Реакция его оказалась такой же, как и у девушки и Шмидта.
– Это белый человек! – воскликнул он. – Надеюсь, вы не будете держать его в клетке, словно дикого зверя?
– Именно это я и собираюсь делать, – обозлился Краузе. – Не ваше собачье дело. Не суйтесь, куда не следует, – и он бросил сердитый взгляд на девушку.
– Дикарь принадлежит вам, – сказал де Гроот, – но хотя бы развяжите ему руки. Держать его связанным – излишняя жестокость.
– Развяжу, – недовольно буркнул Краузе, – как только на палубу поднимут железную клетку, иначе с его кормежкой хлопот не оберешься.
– Он ничего не ел и не пил со вчерашнего дня, – воскликнула девушка. – Мне все равно, кто он такой, Фриц, но я даже с собакой не стала бы обращаться так, как ты обращаешься с этим беднягой.
– И я не стал бы, – отозвался Фриц.
– Он ничтожнее собаки, – раздался за их спинами голос. Подошел Абдула. Он приблизился к клетке и плюнул в человека, находящегося в ней. Девушка влепила Абдуле звонкую пощечину. Рука араба схватилась за кинжал, но вмешался де Гроот, сжав его запястье.
– Зря ты так, – сказал Краузе. Глаза девушки метали молнии, кровь отхлынула от лица.
– Я не собираюсь стоять и безучастно смотреть, как он издевается над человеком, – сказала она. – Это касается и всех остальных. – И Джанетт взглянула прямо в глаза Краузе.
– Я поддерживаю ее, – добавил де Гроот. – Может быть, то, что вы держите его в клетке, – и не мое дело, но оно станет моим, если вы не соизволите обращаться с ним достойно. Вы уже распорядились насчет железной клетки?
– Буду обращаться с ним так, как мне заблагорассудится, – прошипел Краузе. – А что, интересно, вы предпримете в противном случае?
– Изобью, – ответил де Гроот, – а в первом же порту сдам властям.
– А вот и железная клетка, – сказала Джанетт. – Пересадите его и снимите веревки.
Краузе испугался угрозы де Гроота сообщить обо всем властям и сбавил обороты.
– Да ладно вам, – произнес он благодушным тоном, – не стану я его мучить. Я выложил за него немалые деньги и собираюсь заработать на нем кругленькую сумму. Какой же мне резон относиться к нему плохо?
– Вот и постарайтесь относиться к нему хорошо, – сказал де Гроот.
Поднятую из трюма большую железную клетку поставили вплотную к деревянной, дверь в дверь. Краузе достал револьвер. Затем обе двери были подняты. Человек в клетке не шелохнулся.
– Перебирайся, ты, немой идиот! – заорал Краузе, наставляя на человека револьвер. Тот даже не взглянул в сторону Краузе.
– Принеси железный прут, эй ты там, – скомандовал Краузе, – и пихни его сзади.
– Погоди, – сказала девушка, – дай-ка я попробую. – Она подошла к противоположной стороне железной клетки и стала жестами подзывать пленника. Тот глядел на нее, не шевелясь.
– Подойдите на минутку, – позвала она де Гроота. – Дайте ваш нож, а теперь сомкните запястья, словно они у вас связаны. Да-да, вот так. – Она взяла нож и стала изображать, будто перерезает веревку на руках у де Гроота. Затем снова поманила человека из деревянной клетки. Он приподнялся, ибо не мог выпрямиться во весь рост в низкой клетке, и перешел в железную.
Девушка стояла вплотную к решетке, держа в руке нож. Матрос опустил дверь железной клетки. Узник подошел к девушке и, повернувшись к ней спиной, прислонил запястья к решетке.
– Ты говорил, что он глуп, – сказала Джанетт Краузе, – но это не так. По одному его облику видно. – Она перерезала путы, сковывавшие побелевшие вспухшие руки человека. Тот обернулся и поглядел на нее, не говоря ни слова, но глаза его, казалось, благодарили девушку.
Де Гроот стоял рядом с Джанетт.
– Впечатляющий экземпляр, верно? – спросил он.
– И красивый, – отозвалась девушка и тут же повернулась к Краузе.