Подойдя к Дымбе, Куприянов спросил:
— Есть что-нибудь?
— Левое переднее колесо. Похоже, на нем есть следы крови.
— У меня, Вася, бредовая идея в голову заглянула. От места происшествия до свалки километров восемь и ни одного водоема. Ехал-то водила явно не на свалку, а в определенное место. Может, он свернул в грязюку специально, чтобы колеса заляпать и скрыть следы крови?
— Вполне резонная версия. Как я слышал, мужик был пьян. У него и сил бы не хватило колесо вымыть, тем более два. Задние левые я еще не смотрел.
— Ладно. Машину я тебе оставляю, а сам в больницу. От них позвоню в управление, чтобы установили, кому принадлежит самосвал.
— А как до города доберешься?
— Из больницы я еще в Токсово прокачусь, может, там мужики что-нибудь узнали полезного, а из Токсово — на электричке. Не переживай, Вася. Сейчас придут, колеса снимут. Ты уж дай им на бутылку, я обещал. — Дымба усмехнулся. — Ладно, Вася, полковничья зарплата больше капитанской. И потом, колеса-то тебе нужны, а не мне.
— И как быстро он действует? — спросил Куприянов.
— Все зависит от дозы, организма и условий. Но если кислота попала в кровь, то человек умирает в пределах десяти-двадцати минут. В нашем случае в организме погибшего было много спирта, и процесс затянулся.
— Но не настолько, чтобы он мог доехать на машине от Питера до этой свалки при скорости пятьдесят километров, а то и меньше. В котором часу наступила смерть?
— В восемнадцать двадцать.
— Ну вот. А шофера и его самосвал последний раз видели на шоссе, не доезжая до Осельков трех километров, в пять вечера.
— Надо бы магазины в Осельках проверить, — предложил лейтенант. — Может, там отравленным компотом торгуют. Остановился на дороге, зашел в магазин, купил еще бутылку и компот. Тут дорога к Хиттолово через Осельки только одна. На пути пара палаток да тройка магазинчиков.
— Отлично. Вот ты и займись торговыми точками, лейтенант.