Он проснулся не скоро. В комнате стало смертельно холодно. Ни одного звука, ни одного признака жизни. Тед поднялся, непреклонный, суровый, плохо помня все происшедшее.
Сквозь открытое окно в комнату проникал серый свет раннего утра и резкий ледяной ветер.
Бентли огляделся по сторонам, стараясь собраться с мыслями.
Тут и там среди сваленных горой покрывал и одежд виднелись очертания лежащих человеческих тел. Он спотыкался об эти тела, полуголые руки, бледные ноги. Все это его шокировало и ужасало. Он увидел Элеонору, спавшую около стены. Одна рука ее была вытянута вперед, маленькая кисть сжата в кулачок.
Она неровно дышала сквозь приоткрытый рот. Продолжая пробираться вперед, Тед вдруг резко остановился: в слабом свете он различил черты своего друга Эла Дэвиса, спокойно спавшего в объятиях жены. Оба полностью отключились от того, что их окружало.
Тед стал различать и других. Некоторые храпели; один мужчина заворочался, просыпаясь, другой застонал и пошарил руками вокруг, ища покрывало. Под его ногой, которой он раздавил стакан, образовалась маленькая грязноватая лужица.
Вот еще знакомое лицо, брюнет с приятными чертами… Да это его собственное лицо!
Он отступил к двери и оказался в холле, утопавшем в желтом свете. Охваченный ужасом, ничего не видя, Тед побежал вперед. Он куда-то повернул и оказался в алькове, из которого не было выхода.
Неясный силуэт парил в зеркале. Безжизненное насекомое, подвешенное где-то в паутине. Тед тупо уставился на льняные волосы, невыразительные вялые губы, бесцветные глаза. Руки безвольно висели, словно у него не было костей.
Тихое, неподвижное нечто, бесцветное и выхолощенное, смотрело на него пустым, остановившимся взглядом и не издавало ни звука.
Бентли завыл, и изображение исчезло. Тед углубился в коридоры. Его ноги едва касались ковров. Он не чувствовал больше под собой земли.
Он взлетел, как бы подталкиваемый вверх ужасом. Тед сейчас был только чем-то воющим под высоким куполом крыши.
С вытянутыми вперед руками, слепой и испуганный, он несся с оглушительной скоростью, врывался в двери, пересекал комнаты, мчался по коридорам, безнадежно кружил по одному месту, тщетно бился о виражи, пытаясь вырваться.
Он шумно наскочил на кирпичный камин. Едва не убившись, Тед свалился на толстый ковер. Мгновение он оставался лежать, не будучи в состоянии подняться. Затем он встал и исступленно двинулся вперед наугад, не убирая рук от лица, закрыв глаза и раскрыв рот.
Впереди он услышал звуки. Из полуоткрытой двери струился живой желтый свет.
Пятеро людей сидели вокруг стола, заваленного бобинами и отчетами. Астроническая лампочка, миниатюрным теплым солнцем висевшая в середине комнаты, загипнотизировала Бентли.
Прихлебывая из чашечки кофе, люди перешептывались и что-то записывали. У одного из них были могучие покатые плечи.
— Веррик! — закричал Бентли.
Как он ни напрягался, голос его был лишь слабым писком насекомого.
— Веррик, помоги мне!
Веррик бросил на него разгневанный взгляд:
— Что вы хотите? Я занят. Мы увлечены срочными делами.
— Веррик, — закричал Бентли, охваченный паникой. — Кто я?
— Вы Кейт Пеллиг, — раздраженно ответил Веррик.
Своей лапой он вытер лоб и отодвинул лежавшие перед ним бобины.
— Вы убийца, утвержденный Конвететом. Менее чем через два часа вы должны быть готовы приняться за работу. Задача перед вами поставлена.
7
Внезапно из холла появилась Элеонора Стивенс.
— Веррик! Это не Кейт Пеллиг. Попросите Мура спуститься и все рассказать. Он подрался с Бентли и решил отомстить.
Веррик вытаращил глаза:
— Это Бентли? Этот дьявольский Мур! В конце концов, он все испортит.
Бентли начал что-то понимать.
— Разве это возможно исправить? — пробормотал Тед.
— Он крепко спал, — объяснила Элеонора безжизненным голосом.
Мисс Стивенс вновь была в сандалиях и в наброшенном на плечи манто. Ее рыжие рассыпавшиеся волосы оттеняли бледность лица.
— Мур не может проделывать подобное, находясь в здравом уме. Скажите кому-нибудь из врачей, чтобы ему дали успокоительное. Не говорите ему ничего, пока он не войдет в нормальное состояние. Ему еще не удается держать себя в руках, понимаете!
Появился Мур, потрясенный и испуганный.
— Не страшно. Я немного погорячился, вот и все.
Он взял Бентли за руку:
— Пойдемте. Мы мигом все исправим.
Бентли отстранился от Мура. Тед осмотрел свои незнакомые руки и лицо.
— Веррик, — попросил он слабым грудным голосом, — помогите мне.
— Ну конечно, — ворчливо ответил Веррик. — Все будет хорошо. Вот идет доктор.
Веррик и доктор занялись Бентли. Испуганный Мур стоял в стороне. Элеонора села и закурила сигарету, наблюдая, как доктор втыкает иглу в руку Бентли.
Погружаясь в темноту, Тед слушал далекий голос Веррика:
— Вы должны были бы либо убить его, либо оставить в покое. Но не творить такого. Вы думаете, что он вам это когда-нибудь простит?
Бентли не услышал ответа Мура. Полнейшая мгла поглотила его.
Откуда-то издалека доносился голос Элеоноры Стивенс:
— Вы заметили, что Риз не понимает, что такое на самом деле Кейт Пеллиг?
— Он слаб в теории. — Мур был мрачен и зол.
— Ему это не нужно. Он может нанять сотни блестящих молодых людей, которые разберутся в теории вместо него.
— Например, меня?
— И почему вы с Ризом? Вы его не любите. Вы с ним плохо ладите. У Веррика есть деньги, необходимые для исследований, которые я веду.
Без его поддержки я был бы ничем.
— Но в конечном итоге именно он получил выгоду от результатов твоих работ.
— Это неважно Послушайте, я продолжил основные работы Мак-Миллана над роботами. Что он сделал? Ничего, кроме суперпылесосов, суперплит, глупых и почти немых слуг. Мак-Миллан ошибся. Все, что он хотел, это сотворить нечто громоздкое и крепкое, чтобы инки могли отдыхать, чтобы не стало больше слуг и разнорабочих. В действительности Мак-Миллан являлся тоже инком. Он наверняка купил свою классификацию на черном рынке.
Раздался звук шагов и позвякиванье стаканов.
— Шотландское с содовой, — произнесла Элеонора, оглянувшись на робота.
Кто-то сел и издал вздох облегчения.
— Какая ночь! День полностью испорчен. Сегодня вечером я лягу рано.
— Это ваша вина.
— Дело пойдет. Все получится у этого старого Кейта Пеллига.
— Тем не менее вы не станете этим заниматься. Это не для теперешнего вашего состояния.
— Он ведь мой, не так ли? — Мур был возмущен.
— Он принадлежит всему миру, — холодно уточнила Элеонора. — Вы настолько увлеклись игрой в шахматы без доски, что даже не замечаете опасности, которую навлекаете на всех нас. Каждый час увеличивает шансы этого сумасшедшего на выживание. Если бы вы не перевернули все вверх дном ради сведения личных счетов, Картрайт, вероятно, был бы уже мертв.
Вечер давно наступил.
Бентли вышел из оцепенения. Он поднялся, с удивлением ощущая себя полным сил. В комнате, утопавшей в полумраке, он разглядел крошечную светящуюся точку — сигарету Элеоноры. Мур со стаканом в руке сидел, скрестив ноги. Лицо его казалось угрюмым.
Элеонора встала и зажгла ночник.
— Тед?
— Который час?
— Половина девятого.
Держа руки в карманах, она подошла к кровати.
— Как ты себя чувствуешь?
Двигаясь не очень уверенно, Бентли уселся на краю постели. На нем была стандартная ночная рубашка. Тед ее никогда не видел.
— Я хочу есть.
Вдруг он сжал кулак и ударил себя по лицу.
— Да, это ты, — просто подтвердила Элеонора.
— Я счастлив. Все это действительно было?
— Действительно.
Элеонора повернулась и взяла свою сигарету.
— И это еще повторится. Но в следующий раз тебя предупредят. Тебя и еще двадцать три молодых и интеллигентных людей.
— Где моя одежда?
— Зачем?
— Потому что я ухожу.
Мур резко поднялся:
— Невозможно. Отдавайте себе отчет в поступках. Вы поняли, что такое Пеллиг, и вы считаете, что Веррик позволит вам сделать отсюда хотя бы шаг?
— Вы нарушаете правила Конветета Вызова.
Бентли нашел в стенном шкафу свою одежду и разложил ее на кровати.
— Одновременно вы можете послать только убийцу. А ваш Пеллиг сфабрикован так, что производит впечатление единственного, в то время как…
— Спокойно, — перебил его Мур. — Это совершенно не ваше дело. Бентли снял ночную рубашку и отшвырнул ее.
— Этот Пеллиг — полностью синтетический.
— Точно.
— Пеллиг — проводник. Вы начините его дюжиной первосортных умов и отправите в Батавию. После смерти Картрайта вы уничтожите Пеллига, отблагодарите тех, кто его оживлял, и позволите всем вернуться к прежней работе.