Хорошо еще, что песком занесло его следы, иначе они привели бы прямо к нам. Нагнитесь, нагнитесь, мистер Колин! Не надо показывать им наших голов: у этих разбойников глаза острые, — они за целую милю увидят даже шестипенсовую монету.
Колин понял справедливость замечания моряка и тотчас же еще больше нагнул голову. Случай этот ставил потерпевших крушение в положение и утомительное, и тревожное в одно и то же время. Любопытство вызвало в них желание наблюдать за движениями приближающихся лиц. В то же время это было необходимо, чтобы знать, когда, наконец, можно будет поднять головы над дюной, но при этом они рисковали поднять их именно в ту минуту, когда всадники смогут их видеть.
Положение было крайне опасным, но, к счастью, они избавились от грозившей им беды гораздо раньше, чем могли на это надеяться. Колин нашел средство выйти из затруднения.
— Ах! — объявил он. — Мне пришла в голову хорошая мысль. Я буду наблюдать за этими разбойниками и в то же время лишу их возможности видеть нас, ручаюсь вам в том.
— Каким образом? — спросили остальные.
Колин ничего не ответил им на это; он просунул свою трубку сквозь верхний гребень песка таким образом, что конец трубки выходил по ту сторону. Как только все приготовления были окончены, шотландец приложил глаз к стеклу и затем сообщил своим товарищам шепотом, что видит еще каких-то всадников.
— Я могу вам даже сказать, какие у них лица, — прошептал Колин. — Сказать правду — физиономии не из красивых. У одного лицо желтого цвета, а другой — весь черный. Последний, должно быть, негр, потому что у него курчавые волосы; он сидит на верблюде, на таком же, как этот. Желтолицый человек сидит на лошади… у него довольно большая борода клином. Я думаю, что это араб. Это, должно быть, хозяин негра. Он делает такие жесты, точно отдает ему приказание. Ага! Они остановились и смотрят в нашу сторону.
— Спаси, Господи! — прошептал Билль. — Они увидели трубку.
— В этом нет ничего невозможного, — подтвердил Теренс, — стекло должно блестеть на солнце, и араб наверное заметил его.
— Не лучше ли будет убрать сейчас же трубку? — спросил Билль.
— Совершенно верно, — отвечал Колин, — но я думаю, что теперь уже слишком поздно: если они остановились потому, что внимание их привлекла трубка, — нам пришел конец.
— Все-таки отодвиньте ее потихоньку; если они не будут ее видеть, то могут и не дойти до нас.
Колин хотел последовать этому совету, когда, бросив последний взгляд, заметил, что путешественники направились вдоль берега, как будто не видели ничего, что могло бы их заставить свернуть с дороги.
К счастью для потерпевших кораблекрушение, не блеск стекла заставил остановиться араба и негра. Другой овражек, пролегавший через всю цепь дюн, гораздо более широкий, чем тот, в котором скрывались наши моряки, привлек внимание обоих всадников, и, судя по их жестам, Колин мог сказать, что они находились в затруднении — идти ли им в эту сторону или продолжать свой путь к берегу. Разговор их кончился. Желтый человек пустил лошадь в галоп, а черный последовал за ним.
Было видно по взглядам, которые они бросали во все стороны, что они что-то искали, по всей вероятности, верблюда.
— Ну, этак они долго будут ездить, — сказал Колин, как только увидел, что всадники скрылись за дюной, — иначе плохо бы нам было.
Оба всадника удалились, и берег опять сделался пустынным.
Хотя моряки не видели уже больше ни малейших следов живых существ, они считали необходимым подождать и не выходить из своего убежища.