Вторым неприятным открытием Зинаиды стало то, что спасительный телефон остался лежать на поверхности барной стойки, также далеко от нее. К тому же Зина не могла добраться и до своей разбросанной по всей квартире одежды. Она судорожно билась в наручнике, покрываясь липким потом от ужаса. Сдвинуть кровать она тоже не могла, так как та была намертво прикручена к полу. В голову лезли мысли одна страшнее другой.
«Что же мне делать? Вот дура! Расслабилась, ничего не скажешь! Что делать?! Какой позор! Как мне позвать на помощь?! Мне если позвонят, я не отвечу, решат, что меня нет… Лера не придет, она сейчас занята, да и как она ворвется, если я и дверь не смогу открыть! Помогите! Боже, я попала в ловушку! Вскроют квартиру только тогда, когда пойдет запах… В каком виде меня обнаружат? Что подумают?» — Зина в панике дергала железный наручник, обдирая кожу в кровь, понимая, что можно на самом деле погибнуть. Главное, что все это она сделала исключительно своими собственными руками.
«Вот уж старая нимфоманка! Эротики мне захотелось внести в жизнь, вот и докатилась!»
От безысходности Зинаида была готова отрубить себе руку, но ни топора, ни пилы поблизости тоже не имелось. Кричать было бесполезно, по бокам от нее соседей не было, а под ней мужчина с семьей на полгода по работе уехал за границу. К тому же Зинаида, при ремонте своей квартиры, позаботилась о полной звукоизоляции, зная, что любит слушать громкую музыку, а иногда и устраивать шумные вечеринки с безбашенными друзьями Валерии. Ситуация была безнадежная. Зинаида, выбившаяся из сил, легла на кровати, вытянувшись в струнку и сложив одну руку на груди. Почему-то пришла на ум наиглупейшая фраза: «Не надо паниковать и дергаться, надо экономить силы, кислород… лежать и ждать помощи, надеяться на один маленький процент везения», словно она находилась в подводной лодке.
Она открыла глаза и уставилась в темное звездное небо у нее над головой. Ночь. Тишина. Звезды и покой, так было задумано по проекту. Сейчас присутствовало все, кроме покоя. А о нелепейшей смерти, что ей предстояла, Зинаида даже думать не могла. Почему-то ей не было все равно, в каком виде ее обнаружат люди после… Она понимала, что алкоголь и нервное перенапряжение сделали свое дело, так как у нее начались явные галлюцинации.
«Это свидетельствует о психическом нарушении, странно, что я так спокойно об этом думаю», — безучастно подумала Зина, не отрываясь глядя вверх. Прямо на нее летело какое-то чудовище, она даже предположила, что это огнедышащий дракон. Ей казалось, что она видит огонь, пламя, вырывающееся из пасти дракона… Он был огромен и ужасен и приближался с бешеной скоростью, но Зину это не пугало, так как быстрая смерть спасла бы ее от долгой и мучительной кончины. Тем временем чудище с успехом и с легкостью строительного крана проломило стеклянную крышу ее жилища.
Зина с интересом наблюдала, как ее особо прочные стекла разлетелись брызгами вокруг нее и, что скрывать, прямо на нее. Но эти мелкие осколочные удары были ничто по сравнению с мощным ударом самого летающего объекта с оранжевыми крыльями. Он буквально впечатал бедную Зинаиду в матрас. Она даже что-то сказала инопланетному существу, но это не было радостное приветствие землян. Последним удивительным открытием Зины, перед тем как отключиться, было то, что драконы говорят человеческим голосом, причем сплошь нецензурной лексикой.
Глава 4
Зина очнулась. Она чувствовала боль во всем теле, особенно в грудной клетке. Человек не может не дышать, и это Зине было известно, поэтому ей приходилось дышать и терпеть эту боль. К тому же на ее лицо откуда-то лилась вода в большом количестве. Похоже, мозг — единственное, что не пострадало у Зинаиды, так как она помнила, что с собой сделала и что на нее что-то упало, чуть не убив. Отсюда Зина сделала вывод, что крыша разбита вдребезги и пошел дождь, то есть ливень. Зина открыла глаза и сразу поняла, что сюрпризы на сегодня не закончены. Прямо над ней склонился какой-то голый мужчина с горящими глазами и развевающимися волосами. Зина от ужаса даже не могла закричать, а так и смотрела на него во все глаза.
— Наконец, очнулась, — хриплым голосом сказал мужчина и откинул волосы со лба. Лицо у него было очень своеобразным, с широкими скулами и с красивыми провалами щек. Прямой нос, четко очерченные губы, черные брови, одна из которых пересекалась шрамом, и выразительные, слегка раскосые черные глаза, в которых выражение тревоги сменилось на пренебрежительно-насмешливое.
