Потому что теперь к нему добавились ягодный вкус поцелуев, шелк простыней, бархат нежных прикосновений и обжигающий шепот признаний, подумала она, уже прислушиваясь к утреннему птичьему гомону за окном. А такие букеты не то что цветочные, быстро не увядают…
Она осторожно положила ладонь на подушку, которая лежала рядом, но, почувствовав вместо теплой щеки Фабьена прохладный глянец бумаги, удивленно распахнула глаза: это был обычный лист, исписанный неровным угловатым почерком:
«У тебя прекрасный чай и восхитительное «Токайское», но этого мало для завтрака. Особенно для французского. Когда вернусь из магазина, расскажу, из чего он обычно состоит. А ты пока подумай над ответом на твой вчерашний вопрос. Насчет одобрения моей выдумки. Мне просто необходимо знать, что ты ответишь.
Фабьен Беринже».
«Беринже, — с улыбкой повторила про себя Кэй. — Красиво звучит…»
В это время раздался звонок в дверь. Накинув розовый халатик, Кэй выбежала в коридор.
— Послушай, тебе никогда не приходило в голову, что… — Кэй мгновенно умолкла, увидев на пороге Тибора, и, растерянно отступив на шаг назад, смерила его вопросительным взглядом.
— И что же мне должно было прийти в голову? — спокойно поинтересовался тот. — Что ты нарочно будешь являться домой за полночь, только чтобы не отдавать мой компьютер?
— Очень нужна мне твоя электронная развалюха, — пренебрежительно скривила губы Кэй, плотнее запахивая халатик. — Ты прекрасно знаешь, что я еще на прошлой неделе купила ноутбук. Мне ведь не нужно было все это время тратить деньги на любовника…
— Конечно, ведь у тебя его попросту нет, — непринужденно откликнулся Тибор. — Поэтому ты и пытаешься удержать меня.
Кэй высокомерно хмыкнула:
— Придется тебя разочаровать, милый. Ты для меня тоже уже устаревшая модель.
— Неужели? — самоуверенно бросил Тибор. — А вот Электра говорит, что я очень даже ничего…
Кэй философски пожала плечами.
— Так всегда говорят, когда приобретают подержанную вещь. Хвастаются на каждом углу, что она почти как новенькая.
— Ну хватит, я пришел сюда не для того, чтобы любоваться, как ты выплескиваешь свой яд! — разозлился Тибор, решительно переступая порог.
— Правильно, побереги себя для Электры. А то она еще, чего доброго, заставит меня устранять неисправности твоего организма.
Тибор, свирепо сверкнув глазами, метнулся в комнату, где стояли коробки с монитором и процессором.
— Да, все хотела тебя спросить, правду говорят в офисе, что твоя новая возлюбленная на короткой ноге с любым электроприбором? — беспечно бросила ему вслед Кэй, придирчиво разглядывая в зеркале свое отражение: высокий лоб, темные ресницы, зеленые глаза, прямой тонкий нос, такие же тонкие губы. — Советую проверить опытным путем: вместо того чтобы включать компьютер в розетку, поставь его рядом с ее кроватью, пускай заряжается, — с напускной серьезностью продолжила она, небрежно взбив пальцами пряди темно-каштановых волос.
Тибор, не проронив в ответ ни слова, пронесся мимо нее с объемистыми коробками и, выскочив из квартиры, захлопнул ногой дверь.
Кэй прислонилась к ней спиной, медленно закрыв глаза.
Теперь он точно больше сюда не явится, с облегчением подумала она. Даже не ожидала, что наша последняя встреча, которой еще вчера я панически боялась, пройдет для меня так легко, можно сказать, играючи… И все это благодаря Фабьену. Все-таки я правильно сделала, что не стала о нем рассказывать Тибору, хотя похвастаться очень хотелось… Самые счастливые минуты двух влюбленных должны оставаться их тайной… Хотя, может, насчет влюбленных я немного поторопилась, устремив задумчивый взгляд на свое отражение, добавила она.
Но ее мысленную беседу с собой прервал новый звонок в дверь.
А может, и нет, с улыбкой подумала Кэй, поворачивая ручку.
— Я не знал, какой конфитюр ты любишь больше, вишневый или абрикосовый, и поэтому купил оба, — радостно сообщил Фабьен, чмокнув ее в щеку.
— И правильно. Я люблю оба, — одобрительно кивнула Кэй.
— Надеюсь, ты полюбишь и другие составляющие французского завтрака, — с энтузиазмом заявил Фабьен, направляясь на кухню.
— Можешь даже не сомневаться.
Фабьен опустил пакеты на стол и вдруг замер, не решаясь обернуться.
— Знаешь, я мог бы… Вернее, я был бы счастлив готовить его для тебя каждое утро… — неловким движением поправив очки, тихо сказал он и, виновато потупившись, продолжил: — Но если ты считаешь, что мое присутствие будет здесь лишним…
— Тот, чье присутствие здесь было лишним, больше сюда никогда не вернется, — приблизившись к нему, так же тихо произнесла Кэй и, положив голову ему на плечо, призналась: — Я только что раздумывала над тем, что такое произошло вчера между нами… Можно ли то, что случилось, назвать любовью…
— И что же? — прерывающимся от волнения голосом спросил Фабьен. — Что ты решила? Можно?
Кэй внимательно посмотрела ему в глаза.
— Я ждала, что решишь ты.
Фабьен обнял ее за талию.
— Я уже сказал. Я был бы счастлив каждое утро приносить тебе завтрак в постель.
Лицо Кэй озарилось улыбкой.
— Сначала речь шла только о его приготовлении, — с шутливым упреком напомнила она.
— Это только половина счастья, — тоже заулыбался Фабьен.
— А подать в постель, значит, полное?
— Конечно. Особенно если твой ответ по поводу моей вчерашней выдумки окажется положительным. Вернись в спальню, подожди несколько минут и увидишь, с каким сияющим лицом я появлюсь там с серебряным подносом в руках.