Его одряхлевшее тело уже не переносило долгого пребывания в вертикальном положении, и президент не требовал от Советника особого соблюдения субординации. Глава страны про себя зачастую посмеивался над ходившей по дворцу шуткой, что Советник был стар уже при рождении.
– Мы блефовали как могли, а могли мы это отменно, – продолжил монолог Президент, – но все‑таки кое‑кто нам не поверил… Не поверил, что мы настолько же сильны, насколько богаты.
– Печально, – Советник вздохнул, – однако я не пойму, в чем содержится опасность, нависшая, по вашему мнению, над государством?
– Вот! – Президент поднял указательный палец. – Именно «в чем»! В трех сотнях тысячетонных космолетов класса «Фудзи», составляющих ударное ядро приближающейся к нам армии! Подчеркиваю, эта эскадрилья только ядро, вся Воздушная Армия насчитывает до тысячи машин!
– Как скверно… – равнодушно произнес Советник. – Только не вижу оснований паниковать, господин Президент, вы же руководите не швейной фабрикой, а всепланетной корпорацией, выпускающей оружие…
– Да! Оружие! Как иначе можно разбогатеть за десять лет?! Только, выпуская оружие, я вовсе не желаю его применять, тем более на своей территории! У нас нет ни армии, чтобы защищаться, ни роботов, чтобы создать эту армию, только служащие и их семьи. Автоматические системы позволят нам отразить агрессию в космосе, но что будет, если враги прорвутся к поверхности планеты?
– То же, что и в космосе, – сурово ответил Советник, снимая очки. – Вы еще молоды и неопытны в деле разрешения конфликтных ситуаций…
Советник вполне мог бы сказать: «трусливы и бездарны», но Президент был все‑таки бездарен только в военном деле, поэтому Советник выбрал формулировку помягче.
– К нам приближаются самые лучшие силы Поднебесной, – замогильным голосом повторил Президент.
– А у нас в руках арсенал, способный удовлетворить потребности трех таких Империй, – возразил Советник.
– Мы не умеем драться… – Президент обреченно вздохнул, – и за месяц этому не научишься.
– Верно. – Советник потер виски и покосился на главу страны. – Но мы умеем делать деньги и тратить их так, чтобы они приносили прибыль.
– От Поднебесной нам не откупиться. – Президент махнул рукой. – Они желают получить все. Целиком и полностью!
– Мы и не станем откупаться от захватчиков. Оружия у нас предостаточно, к тому же вся наша планета практически единый военный завод. Мы купим армию.
– Что? – Президент понял все еще раньше, чем задал вопрос, но возглас удивления был связан не с самой идеей, а с ее практическим воплощением. – Все линии по выпуску боевой электроники и андроидов принадлежат Империи, потому, даже являясь монополистом в области производства оружия и боеприпасов, мы бы не смогли создать боевые подразделения…
– Пока кто‑то не изобрел вилку, все спокойно ели руками, и никого такое поведение не шокировало, заметил Советник. – Вся электроника и бескровное пушечное мясо андроидов только приложение к человеческой агрессивности офицеров. Чтобы взглянуть в прицел, нужен всего только глаз. И неважно, кому он принадлежит: человеку, киборгу или андроиду…
– Вы что, предлагаете раздать оружие сотрудникам и, назначив им двойную оплату, вывести такое ополчение навстречу боевым роботам?!
– Сомневаюсь, что наши работники настолько лояльны, – усмехнулся Советник.
– Конечно же, им дороже собственная жизнь. Работать на вас или на Поднебесную – им все равно.