– Бедненький! – воскликнула я. – Испугался, маленький! Не бойся! Никто тебя не обидит! – сюсюкала я, глядя на малыша, но тут я поймала на себе чей-то очень неодобрительный взгляд и, посмотрев в ту сторону, увидела, что это, стоя у забора со своей стороны, на меня очень неприязненно косился Куркуль – наверное, он решил, что мы украли его питомца.
– Дима! Откуда ты взял кролика? – мгновенно похолодев, шепотом спросила я. – Дело в том, что у нас сосед их разводит.
– А этого не надо разводить! – рассмеялся Тарасов. – Его надо просто заводить! Это игрушка! – И отдал мне его в руки.
Только взяв его в руки, я убедилась в том, что он действительно ненастоящий, и мне стало ужасно обидно, что я не поняла этого сразу. Но, с другой стороны, я успокоилась – значит, Дмитрий его у Куркуля не позаимствовал – и торопливо крикнула Афонину, чтобы он не подумал о нас ничего плохого:
– Это не ваш кролик! Он к вашим никакого отношения не имеет!
Не знаю, поверил мне Виктор Петрович или нет. Скорее, поверил, потому что не стал устраивать скандал, требуя вернуть свое добро, а просто осуждающе покачал головой и ушел.Глава 2 Саша. Что реальнее: вор или барабашка?
– Ну, что? Давай прощаться, друг Санька? – предложил, поднимаясь, Дмитрий. – Пора мне!
– Давай! – согласился я и тоже встал. – Отдохни там хорошенько, чтобы было потом что рассказать.
– В чисто мужской компании, – невинным тоном добавила язва Маруся. – Там, говорят, маленькие-маленькие тайские девушки такой массаж делают! – И даже глаза закатила.
– Не волнуйся, Марья! – рассмеялся Дмитрий. – Будет мне что и тебе рассказать! – И, перейдя на серьезный тон, положил на стол визитку: – Это мой новый номер сотового, так что звоните в случае чего. Искренне надеюсь, что это не потребуется, а там черт его знает! И очень прошу, присматривайте хорошенько за моим барахлом, а то ведь по миру пойду.
– Не беспокойся! Все будет нормально! – заверил я друга.
– Дай-то бог! А то в эту аппаратуру я вложил столько денег и здоровья, что второй раз мне это уже не осилить, – никак не мог успокоиться Тарасов.
– Отдыхай спокойно, Дима! – заверила его моя жена. – Мы здесь постоянно, так что ничего с твоим добром не случится. Да и воров у нас тут как-то никогда не водилось. Бомжи могут, конечно, попытаться что-то стащить, но это только зимой. А сейчас, летом? Нет! Исключено!
– Ну, будем надеяться на лучшее, – вздохнул Дмитрий. – Спасибо вам, ребята, за шашлыки – давненько я таких вкусных не ел! И счастливо вам оставаться!
– А тебе легкого пути и замечательного отдыха!
Мы проводили Дмитрия до машины, помахали ей вслед и, собрав грязную посуду, отнесли в дом, решив отложить ее мытье до утра. Перед тем как ложиться спать, я заглянул в комнату, где мы поставили ящики, чтобы убедиться, что все в порядке: все-таки брать на сохранение такое ценное для друга имущество – это большая ответственность. Кому-нибудь другому я бы обязательно отказал, чтобы не трепать себе нервы, но Дмитрий не кто-нибудь, а мой самый лучший друг, с которым мы с первого до последнего класса за одной партой сидели, и я не мог не выручить его. Увидев, что все ящики в целости и сохранности, я с легким сердцем отправился спать.
Сплю я очень чутко, так что среди ночи я проснулся от каких-то непонятных звуков и прислушался: за стеной раздавалось негромкое постукивание, шорохи, а потом что-то похожее на смех. От удивления – мы с Марусей были в доме одни – я сел на кровати и задумался: выпил я вроде бы немного, да и слуховыми галлюцинациями никогда не страдал. В тщетной надежде, что мне это только кажется, я попробовал растолкать жену, которая, в отличие от меня, всегда спала очень крепко.
– Маруся! Да проснись же! Ты ничего не слышала?
– А? Что? – сквозь сон спросила она.
– Я тебя спрашиваю: ты ничего не слышала? Шум за стеной? – повторил я.
– Это барабашка хулиганит, – пробормотала она и повернулась на другой бок – видимо, чтение всякой ерунды не прошло для нее бесследно.
– Какой, к черту, барабашка? – возмутился я.
Поняв, что Марусю мне не разбудить, я встал, натянул трико, накинул рубашку и вышел на веранду, где постоял и прислушался, но все было тихо. Заглянул во вторую комнату, где теперь стояли ящики Дмитрия, но не обнаружил там ничего подозрительного.
– Может, мне показалось, что это в доме, а на самом деле это на улице кто-то на нашем участке бесчинствует? – пробормотал я себе под нос.
Включив наружное освещение над крыльцом, я вышел в сад, оставив дверь открытой, и стал осматриваться, но ничего необычного или настораживающего не заметил. Я обошел весь участок и, успокоившись, пошел обратно в дом, бурча по дороге:
– Дожил – мне уже потусторонние голоса мерещатся! Так скоро и до психиатра дело дойдет!
Не успел я поставить ногу на первую ступеньку крыльца, как дверь прямо у меня перед носом захлопнулась. Пару минут я обалдело смотрел на дверь, а потом даже потолкал ее – нет! Я не спал! Она действительно захлопнулась, но как? Перекоса нет! Сквозняков тоже вроде бы не наблюдается! Неужели это Маруся решила так надо мной подшутить? А может, она просто пошла в туалет – он у нас оборудован в доме, – увидела открытую дверь и машинально захлопнула ее? Да быть такого не может! Она что же, не заметила, когда вставала, что меня рядом нет? Хотя могла и не заметить – она же ночью на автопилоте, не просыпаясь до конца, двигается – уж я-то ее знаю! Ничего не поделаешь, придется будить ее окончательно. Я сначала осторожно постучал в дверь – никакой реакции изнутри! Я начал стучать сильнее, но с тем же результатом. Мобильник я с собой, конечно же, не взял – кто же мог подумать, что дело так обернется! А жаль, потому что на звонок своего сотового Маруся откликалась мгновенно, как бы крепко ни спала – а вдруг это клиент? Звать ее было тоже делом заведомо бесполезным – не доорешься, а только всех соседей перепугаешь. Дожидаться утра на улице было глупо и к тому же холодно – я и так уже подмерз. Оставалось одно – стучать в окно нашей комнаты! Принеся стул, на котором обычно отдыхал под деревом, я влез на него – окна у нас высоковато расположены – и начал сначала негромко, а потом уже изо всех сил колотить по стеклу. Занавеска дернулась, и показалось заспанное Марусино лицо с еще закрытыми глазами. Разозлившись, я шарахнул кулаком по стеклу, чуть не выбив его, и ее глаза наконец открылись. Увидев меня, она растерянно похлопала глазами, потом обернулась к кровати и снова уставилась на меня.
– Ну, чего ты на меня таращишься? – почти заорал я. – Лучше дверь открой!
Тут она проснулась окончательно и, судя по тому, что быстро исчезла из виду, бросилась к двери. Я обежал дачу, и мы с ней встретились на крыльце личико в личико.
– Ты зачем дверь закрыла? – набросился на нее я. – Я ее вчера на твоих глазах закрывал, и если она оказалась открытой, то это могло значить только одно – я в саду!
– Саша! Я ничего не закрывала! – удивленно ответила она.
– Ну, может, ты в туалет пошла, – начал было я, но она только отмахнулась.
– А то ты не знаешь, что я беспробудно сплю до утра и меня пушками не поднимешь? Так что никуда я не ходила! Ты же сам меня разбудил!
– Тоже верно! – вынужден был согласиться я. – Но кто же тогда дверь закрыл?
– А зачем ты вообще выходил? – с нескрываемым подозрением в голосе спросила жена.
– Да я же тебе говорил, что услышал какие-то непонятные звуки, вот и пошел посмотреть, – напомнил я.
– Да? – она недоуменно посмотрела на меня. – А я не помню!
– Да, если тебя ночью спросить, как тебя зовут, ты и то не вспомнишь! – махнул я рукой. – Действительно, спишь, как сурок зимой!
– Интересно, – задумалась она. – Кто же тогда мог стучать и дверь закрыть? На даче же, кроме нас с тобой, никого нет! Неужели у нас барабашка завелся?
– Опять? – грозным голосом спросил я.
– Саша! Нет, ну ты подумай, как это здорово! Теперь о нас тоже в газете напишут! – радостно воскликнула она. – А с барабашкой я подружусь! Мы с ним… Или с ней? – спросила она меня. – Как ты думаешь, барабашка это он или она?
– Маруся! Я всегда знал, что у творческих людей наблюдается некоторый перекос психики, но никогда не ожидал, что у тебя он проявится в такой клинической форме! – язвительно ответил ей на это я. – Если не хочешь окончательно сойти с ума, срочно меняй профессию!
Налив себе сто граммов коньяка, я залпом выпил, чтобы согреться, а потом подумал и выпил еще сто – эта непонятная история меня здорово нервировала.
– Ладно! Пошли спать, если получится! – предложил я. – Надеюсь, что этой ночью больше ничего не случится!
Не успели мы лечь, как вдруг на веранде раздался звон разбитого стекла, потом хлопнула форточка и раздался какой-то странный хохот! Меня с кровати словно ветром сдуло, и я выскочил из комнаты на веранду, где тут же включил свет. Чуть не сбив меня с ног, Маруся вылетела за мной, и мы с ней в растерянности застыли: одно из стекол окна было разбито, а форточка открыта.