Хороший парень. Вот только любопытный.
— Остерегайся ментов, Дик. Если человек бесследно исчез, то это их рук дело. В Елани свой клан. Там законы вершит майор Пустовалов. А в Жирновске — майор Требухин. Каждый из них свою вотчину в ежовых рукавицах держит. Они ненавидят друг друга, но и не мешают один другому. Оба — кандидаты на должность заместителя начальника областного управления. Тот уходит на пенсию в конце года. И старика заменит кто-то из этих двух. Сейчас каждый хочет угодить начальству.
— Сладкая должность?
— Конечно. Звездочка на погоны, дом в Камышине, просторный кабинет и мзда на другом уровне.
— Камышин — областной центр?
— Да, там главное управление внутренних дел области. Богатый город. А Елань и Жирновск мелкие райцентры. Таких больше десятка по степям разбросано. Правда, районы у нас крупные. От Елани до Жирновска восемьдесят верст, а до Камышина все сто десять. Михайловка, откуда мы едем, в ста двадцати верстах. Разброс велик, как видишь.
Машина переехала мост через реку и пошла в гору. Шофер погудел в клаксон.
— Это ты кому?
— Лосей спугиваю. Они здесь к водопою спускаются, так под колеса и лезут.
Проехали мимо сонного городка с узкими улочками и опять выехали на поле.
Впереди стеной стоял лес. Дорога, уходящая в черную полосу, казалась тонкой ниточкой.
— Мне говорили, что лесов здесь нет, а мы будто в тайгу едем.
— Это не лес, а заповедник. Его высаживали волжские купцы еще при Николае I. Завозили сюда дичь и зверье. О детях своих заботились. До революции здесь охоты устраивали на лосей, кабанов и зайцев. Не все же рыбу да икру жрать. Да и сейчас еще зверье осталось, но заповедника, как такового, нет. Дикий лес на сотню километров вглубь и на столько же вширь. А в общем плане он выглядит мелким пятнышком в огромной степи. Здесь лучшие места в области. Лес принимает на себя все степные ураганы. Весь песок и пыль оседают на опушках. От того здесь и воздух чище и пекло меньше.
Машина свернула по дорожной дуге вправо, и из-за леса они увидели огромное пламя. Прямо на шоссе полыхала машина. Николай резко затормозил.
— Черт! Похоже, легковушка горит.
Вадим схватился за дверную ручку.
— Сиди, парень, не дергайся.
— Может помочь надо?
— Ему уже помогли. Не лезь. Не наше дело. Как бы нам проскочить мимо, чтобы пламя на нас не перекинулось? Слишком узко.
— Огнетушитель есть?
— Без надобности.
— Ладно. Я залезу в кузов, а ты тарань. Если горящие осколки попадут на мешки, успею их скинуть.
— Давай рискнем.
Вадим перебрался в кузов, сел на мешки и вцепился руками в передний борт, возвышающийся над кабиной. Мотор взревел еще сильнее, казалось, старый шарабан вот-вот лопнет как мыльный пузырь. Лязгнула коробка передач, и грузовик сорвался с места. На разгон выходило не больше десятка метров. Удар! Стальной факел отлетел в кювет. Что-то просвистело над ухом у Вадима и ударилось в задний борт. Машина резко затормозила.
Николай выскочил из кабины.
— Ты цел, Дик?
— Только по случайности. Кажется, пронесло.
— Проскочили.
Вадим сполз по мешкам к заднему борту. Светящаяся раскаленная железка лежала на оцинкованном дне кузова. Это был фирменный значок «W», отлетевший во время столкновения. На мешки он не попал, значит, и трогать его не следует, пока не остынет.
Вадим перемахнул через борт и спрыгнул на землю.
— Очистили дорогу. Пока бывшая иномарка догорает в кювете. Но до кустарника рукой подать. Может лес загореться. При такой погоде его не потушишь. Вся земля пересохла.
— Не наше дело. Садись в кабину, Дик, и трогаемся.