— Давай договоримся так, если тебе негде этим больше заниматься, оставайся после уроков здесь. Твоей маме я сказал, что ты осталась мне помогать, и ты впредь, можешь использовать этот предлог. Договорились?
— Да — еле слышно ответила Иришка. Она вся покраснела от стыда и опустила голову.
Я взял её за подбородок и приподнял её лицо. Наши глаза встретились.
— Нечего стыдится естественных вещей. Помнишь, что я говорил? Всё что естественно, то не безобразно.
Она опять кивнула головой.
— Я раздел тебя, что бы ты не спала в мокром, застудится, это не к чему — добавил я, ответив на её невысказанный вопрос. Её глаза заметно повеселели. Как бы там ни было, отпусти я её сейчас, она ещё ни таких глупостей наделает. И я продолжил беседу. Сперва это был больше монолог. Я достаточно много уже рассказал ребятам о сексе и в рамках обучающей программы, и даже зайдя за них. Хотя, определённую границу я соблюдал. Давая ребятам только то, что сообразно их возрасту и пониманию. Сейчас ситуация слегка вышла за рамки простой, и я стал рассказывать Иришке, то, что не рассказывал раньше. Поначалу она меня слушала немного рассеяно, будучи погружена в собственные переживания, но чем больше я рассказывал, тем большим её вниманием, я завладевал. Постепенно удалось втянуть её в доверительный разговор.
— Ирина
Я влюбилась безответной любовью, как только увидела его. Это было первого сентября прошлого года, когда он стал нашим классным руководителем. Не я одна пала жертвой его очарования. Я точно знала ещё пару своих подруг, которые сохли по нему, как и я. На что мы решались? Ни на что. Мы просто любили его, и его уроки для нас были часами радости, на фоне долгих часов грусти. Я даже завела дневник, где описывала все свои мысли и желания, связанные с ним. Как много раз, я представляла, как он узнает о моей любви, как он сам ответит мне. И никогда не решалась даже приблизиться к осуществлению своих мечтаний. Сколько долгих часов я проревела в подушку, видя, как он идёт из школы, под ручку с одной из учительниц. Как я их всех ненавидела. Как я ненавидела себя, за то, что я такая маленькая. За то, что не решаюсь сказать ему о своих чувствах. За, то, что даже близко не могу сравниться с теми, кто идёт с ним под руку.
Что я есть? Гадкий утёнок. Грудь едва появилась, формами тоже не блещу. Внешне, только глаза красивые. Мне ещё расти, и расти, как говорит мама. Пройдёт ещё долгих пять лет, прежде чем он посмотрит на меня не как на ребёнка, а как на девушку. Но ведь он даже не будет ждать, пока я вырасту. Такие, как он, всегда нарасхват. И за это я ненавидела себя ещё больше.
Любовь и ненависть. Всё было смешано во мне в жутком месиве. Насколько я его любила, настолько же я ненавидела себя. За трусость, за нерешительность, за то, что я его люблю. Мои тайные желания становились всё откровеннее и смелее. Я всё это доверяла бумаге. Иногда даже, боясь перечитывать написанное.
Однажды, моя лучшая подруга, Даша, призналась, что тоже влюблена в него. Не знаю, что меня толкнуло, может я почувствовала необходимость, с кем-то поделиться, но я всё ей рассказала, и даже дала почитать дневник. Даша была немного удивленна смелостью моих желаний, но её это завлекло. И с тех пор, мы стали вести дневник на двоих. Наша фантазия была безудержной и смелой. Кое о чём, мы даже не имели внятного представления, но нас это не волновало. Мы писали свои мечты, и кому, какое дело, что в реальности такого быть просто не может.
А затем Дашка притащила эту штуковину. Где она её стащила, она так и не сказала. Но теперь наши мечтания стали немного ощутимее. Иногда мы вдвоём после школы, шли к ней домой, и начинали представлять. Затем по очереди пользовались этой штучкой. Мы записывали все свои ощущения и мечты. Иногда мы перечитывали их, и это нас заводило снова и снова.
Но вот недавно, наступили чёрные времена. У Дашки скоро должен был родиться братик, и её мама ушла в декретный отпуск. Посиделки у неё дома, пришлось отменить. А у меня, было ещё хуже. Папа зарабатывал деньги, а мама была домохозяйкой. К тому же младшая пятилетняя сестрёнка, не даст уединиться даже в ванной. И теперь у нас не было уголка, где как прежде мы могли бы предаваться мечтаниям. Неделю, мы перебивались, как могли. Но мы уже настолько привыкли к этим ощущениям, что жить без них, нас было просто невыносимо. Штучка, как мы её весело окрестили, переходила то ко мне, то к Дашке. Понятное дело, расставаться с ней не хотелось никому. Момент передачи мы стали затягивать до последнего. Первой заниматься этим на уроке придумала Дашка. Но она вообще фантазёрка и выдумщица, и выдержки у неё было больше чем у меня. Я долго не решалась, боялась себя выдать. Но сегодня, Дашка меня уговорила. Соблазнила тем, какие я получу ощущения, занимаясь этим прямо у него на уроке. Она сама проделала это уже несколько раз, и была в полном восторге.
Я согласилась, и провалилась. Первый раз, было действительно здорово, второй тоже было супер. А после третьего раза, я стала терять над собой контроль. А напротив, сидел Олег, и нагло пялился на мои ноги. Угораздило мне сегодня, надеть юбку, короче, чем обычно. И ведь не полезешь, себе в трусы, пока он смотрит, а иного способа выключить штучку, нет. Не догадались мы с Дашкой поменяться местами. Она сидела у окна, и от остальных её закрывала я. А меня как раз, и некому было прикрыть. Вот и влипла. До конца урока я держалась как могла. Если честно, я боялась что даже не смогу встать.
То, что ОН попросил меня задержаться, у меня даже вызвало облегчение, и в туже секунду страх. Но, выбора у меня не было. Если бы ребята узнали, чем я занимаюсь на уроке, мне оставалось бы только утопиться, или бросится под поезд. В тот момент я уже плохо соображала, и когда он спросил, что со мной, я уже плыла, где то между реальностью и фантазией. Смутно помню, как он нёс меня на руках, и как уложил на кушетку. Только ощущение его руки, на моей груди, подстегнуло мой разум. Возможно из-за этого, я и смогла кончить ещё раз. Ведь это прикосновение было так приятно и так желанно. Потом я уснула. Просто уплыла в мир сна, легко и спокойно.
Когда я проснулась, лежала под пледом, и на мне не было ни юбки, ни трусиков. Первая мысль, была, что стала его женщиной. Эта мысль испугала меня, хотя в своих мечтаниях, я неоднократно пыталась представить каково это. Но, внизу ничего не болело, хотя, по словам некоторых девочек, которые уже лишились девственности, после этого, там всё должно болеть.
Он сидел рядом за столом. И хотя я претворялась что сплю, он понял, что я проснулась. Я боялась того, что он скажет. Осудит меня за мой поступок. Или начнёт плохо обо мне думать. Даже то, что он видел меня голой, меня сильно смущало. А он, как назло молчал. Я уже точно решилась, если он скажет что-нибудь осуждающее, я покончу с собой. Жить дальше будет незачем. Он же предложил поесть, и только тут, я поняла, что жутко голодна.
А потом он предложил заниматься этим у него, если мне негде, этим заняться. Вначале я подумала, что это своеобразный упрёк, но он стал рассказывать, что это вполне естественный процесс, и этим занимаются многие. Постепенно, я поняла, он не осуждает меня, он действительно хочет помочь. Он понял меня. И тогда весь страх, окружающий меня, отступил. Позже, когда я вернулась домой, я вспомнила что забыла у него не только свои трусики, но и штучку. А, когда села перед сном записать всё в дневник, я поняла, что упустила, наверное, самый лучший момент в жизни, признаться ему в своих чувствах. И прорыдала от этой мысли до двух ночи.
— Глава 3 ~
— Митя
Провожать Иришку мне не пришлось. Проболтав около двух часов, мы договорились, что больше на уроках, она ничем подобным заниматься не будет. Одежда немного подсохла, не так что бы совсем, но приемлемо, во всяком случае, юбка. Трусики были мокрыми, и я посоветовал их не надевать, а забрать перед самым уходом. Мы ещё немного поговорили, а затем она упорхнула как на крыльях, позабыв не только про трусики, но даже и про вибратор. Но, нет худа без добра. Лучше такую вещь держать там, где родители не смогут её найти.
И хотя проговорили мы достаточно долго, ничего особо интересного я выяснить не смог. Впрочем, даже и не старался. Зачем было лезть в душу девчонке, захочет сама расскажет, когда придёт время. Но одно я понял, затея с вибратором на уроке принадлежала её подруге, Даше. Обе они занимались мастурбацией вместе. И обе они были в кого-то влюблены. Хотя последнее, я скорее почувствовал, как контекст всей истории, нежели чем, это прозвучало в виде намёка.
Я не извращенец, хотя простые, маленькие, приятные радости, умею находить во всём. Помните то милое время, когда мальчики охотились за девчачьими трусиками. Я до сих пор помню, как мы с другом подкинули дымовушку в раздевалку к девчонкам, когда они мылись в душе, и в общей суматохе раздобыли супер ценный трофей. Трусики самой красивой девчонки нашего класса. Хорошо ещё, что учителя так и не дознались, кто сие совершил, иначе нас бы постигла не только карающая рука учителей, но и девочек всего класса. А после мы очень выгодно обменяли этот трофей, на игру Монополия. Один из мальчишек нашего класса, был просто безумно влюблён в эту красавицу, а его папа как раз вернулся из-за границы, и привёз эту игру. Не знаю, как он объяснял её исчезновение своему отцу, до нас это не дошло. А эта игра до сих пор хранится у меня. С потёртыми купюрами, карточками, где мы поверх английских слов написали перевод, и даже со всеми фишками, каким-то чудом уцелевшими в потоке времени.