Манн Томас - Иосиф в Египте (Иосиф и его братья, книга 3) стр 12.

Шрифт
Фон

Поэтому ему показалось полезным заговорить об Амуне, примериться к нему словом, и он сказал:

- Владыка Уазе, пребывающий в своем капище и на своем струге, - это, вероятно, один из самых величественных богов на свете?

- Один из самых величественных? - возмутился старик. - Ты говоришь, право, не лучше, чем соображаешь. Известно ли тебе, сколько хлебов, пирогов, пива, гусей и вина выставляет ему фараон? Это, да будет тебе известно, бог, не имеющий себе равных. У меня бы просто сил не хватило перечесть все богатства, движимые и недвижимые, которые он считает своей собственностью, а число его писцов, в чьем ведении все это и находится, равно числу звезд.

- Чудеса! - сказал Иосиф. - Судя по твоим словам, это очень богатый бог. Но спросил я тебя, строго говоря, не о его богатстве, а о его величии.

- Склонись перед ним, - посоветовал голос старика, - поскольку тебе предстоит жить в Египте, и не очень-то докапывайся до разницы между богатством и величием, как будто это не одно и то же, Амуну принадлежат все суда на морях и на реках, да и сами моря и реки. Он и море и суша. Он также и Тор-нутер, то есть Кедровые горы, где растет лес для его струга, называющегося "Могучее чело Амуна". В образе фараона он входит к Великой Супруге и зачинает во дворце Гора. Он - баал каждым своим членом, это тебе понятно? Он солнце, и имя ему - Амун-Ра, - это удовлетворяет твоим условиям величия или, может быть, не совсем?

- Я слыхал, однако, - сказал Иосиф, - будто в темноте самой задней палаты он делается бараном?

- Слыхал, слыхал... Ты говоришь в точности так же, как соображаешь, ничуть не лучше. Амун - овн, подобно тому как Бастет в Стране Устий кошка, а Великий Писец в Шмуне - то ибис, то обезьяна. Ибо они священны в своих животных, а животные - в них. Тебе придется многому научиться, если ты хочешь жить в этой стране и существовать в ней хотя бы на правах последнего из ее молодых рабов. Как ты увидишь бога, ежели не в животном? Существует триединство бога, человека и животного. При совокуплении божественного и животного начал получается человек, что видно на примере фараона, когда он на празднике, по старинному обычаю, нацепляет на себя хвост. А если животное совокупится с человеком, получится бог, и только в таком сочетанье и можно увидеть и понять божественное начало. Поэтому Гекет, Великую Повитуху, ты видишь на стенах с головой жабы, а Анупа, Открывателя Дорог, с собачьей головой. В животном, в свою очередь, соединены бог и человек, и животное, будучи священным местом их соприкосновения и союза, по природе своей празднично и достопочтенно. Недаром среди праздников большим почетом пользуется тот, на котором в городе Джедете козел совокупляется с девственницей.

- Об этом я слышал, - сказал Иосиф. - Но одобряет ли господин мой такой обычай?

- Я? - спросил ма'онит. - Оставь старика в покое. Мы - странствующие купцы, посредники, наш дом везде и нигде, мы живем по правилу: "Чей хлеб едим, того и богу кадим". Запомни это мирское правило, тебе оно тоже пригодится.

- В Египте и в доме носителя опахала, - отвечал Иосиф, - я и слова не пророню против праздника покрытия. Но, говоря между нами, в слове "достопочтенный" есть некий подвох, некая западня. Ведь старое люди часто считают достопочтенным только из-за его старости, отождествляя, таким образом, разные вещи. Но достопочтенность старого иной раз обманчива, старое - это подчас просто-напросто пережиток давних времен, и тогда оно только кажется достопочтенным, будучи на самом деле мерзостью перед господом и гнусностью. Обряд, совершаемый над девушками в Джедете, представляется мне, по правде говоря, довольно гнусным.

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке