Итак,КовалевужехотелбылоприказатьехатьвУправу
благочиния, как опять пришла мысль ему, что этот плутимошенник,который
поступил уже при первойвстречетакимбессовестнымобразом,могопять,
удобно, пользуясь временем, как-нибудь улизнуть из города,-итогдавсе
искания будут тщетны, или могут продолжиться, чего божесохрани,нацелый
месяц. Наконец, казалось, само небовразумилоего.Онрешилсяотнестись
прямовгазетнуюэкспедициюизаблаговременносделатьпубликациюс
обстоятельным описанием всех качеств, дабы всякий, встретивший его, мог в ту
же минуту его представить к нему или, по крайней мере, датьзнатьоместе
пребывания. Итак, он, решивнаэтом,велелизвозчикуехатьвгазетную
экспедицию и во всюдорогунепереставалеготузитькулакомвспину,
приговаривая: "Скорей, подлец! скорей, мошенник!" - "Эх, барин!"-говорил
извозчик, потряхивая головой и стегая вожжой свою лошадь, на которойшерсть
была длинная, какнаболонке.Дрожкинаконецостановились,иКовалев,
запыхавшись, вбежал в небольшую приемнуюкомнату,гдеседойчиновник,в
старом фраке и очках,сиделзастоломи,взявшивзубыперо,считал
принесенные медные деньги.
-Ктоздесьпринимаетобъявления?-закричалКовалев.-А,
здравствуйте!
- Мое почтение, - сказал седой чиновник, поднявшинаминутуглазаи
опустивши их снова на разложенные кучи денег.
- Я желаю припечатать...
- Позвольте.