Бабайка - Чингиз Цыбиков

Ч.Цыбиков, Ц.Жигмытов БАБАЙКА (сказка для детей и отцов младшего возраста)

1. Путешествие в стол

I

Лес осенний прозрачен, тих и по-своему красив. Даже пригородный, даже такой загаженный, как этот. Люди повадились сбрасывать тут разного рода бытовой мусор, отходы от ремонта, просто старую мебель, а лес всё равно живёт. Мы идём с Никиткой, хрустят сухие веточки под ногами, мягко проминается под подошвой толстый слой перепревшей хвои.

Выходим на просеку с опорами ЛЭП. Видимо, грунт на ней подравнивали бульдозером, иначе откуда здесь этот обрывчик?

В обрывчике — нора. Более ничего объяснять не буду. Кому надо — тот домыслит, а кому не надо — тому не надо.

— Там бабайка? — спрашивает Никитка.

Я задумчиво смотрю на нору и отвечаю:

— Может быть.

— А она придет к нам домой? — продолжает спрашивать сын.

— Зачем она нам, — говорю я. Только бабайки нам не хватало.

— Пусть придет, — требует сын. Для своих неполных четырех лет он иногда бывает чрезмерно настойчив.

— Ладно, — говорю я рассеянно. — Пусть приходит.

— Бабайка страшная?

— Страшная, — подтверждаю я.

— Нет, — говорит сын. — Она хорошая.

— Симпатичная? — спрашиваю.

— Да, — не раздумывая, подтверждает Никитка.

И мы идем дальше.

Странная нора, думаю я. Для бурундука великовата, для медведя маловата, барсуку, наверное, была бы в самый раз, но барсуки у нас, по-моему, не водятся.

II

Вечером следующего дня в дверь постучали. Все бы ничего, да только это была дверь стола. Дверца, если быть точным. И стучали изнутри. Деликатно так.

— Кто там?

Не самый умный вопрос. «Это мы, карандаши». Конечно же, мне никто не ответил, и я уже почти убедил себя в том, что мне показалось, но тут в дверцу постучались снова. Бояться я не боялся. Как-то сложновато представить, что что-то может угрожать мне из тумбы моего собственного стола, но все-таки я колебался. И тут постучали в третий раз. И я открыл.

— Здравствуйте.

— Добрый день, — механически откликнулся я.

Больше всего оно походило на плюшевого медвежонка. На интеллигентного плюшевого медвежонка в очках и ростиком сантиметров так в тридцать-тридцать пять. Медвежонок-интеллигент смотрел на меня своими вооруженными оптикой глазами и молчал.

Жаль, что я не пью, подумалось мне, тогда бы я знал, каков диагноз. А так что думать, на что надеяться?

— А вы, собственно…?

— Ох… — сказал медвежонок. — Простите, конечно же… Бабайка.

Тац! — щёлкнуло в моей голове.

— …из рода Бохолдэ. А где Никита?

— Никита в своей комнате, — машинально ответил я.

Бабайка, значит. Нет, не стоит думать, что я сошел с ума. Ничего мне такой подход не даст. И собственно, что я теряю? Поговорю с бабайкой, а там видно будет.

— Э-э-э… — начал я. — А, собственно, чему обязан?

Меня самого удивила высокопарная манера моей речи, но что делать? — опыт разговоров с бабайками отсутствовал у меня напрочь.

— Вы сами меня позвали, — сказала бабайка и спрыгнула на пол.

— Я позвал? — удивился я.

— Ну если быть точными, то позвал меня Никита, — сказала бабайка. — А вы не возражали.

Да… действительно не возражал. Бабайка шла по комнате, разглядывая книжные полки, и неторопливо говорила.

— А у вас уютно. Такой милый, домашний беспорядок… о! Ленин! Очень интересный писатель… Не переживайте, вы всё правильно сделали. Особенно Никита.

— А что сделал Никита? — спросил я.

— Он сказал, что я хороший. Это очень важная оговорка.

Тут бабайка остановилась, посмотрела на меня, и я обмер; всё вокруг стало большим, много больше, чем я. Мне показалось, что я заглянул в пасть, наполненную огромными, острыми как бритва зубами, в глубине которой клокотало что-то багровое. На моё счастье, длилось это недолго, и, когда я очухался, всё стало как прежде, и бабайка снова была похожа на медвежонка-интеллигента.

— Теперь вы понимаете? — спросила бабайка.

— Да, — сказал я. Сердце моё билось гулко и часто, и по спине стекала струйка холодного пота. Пикнул и отключился компьютер.

Сам.

Стало тихо.

Стоп, подумал я, это всё хорошо и даже прекрасно, но как она сюда попала?

— А как вы сюда попали? — сказал я, и при этом отметил отвлечённо, что сейчас моё «вы» прозвучало намного более уместно, нежели минуту назад.

Бабайка посмотрела на меня с интересом, и сказала:

— Через дверь. Я постучал, а вы открыли.

