обратил внимание на это мотание головой. Похоже, что оно соответствовало привычному мне пожиманию плечами. И еще напрягало постоянное упоминание о магии. Кажется, я в нее раньше не верил.
— Я не поняла насчет части тела, — сказала Лара. — Что это может быть?
— Все что угодно, — ответил Сигар. — Поскольку у тела все пальцы целы, я думаю, что это была прядь волос. Принцев подстригали?
— Дней десять назад вызывали цирюльника, — мрачно ответила Лара. — Он подровнял волосы обоим.
— Вот вам и ответ, — удовлетворенно сказал Сигар. — Срезанные волосы и ногти сжигают, а в этот раз, видимо, сожгли не все, а волосы просто перепутали. Я думаю, пока не стоит посвящать во все это твою семью. Подождем, пока к нему вернется память, вернем Кирена, а потом уже будем во всем разбираться. А вам следует сказаться больным и не выходить из своих комнат. Принесите ему, принцесса, школьные учебники. Знание языка передается вместе с грамотой, поэтому пусть их читает, пока не вернулась память. Все равно с кем–то придется общаться, так будет хоть что–то знать. Можно, конечно, дать глубокие знания о мире с помощью магии, но я в этом не вижу смысла. Все равно он в нашем мире не задержится.
— Я с вами не спорю, — сказал я. — Могу здесь просидеть и десять дней. Только есть вопрос насчет питания…
— Помимо спальни, в апартаментах принца есть еще три комнаты, — сказал мне Сигар. — Трапезу вам будут накрывать в гостиной. Сейчас я вам все покажу, в том числе комнату с удобствами, и где находится одежда, а миледи оповестит о вашей болезни семью и принесет учебники.
— Я заодно поем сама и распоряжусь насчет завтрака для вас, — сказала Лара. — Да, запомните, что меня и брата вы должны называть по имени, а отца… Наедине называйте отцом, а в чьем–нибудь присутствии только милордом. К слугам специально не обращаются, просто приказывайте, что вам нужно. Я скоро вернусь.
Девушка ушла, а Сигар вышел со мной в соседнюю комнату.
— Это гостиная, — пояснил он мне. — Сюда вам будут приносить еду. Налево расположена комната, в которой располагаются гардероб и арсенал принца, а направо — ванная и туалет. С одеждой разберетесь сами, только не одевайте шитые золотом наряды. Они для праздников и торжественных выходов. Оружие дома обычно тоже не носят. Пойдемте покажу удобства, чтобы вы не опозорились.
Его слова и тон, которым они были сказаны, вызвали у меня злость.
— Знаете что, Сигар, — сказал я ему. — Думаю, что с такой малостью, как туалет, я разберусь и без вашей помощи. Я, конечно, ничего не помню, но во мне почему–то крепнет уверенность, что, скорее, вы для меня дикари, чем наоборот. У нас уже давно забыли, как воевать мечами, а часы с гирями — это архаика.
— Чем вас не устраивают гири? — невозмутимо спросил он. — Для стен их достаточно, а с собой носим часы с заводом.
И он показал мне подвешенный к поясу круглый золотой корпус, раза в два больше тех карманных часов, которые когда–то еще носили наши деды.
— Но если вам не нужна помощь, не смею настаивать. И учтите, что вам сейчас лучше больше времени проводить в кровати. Раз сказались больным… Можно, конечно, для правдоподобия привить вам какую–нибудь болезнь, но лучше обойтись без этого. Лежите, читайте учебники и вспоминайте свой мир — большего от вас и не требуется.
Я бы с удовольствием высказал свое отношение к идее Сигара насчет болезни, а заодно и к нему самому, но не смог вспомнить нужных слов. Поэтому молча повернулся к нему спиной и отправился знакомиться с гардеробом. Не шастать же перед слугами в ночной рубашке! Если спальня мне показалась большой, а гостиная — громадной, то комната, в которую я сейчас вошел, размерами не впечатляла. Пять стоявших в один ряд шкафов и стойка с оружием. На противоположной стене висело зеркало наподобие того, какое было в моей спальне. Впрочем, ничего моего здесь не было. Квартирант… Открыв шкафы, я начал осматривать одежду. Фасон нарядов отличался мало: во всех шкафах на знакомого вида плечиках висели все те же туники. Нет, вру — в последнем шкафу оказались плащи и пояса. Выдвинув один из ящиков, я увидел с десяток пар сандалий. А что, обувь как раз для здешнего климата. Попробуй походить по жаре в сапогах. Я подобрал одну из туник и переоделся. Когда вернулся в гостиную, на столе, за который можно было посадить человек двадцать, уже стоял завтрак. Все принесли на красивых серебряных подносах, украшенных чеканкой и цветной эмалью. Всего было восемь блюд в судках и что–то вроде лаваша. В каждом блюде была ложка, а на моем месте оставили нож для мяса и стопку чистых фарфоровых тарелок. Наверное, в них нужно было накладывать еду из судков. Ладно, если что–то сделаю не так, свидетелей все равно не будет. Я заспешил в ванную комнату, чтобы умыться. С местной сантехникой разобрался сразу и чуть ли не бегом вернулся к столу. Все было настолько вкусно приготовлено, что я немного переел. Умывшись и вернувшись в спальню, я сменил сандалии на такие же шлепанцы, как у Лары, найденные мной под кроватью. Даже в тунике из тонкой ткани было жарко, поэтому я решил дождаться принцессу с учебниками, а после ее ухода раздеться до трусов. Долго ее ждать не пришлось. Войдя в спальню, она подошла к кровати, бросила мне на нее несколько книг и направилась к двери.
— Лара, — сказал я ей в спину. — Может быть, все–таки скажете, чем я‑то провинился? Меня выдернули из родного мира из–за вашего братика, с которым у нас, если верить Сигару, родство душ. Хотя в последнем я сильно сомневаюсь: лодырем я точно не был.
— Что, уже что–то вспомнили? — спросила она, задержавшись на пороге.
— Наверное, вспомню завтра, — сказал я.
— Вот завтра и поговорим! — ответила девушка и захлопнула за собой дверь.
Вздохнув, я стал смотреть принесенные книги. Напечатанные типографским способом на хорошей бумаге, они были вполне привычного мне вида. Начал я с географии. Слова «планета» в местном языке не было, было слово «мир», которое звучало, как Альмар. Местные знали три материка. Прежде чем рассказывать дальше, расскажу о мерах длины. Единицей измерения был раш — усредненное значение шага взрослого мужчины. Тысяча рашей называлась дераш. Так вот, материк, на котором я сейчас находился, звался Ахрамия, и он простирался с запада на восток на три тысячи дерашей. С юга на север его ширина менялась от восьмисот до полутора тысячей дерашей. Позже, когда я вспомнил земные меры, то убедился, что местный дераш мало чем отличается от километра. В подробности географии я в тот раз не вникал. Если меня скоро вернут обратно, незачем забивать себе голову знаниями, которые никогда больше не понадобятся. Узнав, что на двух других материках разумной жизни нет, я отложил географию и взялся за книгу, в которой описывалась история единственного народа Альмара. По крайней мере, в книге утверждалось, что он единственный. Называли они себя саями, а я их на следующий день назвал эльфами, хотя с книжными ушастиками у них было мало общего. Весь материк поделили три герцогских рода. Один из них держал высшую власть, и его глава звался Повелителем, а его отпрыски — принцами и принцессами. За всю писаную историю саев, которой было почему–то меньше тысячи лет, высшая власть шесть раз переходила от одного герцогского роду к другому. Больших войн при этом не было, а смена власти происходила посредством переворотов, убийств и тому подобных мероприятий. Последний раз правящий ныне род Ольмингов вырвал власть у рода Дарминов. Вырвал, как полагается, с кровью, да с такой, что проигравший герцогский род и поныне оставался слабейшим. А вот герцог Гардар по силе мало в чем уступал правящему клану. Почитав об основных дворянских родах Ольмингии, я отбросил и эту книгу. Ну зачем мне запоминать все эти баронские и графские роды? Дольше всего я читал книгу, в которой описывались города и ремесла. За этим занятием меня и застал зашедший в спальню мужчина, одетый не в тунику, а в шитую золотом рубаху и обтягивающие штаны. На широком кожаном поясе покачивался прямой меч, раза в полтора длиннее того, какой был у Сигара. Я зачитался и не сразу отреагировал на его появление. Почувствовав рядом чье–то присутствие, я оторвался от книги и сразу же вскочил с кровати. Не знаю, в чем тут дело, но я сразу понял, что это Повелитель и отец принца, хотя никакого величия он мне не демонстрировал.