– Это не ко мне.
– Знаю. Поэтому я ищу Рената.
– Тебе к боссу надо.
– Надо, – согласилась она. – Но я боюсь вот так взять и завалиться к ней… – Катюша вытерла вспотевший лоб тыльной стороной ладони. – Пришла, но в приемной секретаря нет, я потопталась у двери в кабинет Доры, но так и не решилась постучать.
– Я давно Рената не видел. Может, он домой уехал?
– Нет, его сумка на столе.
– Хорошо, я поищу его. А ты иди на свой пост.
– Может, ты с Дорой поговоришь?
– Я тут охранник, Кать. Мое дело следить за порядком.
– Я понимаю, но… – «Ты ее любимчик», прочел Михась между строк. – Но ты смелый, не то что я.
– Да перестань.
– Сегодня мы могли бы такую выручку сделать! Народ так и прет. А скоро конец квартала, раздача премий…
И Аверченко сдался.
– Хорошо, я схожу.
Катя подпрыгнула и чмокнула Михася в щеку. Она была маленькой, худенькой, хорошенькой до невероятности и выглядела как студентка. На самом же деле ей было под тридцать, и она имела восьмилетнюю дочь.
Аверченко, прежде чем отправиться к Эленберг, прошелся по залам, посмотрел, все ли в порядке. Но сегодня в заведении было на удивление спокойно. Уж не из-за Симоны ли?
Михась не раз замечал, что, когда эта дама является в «Млечный Путь», в клубе устанавливается особенная атмосфера. Он глянул на ее столик, увидел корзину с цветами. Но самой Симоны не было. Что неудивительно – она часто удалялась в уборную, чтобы подправить макияж.
Обойдя, точно Мороз-воевода, владенья свои (Аверченко с этим стихотворением Некрасова во втором классе на конкурсе чтецов первое место занял и до сих пор его помнил), Михась направился в сторону кабинета госпожи Эленберг. Он находился в отдельном крыле. А точнее, крылышке. Здание, в котором располагался «Млечный Путь», было старинным. Конца девятнадцатого века, кажется. Такой миленький особнячок с флигелем. Вот как раз во флигеле Дора Эдуардовна и оборудовала для себя кабинет.
Приемная до сих пор пустовала. Михась подошел к двери в кабинет, только собрался стукнуть костяшкой пальца, как она распахнулась…
Из кабинета вылетела уборщица Фаина. Халат мокрый, будто в лужу упала.
А на резиновых перчатках красные пятна…
Кровь?
Кровь, тут же ответил на свой внутренний вопрос Михась.
Красная капля стекла с указательного пальца и упала на пол. Консистенция, цвет…
Вот только нет привычного запаха. Он, бывший солдат, знает, как пахнет кровь.
– Это что? – спросил Михась.
– Варенье. Вишневое. Я уронила вазочку… И ведро опрокинула. А еще сама упала… – И Фая запищала тоненько: – Мамочки…
– Это не страшно, – попытался утешить ее Михась. – Дора тебя за это не убьет и, скорее всего, не уволит. Приберись поскорее, пока ее в кабинете нет.
– Она там! Лежит…
– Спит?
Уборщица, или как принято было ее называть в их заведении, специалист по клинингу, часто-часто замотала головой.
– Ей плохо?
Истерический смех и вопль:
– Я не знаю!
– Тшшш, – успокаивал Фаю Михась.
– Наверное, она уже в аду и тогда… Да!
– Дора мертва?
– Сам посмотри…
Аверченко опустил Фаину на кресло и шагнул к двери.
Кабинет госпожи Эленберг был декорирован в стиле ретро. Массивная мебель натурального дерева, картины в золоченых рамах, фарфоровые вазы, а на полу ковер. Как поговаривали, старинный. Стоящий каких-то сумасшедших денег. Он Доре достался в наследство от покойных родителей. Как и стол с инкрустацией, и этажерка с книгами, и сами книги. Но поскольку на работе Дора проводила большую часть времени, любимые ею вещи перекочевали из квартиры, тоже весьма недурственной, в кабинет.
Михасю нравилась мебель в кабинете начальницы. А вот ковер вызывал недоумение. Зачем он в помещении, где все ходят в обуви? Вытирается же. И пачкается.
В данный момент он совершенно точно был заляпан…
Вареньем, так похожим цветом на кровь!
Сама Дора полулежала в кресле. Голова запрокинута. Глаза смотрят в потолок.
Гладкая шея в синяках.
Госпожу Эленберг задушили!
Михась это сразу понял, поднял трубку телефона и набрал «02».
Часть вторая «Импровизация»
Глава 1 «Соль»
Саша водил подушечками указательных пальцев от висков к середине лба и обратно. Давным-давно в каком-то сомнительном журнале о здоровье он вычитал, что это снимает головные боли, которые частенько его терзали. Попробовал, и помогло. Хотя, когда он рассказал об этом специалисту по акупунктуре, тот возмутился. Мол, если бы все было так просто, любой дурак мог бы заниматься точечным массажем. А это – целая наука! И хотел записать Александра к себе на мастер-классы, но Саша отказался. Ему и «дурацкий» способ помогал.
– Господин Соль, пройдемте со мной, – услышал Саша и поднял голову. Перед ним стоял молодой человек в полицейской форме. В клубе находилось много представителей закона, одни осматривали место преступления, другие опрашивали свидетелей, третьи следили за тем, чтоб никто не покинул здание до того, как даст показания.
Основную массу посетителей «Млечного Пути» уже отпустили. Осталось человек шесть, в число которых входил Соль. Что неудивительно, ведь он был не просто человеком с улицы, а потенциальным покупателем клуба. Об этом представителям следствия наверняка сообщил секретарь Доры Ренат.
Саша встал и последовал за полицейским. Голова все еще болела, но уже не так сильно. Остатки боли мог снять аспирин, вот только вряд ли он получит его сейчас, даже если попросит.
– А мы куда? – поинтересовался Саша у своего провожатого.
– В «терракотовый» зал, – ответил полицейский охотно. – Пришлось дверь взломать, потому что ключей не нашли, а свободных помещений для допросов не хватает.
– Прямо пещера Аладдина.
– Не говорите. Оказывается, покойная хозяйка этот зал только лично отпирала и запирала. И я бы понял, будь там антикварная мебель или произведения искусства, как в ее кабинете, но ведь обычное помещение…
С этими словами он толкнул двери, что вели в зал, и пригласил Сашу войти.
Соль переступил порог, огляделся.
Он ожидал другого! Совсем…
Думал, здесь все в красно-коричневой гамме, ведь зал называется «терракотовым». Но ничего подобного!
Да, эти цвета присутствовали, но фрагментарно. Пол был черным, стены синими, потолок дымчато-серым.
– Не самое удачное оформление банкетного зала, не правда ли? – услышал Саша глубокий бас.
Соль кивнул. Да уж! Не самое…
Мебель, как и пол, черная. Видимо, дизайнер хотел, чтоб казалось, будто она вырастает из «земли». В потолок вмонтировано множество лампочек разного калибра. И если они символизировали мириады звезд, то Саша оказался сейчас на какой-то неизведанной планете. Причем прошедшей через апокалипсис.
– Я как-то был в похожем помещении, – сказал Соль, пройдя к столу, за которым сидел очень крупный мужчина с копной седых волос. – Но то был какой-то кафешоп[1] в Амстердаме.
– Я бы назвал этот зал «готическим», но никак не «терракотовым».
– Ой, а я понял! – воскликнул Соль. – Видите котов? – Он указал на пару напольных светильников в виде сидящих сфинксов. – Терра ведь земля по-латыни? И это земля котов. Терракотовый зал.
– Тот, кто это придумал, точно посещал кафешопы Амстердама. Присаживайтесь. – Басовитый указал на стул. – Я старший уполномоченный Бах.
– Бах? – переспросил Саша.
– Да, я ваш брат по несчастью… Или счастью, это с какой стороны посмотреть. В общем, мы оба, господин Соль, обладатели незаурядных фамилий.
– А зовут вас…
– Андрей Григорьевич.
– Очень приятно.
Опер хмыкнул. Он был еще молод, пожалуй, ровесник Саши, возможно, постарше на два-три года. Но волосы, как у Гендельфа из «Властелина колец», ставшего белым колдуном. Снежные просто-таки. А глаза темные, живые. И лицо гладкое. Одет полицейский был очень хорошо. Брюки Саша не рассмотрел, но рубашка и ботинки приличные. И то и другое итальянское. А часы, обхватывающие запястье, швейцарские. Не самой крутой марки, но очень достойные. Соль не ожидал увидеть перед собой такого «тюнингованного» опера.
– Скажите, Александр Иванович, что вас привело сегодня в «Млечный Путь»? – начал задавать вопросы Бах.
– Вы же сами знаете.
– Нет, не знаю. – И взгляд такой непроницаемый, что не поймешь, правду говорит или лукавит.
– Тогда почему мурыжили меня так долго, хотя другие посетители клуба уже по домам разъехались?
– Вы гость госпожи Эленберг.
– То есть о том, что я хотел купить клуб, вы не в курсе?
– Нет. Секретарь покойной сказал, что у вас была деловая встреча с начальницей, но по какому вопросу, он не в курсе.
«Черт!» – Ругнулся про себя Соль.
Сам себя и вложил!
Но с другой стороны, полицейские наверняка раскопали бы эту подробность рано или поздно, и тогда ему же хуже было бы.
– Дора Эдуардовна искала покупателей на свой клуб, и я изъявил желание его приобрести. Мы с моим адвокатом Сулеймановым… Кстати, где он?