Было видно, что бабайка сильно хочет что-то спросить, и она не удержалась:

— А вы водку пьёте?

— Нет… То есть пью, но редко и мало.

Обалдеть, меня подозревают в пьянстве. И кто?

— Это хорошо, — серьёзно сказала бабайка, и без всякой связи добавила. — Никита у вас славный мальчик.

— Погодите, — сказал я. — Вы ж не ответили на мой вопрос.

— Ответил, — сказала бабайка.

— Так это же был стол!

— Ну и что. Топологически я был не в квартире.

Я не стал выяснять, откуда она знает топологию. Были вопросы посерьёзнее.

— Хорошо… допустим, — сказал я.

— Чего тут допускать? — удивилась бабайка. — Допустим, солнце встаёт на востоке. Допустим, небо синее.

Похоже, она меня передразнивала.

— Вам самому-то не смешно?

— Хэ-хэ-хэ, — неуверенно хихикнул я. — Честно говоря, не очень.

И тут я услышал, как сын мой кричит: «Папа! Папочка!». В самом деле, подумал я, давно что-то Никита ко мне не заскакивал, минут десять аж прошло… и тут я спохватился.

— Прячьтесь!

— С какой стати? — удивилась бабайка.

— Никита бежит. Я бы не хотел…

— Прекрасно, — сказала бабайка, и в комнату влетел Никитка.

— Здравствуй, Никита, — вежливо сказала бабайка.

Никита стоял как вкопанный и молча смотрел на медвежонка-интеллигента. Хотел бы я знать, что в этот момент творилось в голове четырёхлетнего человечка.

— Никита, ты почему не здороваешься? — сказал я строго, и мне тут же стало не по себе. Неуместным выглядело это педагогическое клише здесь и сейчас.

Бабайка внимательно смотрела на Никиту и ждала. Неведомо отчего напрягся и я. В тот самый момент, когда я с облегчением

(с облегчением?! господи, почему с облегчением?!)

хотел сказать, что, мол, невежливо, Никита, так делать, ну да ладно, сын мой сказал:

— Здравствуйте.

И тут мне показалось, что бабайка выдохнула воздух, так словно у неё отлегло от сердца.

— Вот и славно, — сказала бабайка. — Ох, совсем забыл, у меня же там…

И полезла обратно в стол, и заворочалась там, что-то перебирая, переставляя с места на место. «Да где ж он там», — слышался её полузадушенный шёпот. Вылетел и шлёпнулся на пол мой очечник. Следом — маленький ботинок.

— Папа, это кто?

Я посмотрел на сына. Из-за дверцы стола выглянула лохматая голова в очках и уставилась на меня. Я покосился на бабайку.

— Это бабайка, — сказал я наконец. Бабайка одобрительно кивнула и легко сбросила на пол увесистый мешочек.

— Угощайся, Никита, — сказала бабайка.

Я поднял мешочек и развязал его. Мешочек был под завязку набит отборным кедровым орехом.

III

— Знаешь, — сказала мне Ольга после ужина, — наш сын такой выдумщик. Сегодня, пока ехали домой, он мне рассказывал, как он играет с бабайкой.

— Да? — сказал я.

Наверное, не стоит жене знать про бабайку. Хватит и того, что я просыпаюсь несколько раз за ночь. Слишком хорошо запомнилась мне багровая клыкастая пасть, и то, что она безо всякого труда может проникнуть куда захочет. Что бы она мне про топологию ни заправляла, а стол всё-таки ВНУТРИ квартиры. Так что мой дом —никакая не крепость.

— Так складно рассказывает, — продолжала меж тем Ольга, вытирая стол. — Его послушать, так бабайка похож на мишку.

— На мишку, — сказал я и поставил очередную тарелку в сушилку. — Надо же.

С тех пор как бабайка появилась в моём столе, прошло два дня. За эти два дня я узнал про бабайку очень много. Так, например, бабайка сообщила мне, что на самом деле она существо мужского рода. Она так и сказала — мужского рода. Так что, наверное, теперь мне придется называть его «он». Еще в разговоре за чашкой чая он сообщил мне, что просто так взять и явиться бабайка не может. В нашем случае, например, совпало сразу несколько факторов. Во-первых, Никита позвал бабайку, во-вторых, я не возражал, в-третьих, мы бабайке понравились. Такое случается очень редко. Обычно дети бабаек боятся, да и взрослые относятся к ним скептически. Попросту говоря, не верят.

То, что я тоже в бабаек не верил, оказалось фактором несущественным. Достаточно, оказывается, в её присутствии формально признать, что бабайка существует, и всё... И она уже стучится в дверцу моего стола. Такое моё везенье.

— В очках, — сказала жена. — Представляешь, на мишку в очках.

Боюсь, моя ответная улыбка вышла несколько натянутой.

IV

Конец сентября каждый раз задает горожанам простенькую задачку. Как одеваться, если утром температура воздуха около пяти градусов тепла, а в обед может быть до плюс двадцати?