— Почему не спрашиваете, кто я? — хмыкнул он.
— Что спрашивать очевидное, — промямлила Зина, не узнав своего голоса.
— И кто же я? Карлсон? Отшибло голову и память? Я же твой брат — Джек. Шучу! И кто же я?
— Маньяк, кто же еще? — скользнула взглядом по его голому торсу Зинаида, внутренне содрогаясь. — Вы оставите мне жизнь? Может быть, я могу откупиться деньгами? Я не очень молода и паршиво себя чувствую, сексуального марафона у нас не получится.
Странный мужчина рассмеялся. Улыбка у него была очень доброй и располагающей.
— Выдаешь желаемое за действительное? К сожалению, мне сейчас не до маньячества, хотя… все, что я вижу, мне нравится. — Он оценивающе оглядел ее тело.
Зинаида только сейчас вспомнила, что фактически раздета.
— Не смотри на меня! Я буду защищаться! — Она резко дернула ногами, заехав ему в пах. Мужчина сразу же согнулся пополам. Через несколько минут из-под кровати появилось его красное лицо с выступившими слезами на глазах.
— Ну, ты даешь… Давно ли стала такой скромницей? Скромницы такое белье не носят.
— Надела первый раз! — огрызнулась Зина, готовая защищать свою честь до конца.
— Ага… и наручники пристегнула первый раз!
— Именно!
— Я все думал, когда же твой Газик или Рафик выйдет из ванной и накостыляет мне шею? — Мужчина наконец-то разогнулся.
— Какой Газик? — покраснела Зинаида, пытаясь принять непринужденную позу, что было сделать очень трудно из-за боли и скованности движений.
— Когда я приземлился на тебя, надо отметить, не очень удачно, ты сказала мне что-то вроде: «Ну, нельзя же так, Рафик… Я говорила о проявлении фантазии, но не до такой же степени». Не берусь отвечать за дословность, но смысл явно был таким. Меня еще так ни разу не встречали. Слышь, спящая царевна, а Рафик-то твой сбежал! Приковал к кровати и смылся, негодяй! Я бы такую куколку не оставил…
— Заткнитесь! И хватит на меня пялиться! Дайте одежду! — крикнула Зина.
— Пожалуйста, — пожал плечами мужчина и, подняв с пола джинсы со стразами, подал ей. Она мгновенно укрылась ими, как простыней, только сейчас заметив, что он не голый, а в джинсах, еще какие-то желтые ремни, напоминавшие подтяжки, болтались у него сзади.
— Кто вы такой? — спросила Зина со злостью от своего бессилия. — Почему вы хозяйничаете у меня в доме?
— Вот! Теперь вижу, что все в порядке! Я ждал этого вопроса с самого начала. Хорошо, что не пришлось объясняться с твоим горячим джигитом. Он, ослепленный ревностью, вряд ли внял бы здравому смыслу.
— Не было здесь никого! Я была одна! — вспыхнула Зинаида.
— Меня зовут Артур, и здесь я совершенно случайно.
— Да что ты? Я тебя не приглашала в гости, — почувствовала себя увереннее под джинсами Зина.
— Виноват ветер, честное слово! Последнее время я увлекся прыжками с парашютом с крыш высотных зданий. Это первый раз, когда я прыгнул так неудачно, порыв ветра, с которым я не смог справиться, и все. Я видел, что лечу на этот дом, на эту странную квартиру со стеклянным потолком. Кстати, с высоты твоя квартира выглядела таким хрустальным гробиком.
— Который ты благополучно разбил.
— Так получилось. А внутри лежала спящая царевна. Знаешь, я очень виноват перед тобой, я отремонтирую твою квартиру и тебя.
— Что значит меня?
— Твоя внешность тоже немного подпорчена, но я сейчас отвезу тебя к одному доктору, творящему чудеса, и все будет хорошо.
— Что со мной? — снова испугалась Зинаида. — Отстегни меня, наконец, от кровати! Ключ вон в той коробке.
— Я точно должен это сделать? — Артур задумался. — Я же не знаю, кто ты? Может, ты опасная преступница, и хозяин квартиры приковал тебя к кровати, а сам поспешил за помощью? Может, ты воровка-клофелинщица?
— Что ты несешь?! Это моя квартира! Я здесь живу! Вон там на стуле моя сумка, в ней паспорт с пропиской! Врывается ко мне таким зверским способом, еще меня и подозревает! Прыгает он с парашютом! Ты мог убить меня!
Артур повернулся к ней спиной и подошел к сумке. Ее жутко раздражал этот тип, который бесцеремонно рылся в ее сумке, но она не могла не присвистнуть, увидев его спину. Она была абсолютно красной от крови, к тому же в ней торчало несколько осколков.
— Э, Артур, — позвала она его, — у тебя это… спина, тебе самому бы к врачу.