А встав на заре, они тайно послали за своими слугами, расположившимися поблизости в гостиницах и на квартирах, с приказом быстро приготовиться, потому что господа уже готовы в путь {1565 дает иную версию событий: "На пути короля лежал город Гемптон, который, хотя был расположен почти посредине королевства, тем не менее называется Нортгемптон (т. е. Северный Гемптон) в отличие от другого города, который лежит на южном берегу. В тот самый день, когда король покинул этот город, герцоги Глостер и Бэкингем вошли в него. Случилось так, что Вудвиль, брат королевы, о котором мы уже говорили, задержался там же, намереваясь следующим утром отправиться к Стаффорду, где король проводил эту ночь. Поэтому Вудвиль учтиво вышел из Гемптона, чтобы встретить герцогов, и они приветствовали друг друга самым дружелюбным образом. Проведя за разговором и пиром достаточное время, Вудвиль был отпущен и пошел спать, польщенный милостью герцогов, исполнившись великих надежд, счастливый и успокоенный. Но герцоги, у которых на уме было совсем не то, что выражалось на лицах, приказали всем удалиться, кроме сэра Ричарда Рэтклифа и других ближайших участников их замысла, и, усевшись с ними подле стола, всю ночь напролет обсуждали свои планы. Когда же наконец они поднялись, то послали разбудить без шума своих спутников, чтобы они были наготове, так как сами они уже садятся на коней".}. Благодаря этому приказу многие их люди оказались наготове, тогда как большинство слуг лорда Риверса еще не собрались. Затем герцоги поставили стражу к ключам от гостиницы, чтобы никто не мог оттуда выйти без их дозволения; кроме того, на большой дороге к Стони Стаффорд, где остановился король, они расставили своих людей, которые должны были задерживать и возвращать всякого, кто направлялся из Нортгемптона в Стони Стаффорд, пока не последует нового распоряжения. Это делалось якобы потому, что герцоги намеревались показать свое усердие, первыми явившись в этот день к его величеству из Нортгемптона, - так объявили они людям.
Когда лорд Риверс узнал, что ворота заперты, все пути отрезаны и ни ему, ни его людям не позволено выходить, он сразу понял, что такое важное дело не началось бы по пустякам и без его ведома, а сравнив такое поведение герцогов со вчерашним пиром, он был поражен столь удивительной переменой за столь немногие часы. Как бы то ни было, поскольку выйти он не мог, а сидеть взаперти не хотел, дабы не показалось, будто он скрывается, чувствуя тайный страх за какой-либо свой проступок (а он ничего подобного за собой не знал), то он решил, полагаясь на чистую совесть, смело выйти к герцогам и спросить, что все это значит. Но те, едва его увидев, тотчас стали осыпать его попреками, утверждая {В 1565 добавлено: "что он возбуждает распри между вельможами".}, будто он собирается отдалить их от короля и потом погубить, но ему это будет не под силу. Когда же он начал пристойным образом оправдываться {1565 начинает фразу по-другому: "Удивленный такими словами и пытаясь себя оправдать", но замечание о его красноречии опущено.} (а был он человеком, умевшим убедительно говорить), то они не дождались конца его ответа, а тут же схватили его и заключили под стражу. Сделав так, герцоги тотчас вскочили на коней и направились к Стони Стаффорд.
Здесь они нашли короля и его свиту готовыми сесть на коней и двигаться дальше, а ночлег оставить для них, поскольку дом был мал для двух отрядов. И вот как только герцоги появились перед королем, они тотчас спешились со всею свитой {В 1565 добавлены важные детали: "Сойдя с коней, предшествуемые длинным строем слуг, они приблизились к королю, и здесь слуги встали двумя рядами, а герцоги прошли по проходу между ними".}; герцог Бэкингем сказал: "Идите вперед, джентльмены и йомены, займите ваши комнаты!" - а затем герцоги достойным образом подошли к королю и приветствовали его милость почтительнейшим коленопреклонением. Король их принял любезно и радостно, ничего еще не зная и не подозревая.