Рядом со стальной дверью я заметила звонок. Нажав на него без всяких колебаний, я услышала искаженный домофоном женский голос:
— Кто?
— Бойкова Ольга, — представилась я, не особенно, впрочем, рассчитывая, что мое имя произведет хоть какое-то впечатление на хозяйку, — мне нужно срочно с вами поговорить.
— У меня нет времени, — жестко произнес голос.
— Мне нужно поговорить о вашем муже, — твердо сказала я, — о Замуруеве Алексее.
— Если вам известно, что с ним случилось, то ваша настойчивость тем более непонятна, — отчеканил голос.
Мне казалось, что я разговариваю со средневековым рыцарем: голос был железным и глухим одновременно, точно шел из-под забрала.
— Как раз об этом я и хотела с вами побеседовать, — стараясь побороть отчаяние, громко произнесла я.
Повисла грозная пауза. Я не могла не отдать должное своей интуиции — через минуту дверь открылась и охранник, здоровый парень в камуфляже, появился на пороге.
— Че названиваешь? — хмуро спросил он. — Непонятно, что ли, не до тебя сейчас, иди своей дорогой.
— Мне нужно срочно поговорить с твоей хозяйкой, — сделала я последнюю жалкую попытку пробиться в особняк, — не смог бы ты передать ей записку?
Решение пришло ко мне спонтанно. Парень неуверенно пожал плечами.
— Валяй, — с вальяжной снисходительностью произнес он, привалившись к металлическому косяку.
Я достала из сумки ручку и, вырвав лист из блокнота, черкнула: «Я — главный редактор „Свидетеля“. Если вы упустите возможность поговорить со мной, не исключено, что это плохо отразится на вашем брате. У меня есть сведения, что милиция подозревает именно его».
Я не обольщалась надеждой, что эта записка окажется решающим аргументом в мою пользу, но чем черт не шутит?
Лениво взяв записку, парень скрылся. Металлическая дверь с гулким грохотом закрылась. Я осталась стоять на месте, лихорадочно соображая, с чего начать разговор с женой Замуруева. Вскоре до меня донеслись тяжелые шаги. Дверь открылась, и все тот же неторопливый охранник бросил мне:
— Можешь войти… ненадолго.
Я вступила во владение Замуруевых со смешанным чувством радости и тревоги. Двор был поистине огромным. Справа располагались гараж, баня и еще какое-то бесформенное, но добротное строение, слева — затянутый толстой полиэтиленовой пленкой бассейн.
Я пересекла двор под неусыпным контролем охранника и, поднявшись по ступеням, замерла в нерешительности перед высокой обитой деревом дверью. Я, конечно, подозревала, что основа у нее железная.
— Не бойтесь, — осклабился охранник, — входите.
Я надавила на бронзовую ручку и очутилась в просторном холле, дубовые стены которого были украшены картинами с русской тематикой и шкурами животных. Огромная голова бурого медведя, помещенная под самым потолком, уставилась на меня стеклянными глазами. Холл и гостиную красиво разделяла арка. Я сделала несколько шагов по направлению к ней и, заглянув в гостиную, увидела высокую блондинку с пышной, не умещавшейся в шелковом халатике грудью и крутыми бедрами. Блондинка стояла на площадке покрытой лаком деревянной лестницы, ведущей на второй этаж, и недружелюбно изучала мою удивленную физиономию.
Длинные прямые светлые волосы доходили ей почти до талии. Лицо не отличалось ни тонкостью, ни каким-либо особенно замечательным выражением. На нем застыло тупое недовольство и чванливое высокомерие.
— Здравствуйте, — смущенно сказала я, обводя взглядом заставленные чучелами бедных животных хоромы.
— Здравствуйте, — нехотя, как-то нараспев произнесла блондинка. — Садитесь, раз уж пришли.
Я присела на краешек кожаного дивана перед огромным, напоминающим пещеру камином.
Блондинка неторопливо спустилась и, подойдя к стойке бара, поблескивающей деревянной лаковой поверхностью, открутила пробку на темной пузатой бутылке и стала наливать себе в стакан какую-то коричневую жидкость.
«Виски, наверное», — решила я.
— А вы что пьете? — снисходительно осведомилась она у меня. — Виски, бренди, коньяк, водку?.. А может, коктейль?
Я следила за ее движениями. На миг она замерла со стаканом в руке, потом поднесла его к губам и залпом выпила все содержимое.
— Спасибо, я за рулем, — мягким голосом сказала я. — Если только соку…
— Может, вы сами о себе позаботитесь? — пренебрежительно бросила она. — Идите сюда, здесь все, что нужно.
Я подошла к бару. Хозяйка открыла незаметную на деревянной панели дверку в стене и вынула несколько коробок сока.
«Здорово придумано, — мысленно подивилась я стенному холодильнику. — Чего только не увидишь у наших богачей!»
Надо сказать, что роскошная обстановка гостиной была довольно безвкусной. Тяжеловесная мебель, выполненная под дорогую антикварную, почти полностью сливалась с красно-коричневыми стенами. Гармонии, на которую рассчитывали хозяева, не получилось. Не помогали ни шкуры, лежащие и развешанные всюду, где только можно, ни зеркала, ни безделушки.
— Слушаю вас. — Налив себе новую порцию виски, Замуруева прошла к дивану и устало плюхнулась на него.
На ее простом, даже грубом лице я не заметила следов переживаний и слез. Она казалась совершенно невозмутимой. Ее голос ни разу не дрогнул, взгляд не увлажнился. Да уж, гонора и заносчивости ей занимать не приходилось.
— Я уже представлялась, поэтому повторяться не буду, — уверенным голосом начала я, присев неподалеку на низкое широкое кресло. — Хотя для меня было полной неожиданностью известие, что вы знаете, кто я.