- Стой, дура! - приказал он.
Главное было сделано - я их перепугал, обряд сорвался. Можно было гасить сияние. И в свете свечек собрать отражения ключей. Ключи, ключики мои! Чем больше - тем лучше! Какой-нибудь да откроет!
Перестав видеть меня, женщины немного успокоились. Но дура-то поняла, что баловаться с потусторонними силами ей не надо, а вот Лиза, уняв испуг, сразу пожелала продолжения:
- Маша, Машенька, давай еще раз!
- Ты с ума сошла? Да я чуть штаны не намочила!..
- Машенька, миленькая, это очень важно! Ты просто не представляешь, как важно! - и эта чертова блондинка стала вдруг ласкаться к моей дуре, как кошка.
- Еще раз?! Чтобы я совсем с ума сошла?!
Дура даже головой затрясла - крепко я ее перепугал.
Тогда Лиза отстранилась от нее и заговорила очень спокойно:
- Маша, это большие деньги. Очень большие деньги. Если ты заставишь его говорить - ты не пожалеешь.
- Да как я его заставлю?..
- Сумела вызвать - сумеешь и заставить. Ты, главное, не волнуйся, соберись с духом, и начнем сначала. У тебя все получится! А когда он скажет, где кейс, когда мы найдем кейс, - ты получишь десять тысяч.
Я люблю цифры. Я точно помню, сколько талеров в моем сундучке, помню также, как эта цифра из года в год менялась. Это самые сладкие мои воспоминания. И слова «десять тысяч» мне понравились. Хотя это были тревожные слова - что-то в них таилось нехорошее. Я подобрался поближе, чтобы не упустить ни слова.
- Чего десять тысяч? - спросила моя дура.
- Да не рублей же! Знаешь, я до последней секунды не очень верила, что у тебя получится, ты уж извини. Поэтому только пятьсот дала. Но теперь я вижу, что ты умеешь. Десять тысяч - соглашайся!
- Отстань. Какие десять тысяч? Что, мне в дурдоме от них намного легче будет?!
Дура наконец-то догадалась зажечь свет. Следующим решительным поступком было открывание холодильника. Она достала початую бутылку минеральной воды и всю ее выпила.
Лиза следила за ней со спокойствием змеи. Мне сделалось не по себе от этого светлого неподвижного взгляда. А меж тем при иных обстоятельствах белокурая чертовка вызвала бы у меня некоторое уважение. Она шла на все, чтобы заполучить деньги. Она была готова испробовать самые безумные способы. Пока это не касалось моего сундучка - я не возражал…
- Я тебя к лучшим врачам повезу, к экстрасенсам, только найди мне этот проклятый кейс! - сказала Лиза. - Он может быть в Москве у Сашкиного дяди, может быть на даче - мы там, правда, все перерыли, но Сашка же хитрый, мог такой тайник сделать, что и с собаками не найдешь. Еще он мог сейф в банке арендовать, так многие делают. Значит, нужен шифр к замку, ну, и название банка, конечно. Еще он мог их у этой своей дуры спрятать… Прикинь - с шестнадцатилетней девкой спутался, старый козел! На дискотеке подобрал! Ездили туда с пацанами поприкалываться - и подобрал, идиот! Я даже не знаю, как ее зовут, одно знаю - живет в Октябрьском районе. Он для нее квартиру снял, а когда его убили, она оттуда сбежала. Видишь, Маш, я тебе всю правду говорю. Маша, мне эти деньги нужны, мне отсюда уехать надо. Я в положении, Маша. Я здесь рожать не могу…
- Почему не можешь?
- Не могу. Найди кейс, Машенька, вместе уедем, хочешь? У меня подруга в Дании, хорошо замуж вышла, к себе зовет!
- Какая Дания? Кому мы там нужны?
Кажется, с перепугу у моей дуры наступило умственное просветление.
- Так не с пустыми же руками поедем! Машенька, у тебя все здорово получилось, давай еще попробуем! Пусть он скажет!
- Нет. Не могу. Если я ЭТО еще раз увижу - я умру! И точно - поумнела!
- Значит, не будешь? - помолчав, спросила Лиза.
- Не буду.
- Ну и дура. Ты подумай как следует, ты прикинь… Я же и заставить могу.
- Как - заставить?
- Не спрашивай, лучше не спрашивай. У тебя квартира, у тебя дочка Анечка - ты что, забыла? А мне стоит по одному телефончику позвонить - понимаешь? Так что лучше добром соглашайся.
- Это я уже слышала… - пробормотала моя дура, и лицо у нее было совсем тупое, я даже забеспокоился, не сходит ли она потихоньку с ума…
- Ты чего? Маша!
- Ничего. Все путем. Хорошо. Попробуем еще раз. Ты иди туда, сиди там и молчи, а я все приберу, подготовлю помещение к обряду. Где заклинание?
- Вот! - Лиза протянула листок.
- Сиди и читай про себя, а то, когда по бумажке, ты спотыкаешься. И молчи, пока я тебя в круг не поставлю. Значит, так… Я заново рисую круг, заново зажигаю свечи…
- Эти потушить, что ли?
- Да, конечно.
Лиза стала торопливо тушить свечи. Дура моя стояла, глядя на нее примерно так, как глядит корова на сельский пейзаж. Я же вытащил свой славный табурет, уселся поудобнее и стал сводить концы с концами. Лиза была мне весьма симпатична желанием заполучить деньги, и я даже жалел, что не могу помочь ей, бедняжке. Насчет своей беременности она, впрочем, врала - мы, живущие внетелес-ной жизнью, хорошо чувствуем присутствие или же отсутствие живой души, а душа младенца хоть и трудноуловима, поскольку связь ее с плотью еще хрупка, присутствует возле будущей матери постоянно.
А ведь кто-то наверняка охраняет этот кейс с деньгами, подумал я и задался вопросом: много ли там? Вот у меня в сундуке, точно знаю, четыреста семь золотых талеров, остальное - серебро. Сколько же это на теперешние деньги? И какова должна быть сумма, ради которой Лиза готова отдаться черту из преисподней? Похоже, что там - не меньше десятка моих любезных сундучков…
- Машка, я сейчас! Я все сделаю! - восклицала она, собирая свечи. - Эти круги стереть, да? Где тряпка?
- Ты молчи, тебе перед зазывом нельзя говорить. Задуй свечи и иди в массажный кабинет, - велела моя дура. - И ложись. И сосредоточься опять. Ясно? А то у нас ничего не получится. Молчи!
Лиза положила свечи на стол и поспешила в каморку.
Тут же моя дуреха бросилась к туалету и столкнулась с выходящим Бурым. Разумеется, спасения от беды она искала в его объятиях, а он - что? Ему, подлецу, объятий не жалко! Принял, стал гладить по спине, даже в висок поцеловал. Хорошо хоть не сразу ударился в откровенную похоть.
- Ты слышал? Нет, ты слышал? - твердила дура.
- Тихо! - приказал он и очень быстро, буквально таща в охапке, выволок ее в прихожую. Продолжая обнимать одной рукой, другой он затворил дверь. Получилось это довольно громко. Я напряг зрение и увидел, как Лиза приподнялась на ложе. Нетрудно было угадать ее мысли - она забеспокоилась, не собирается ли моя дура сбежать.
Той бы и следовало сбежать. Да только как же отлепиться от любовника?
- Я чуть с ума не сошла! Кошмар! - взахлеб шептала дура. - И так страшно, а тут вдруг ЭТО, белое и воет! Знаешь что? Это же был не загробный дух! Нам лекции читали - загробный дух молча стоит, он тихий, он очень редко говорит, ну, слово скажет, ну, два. А этот как заорет, как взвоет! Все, уходим! Мне тут таких гостей не надо! Потом помещение чистить, ладаном курить! А если привяжется? Будет по ночам шастать, в кровать, чего доброго, залезет!
Ну, размечталась, подумал я, одна похоть на уме. Однако лицо любовника мне сильно не понравилось. Я ошибся - вот он-то как раз меньше всего думал сейчас о похоти. И более того - я опознал тот ореол золота, который мне так нравился в Лизе.
- Не тарахти, - сказал он. - Значит, так. Ты сейчас попробуешь еще раз вызвать ЭТО, и пусть оно скажет, где кейс.
- Ты с ума сошел?! - воскликнула моя дура и попыталась вырваться из объятий.
Тем временем Лиза, прихватив с собой сумку, бесшумно подкралась к двери, ведущей в прихожую. Голос у Бурого был глуховатый, невыразительный, но разборчивый.
- Машка, ты знаешь, кто эта телка? - спросил он. - Это Сашки Слона телка! Я ее сразу узнал. Помнишь, по телеку показывали - разборка была за старым вокзалом, прямо на путях, два трупа подняли? Весь город гудел! Так это Слон с Гешей Чиквадзе разбирался. Там еще раненые были, самого Чиквадзе зацепило, но его увели и спрятали. Потом все галдели - бандиты друг другу глотки рвут! Помнишь? А это Слон Гешке деньги был должен, в кейсе Гешкины деньги, усекла? Вот почему она хочет их найти и в Данию рвануть! В общем, так. Ты опять вызываешь ей ЭТО. Пусть ОНО в самом деле кивнет или там на пальцах покажет! А потом - уже не твоя забота. Ясно?
- Ой, мама дорогая… - прошептала моя дура.
А я хлопнул себя по лбу. Раньше надо было задуматься, почему Бурый так старательно отворачивается от Лизы и вообще старается быть при ней незаметным.
- Потом причитать будешь. Иди, рисуй круги, гоняй чертей, делай, что хочешь! - велел Бурый. - Лишь бы ОНО сказало, где кейс!
Ничего себе интрига, подумал я и пожалел дуру, которая во все это впуталась. От жалости даже мысль в голову пришла: может, назвать им какой-нибудь дурацкий адрес, и пусть они успокоятся?
Но это, как выяснилось, была вовсе не моя мысль.
- Ну, назовет какой-нибудь дурацкий адрес - а дальше? - спросила дура. - Это же…
- Не твое дело. С Лизкой я сам разберусь. Раскатала губу! Сучка мелкая!
- Как, прямо здесь?..