Кэй сокрушенно покачала головой.
— А что, если их купят уже завтра?
— Все сразу? — недоверчиво откликнулся Фабьен. — Да их здесь штук сто, не меньше.
— И все же…
Фабьен поставил вазу обратно и нежно обнял Кэй, глядя ей в глаза.
— Если кто-то и купит их все сразу, то это буду только я. И куплю я их только для тебя одной. Чтобы ты поняла, как я скучал, как ждал нашей встречи, — прошептал он и, крепче обняв Кэй, приник к ее губам долгим поцелуем.
«Я и без цветов знаю, что ты будешь скучать, — думала Кэй, провожая его взглядом. — Наверняка уже скучаешь… Так же как и я».
Когда Фабьен исчез из виду, она подошла к вазе с лилиями и, пересчитав их все до одной, задумчиво пробормотала:
— К сожалению, не сто, а только девяносто три. Ну что ж, буду надеяться, что они не закончатся до его возвращения.
Закрыв магазин, Кэй медленно брела по окутанным сгущавшимися сумерками улицам. Тем самым улицам, где они с Фабьеном гуляли в первый вечер их знакомства.
В точности повторив тот же маршрут, Кэй остановилась возле окон с занавесками-каштанами, вспоминая придуманную Фабьеном историю об обитателях этой квартиры.
Красивая выдумка, подумала она, ненадолго задержав взгляд на каждом из трех окон. И хотя мне известно, что она не имеет ничего общего с действительностью, что та пара, которая живет здесь, познакомилась вовсе не в парке или сквере, а в тренажерном зале, все же слушать ее было приятно.
В нашем доме тоже должно появиться что-нибудь, что напоминало бы наш первый вечер, вдруг решила она. Например, такие же темно-синие бубенчики, которые висят над дверью кафе… Ведь мы впервые увидели друг друга именно там… Я просто уверена, что они принесут нам удачу… Нужно повесить их в коридоре, чтобы они весело звенели, когда распахиваешь дверь… Тогда я смогу сразу же узнать о возвращении Фабьена, даже если он приедет поздно ночью и решит не звонить в дверь… Завтра же пойду в сувенирную лавку, чтобы купить точно такие бубенчики. Хотя в лавке таких может и не оказаться… Лучше спрошу Монику… У нее всегда сведения из первых источников, и она точно укажет место, где их можно купить…
В сумочке Кэй зазвонил телефон.
Фабьен! — молнией пронеслась в голове ликующая мысль.
Увы, это была всего лишь Моника…
— Куда ты подевалась? Я тебя весь вечер ждала у свадебного салона! — лихорадочно выпалила подруга, как только услышала голос Кэй. — Если ты все еще раздумываешь, покупать или нет то платье с бусинками, то можешь прекратить это бесполезное занятие: его купили десять минут назад, — раздраженно сообщила она.
У Кэй неприятно защемило сердце, но она сразу же попыталась прогнать завладевшую ею тревогу.
Ко дню свадьбы мы с Фабьеном найдем еще красивее, мысленно ответила она то ли подруге, то ли одолевавшим ее дурным предчувствиям. Нужно только подождать его возвращения…
— Я как раз собиралась тебе позвонить. Не знаешь, где можно купить темно-синие бубенчики? — спросила она, сделав вид, будто только что услышанная новость не имеет к ней никакого отношения.
В трубке повисла долгая пауза.
— Ты хочешь, чтобы они красовались на шутовском колпаке Тибора в день твоей свадьбы? — задорно хохотнув, наконец откликнулась Моника.
— Пусть он побережет их для своей, — буркнула Кэй.
— Насколько я знаю, его свадьба еще не скоро, — авторитетно заявила подруга.
— Моя тоже, — подавив тоскливый вздох, сообщила Кэй.
— То есть как это тоже? — недоуменно переспросила Моника. — Осталось всего полторы недели…
— Если Фабьен успеет к этому времени вернуться, — нехотя уточнила Кэй и, опережая расспросы подруги, коротко объяснила: — Он сегодня уехал в Динан.
В трубке снова повисла долгая пауза.
— Только давай обойдемся без траурной минуты молчания, — раздраженно заговорила Кэй. — Это не то, о чем ты подумала. Фабьен меня не бросил, он поехал в Париж на выставку детских рисунков. Как лучший учитель рисования Динана, между прочим, — не без гордости уточнила она.
В трубке послышался вздох облегчения.
— А я ничего такого и не думала, — принялась оправдываться Моника. — Просто немного расстроилась, ведь свадьбу теперь придется отложить… А я уже и костюм купила, ну тот, с вышивкой, о котором рассказывала тебе вчера…
— Ничего, еще успеешь в нем покрасоваться. Конкурс будет проходить недолго, всего неделю, — успокоила Кэй подругу, стараясь говорить как можно увереннее.
Но, видимо, ей это плохо удалось, потому что Моника, сочувственно понизив голос, предложила:
— Хочешь, я к тебе сейчас приду? Попьем чаю, поболтаем… Тебе ведь сейчас грустно, правда?
— Правда, — уже не скрывая горького вздоха, призналась Кэй. — Но приезжать ко мне не нужно. Я справлюсь. Лучше подумай, где можно купить бубенчики. Утром я тебе позвоню.
— Зачем они тебе? — удивилась Моника.
— Чтобы сделать сюрприз Фабьену, — с готовностью ответила Кэй и, немного помолчав, задумчиво добавила: — Ну и, наверное, чтобы занять себя хоть чем-нибудь… Поисками, например… Тогда не будут одолевать тревожные мысли…
Вернувшись домой, Кэй поняла, что ошибалась. Тревожные мысли никуда не исчезли. Они стали дурными предчувствиями и беспокойными снами, очень напоминавшими кошмары, пугавшими своей хаотичностью и оставляющими после себя чувство неизбежности чего-то недоброго, предопределенного кем-то неведомым раз и навсегда…
Не помог избавиться от этого чувства ни утренний контрастный душ, ни жизнерадостные мелодии, вырывавшиеся из радиоприемника, пока Кэй собиралась на работу. Ну а первый покупатель, выбравший из всего благоухающего многообразия «Королевы цветов» именно сиреневые лилии и попросивший составить букет из пятнадцати заветных для нее цветов, и вовсе выбил Кэй из колеи.