Наши скакуны, устало отпыхиваясь после ночной гонки, стояли на вершине кольцеобразного холма, окружавшего долину, в центре которой стоял забор. Внутри забора громоздились настроенные как попало одно и двухэтажные каменные дома с островерхими дощаными крышами. Торчащие шпильки крыш делали область внутри забора похожей на лист кактуса. Колючее пятно города было насквозь прорезано дорогой, входящей в темную дыру башенных ворот в тысяче шагов от нас.
– Желудочно-кишечный тракт. Милости просим проехать, дамы и господа! – пошутил я себе и чиркнул зажигалкой.
Отделение улыбнулось.
– Что будем делать, чтобы добраться до рта? – спросила Зараза, изучая распахнутые настежь ворота, у которых в восходящем красноватом солнце посверкивали искорки копий сотрудников службы безопасности. Прищурившись от этих искорок, я понял, что мне надо что-то придумать, чтобы нас пропустили внутрь.
– Счас я проснусь и придумаю. – буркнул я, протирая глаза. Сняв с седла фляжку, я сделал глоток винца, второй, затянулся и проснулся в достаточной степени, чтобы достать из-за пазухи солнцезащитные очки, нацепить их, и изучить состояние вверенного мне отделения. Оно восторженно изучало мои стеклышки. Дав им пару секунд повосхищаться, я надулся и рявкнул, чтобы услышали у ворот:
– Отделение, строиться!
Замешкавшись на секунду, отделение принялось попинывать бегунов.
Подождав, пока бегуны поймут, за что их пинают, и встанут в линию, я бодрым голосом спросил:
– Доложите состояние! Кто хочет жрать? Кто – спать? Кто хочет что-нибудь сказать или сделать перед тем, как мы войдем в город?
– Нет, спасибо, старш. Мы уже помолились и обосрались. – ответила Зараза.
Я широко ей улыбнулся и завопил все тем же голосом солдата-смертника, обожравшегося антидепрессантов:
– Тогда за мной! В колонну по два рука об руку! Марш!
«Как просто привлечь внимание публики!» Чума
– Проезжайте, проезжайте. – махнул рукой правый стражник. – Скоро начнется.
Я посмотрел на большой конопатый нос с рыжей бородой, высовывающийся из под шлема и покосился на его коллегу слева от больших железных ворот Убедившись, что и второй стражник исследует приезжих скорее носом, чем глазами, я хлопнул бегуна пятками.
Улица накануне «начнется» была пустынна, и мы беспрепятственно и незаметно доскакали до спин запрудившей площадь толпы. Затормозив перед спинами, я окинул взглядом обстановку, чтобы понять, что же, собственно, такого начнется, что мага с четверкой вооруженных воинов загоняют в город чуть ли не пинками.
Посередине круга ста на сто метров высился деревянный помост десять на десять со столбиком посередине. Двое из десятка стоящих на помосте мужиков в кожаных пижамах привязывали к обложенному дровами столбу маленькую белобрысую фигурку. Картина была яснее некуда – не хватало разве что криков толпы «Ведьма!Ведьма!» и табличек «инквизитор» на спины мужикам.
– Ебануться! – злобно буркнул я, пытаясь сообразить, кем же надо быть, чтобы на планете, где маг на волшебнике сидит и колдуном ведуна погоняет, угодить на костер. Сообразить не получилось, поскольку данных катастрофически не хватало, и я понял, что придется вмешаться в процесс казни для допроса заинтересованных сторон.
Ближайшие ко мне горожане, заинтересовано пялившиеся на помост, обернулись выяснить, кто читает за их спинами незнакомые заклинания. Выяснив, он резко подались в стороны, что и спасло им слух.
Неторопливо вынув трубку и засунув ее в карман, я вспомнил все свои горячие чувства к организации под названием Священная Инквизиция, набрал побольше воздуха и злобно взревел на всю площадь, для устрашения сменив язык на стандартный линкос.
– Отделение, к бою!!!!!!!!!!
Рык накрыл, прибив к земле, тихий гул толпы, докатился до стен, отразился от них и погуляв по площади, рассыпался в щелях между домами.