оторвался от разглядывания пейзажа за
окном. - О социальной болезни, - прошептала Эбигейл.
Глава 4
Увидев название танцевальной студии - если, конечно, это действительно была
танцевальная студия, - Эбигейл поняла,
что влипла. Одноэтажное здание без окон напоминало бункер.
Припарковывая машину, она повернулась к Мейвис:
- "Кобылкин кабачок"? И здесь обучают импровизационным танцам?
Мейвис ободряюще похлопала ее по руке:
- Да, милая, каждый четверг по вечерам. Это лучше, чем в твоей обычной
студии, потому что здесь есть сцена и
специальное освещение, колоссальная стереосистема и ди-джей - все, что тебе
нужно. Девушки ведь это обожают.
- А разве не нужно было взять с собой трико и балетные туфли?
- Расслабься, там все есть. Да брось ты машину! Для парковки у них есть
специальный мальчик.
"Мальчик", который принял малолитражку, выглядел так, словно съел на завтрак
"хонду-прелюд". Это была гора
мускулов. Эбигейл не сомневалась, что он служил вышибалой. А студия, конечно же,
представляла собой ночной клуб.
В полумраке зала подсвечивалась лишь огороженная сцена, на которой собрались
девушки, внимательно слушавшие
женщину - судя по всему, инструктора. Она была одета как кинодива сороковых
годов: длинное, до пола, облегающее
платье искрилось блестками. На руках - перчатки по локоть, а длинные светлые
волосы закрывали половину лица.
Что поразило Эбигейл, так это доверчивость, с которой внимали ей ученицы.
Очень уверенно инструктор объясняла им то
или иное движение и тут же демонстрировала его, всем своим видом говоря: "Я
прекрасна, чувственна, до умопомрачения
желанна".
Интересно, подумала Эбигейл, каково это - ощущать себя столь уверенной и так
владеть собой? Преподавательница
танцев откинула с лица прядь волос, и Эбигейл увидела, что на самом деле женщина
вовсе не красива. Просто энергия,
которую та излучала, шла изнутри и была очень мощной.
- Все дело в коленках, дамы. Когда вы делаете наклон, тело должно сгибаться
от колена. Смотрите, - сказала она,
покачивая бедрами и одновременно выполняя глубокое приседание. - Даже когда вы
проделываете перчаточную работу,
тело должно оставаться свободным и гибким.
Перчаточную работу? Эбигейл вопросительно посмотрела на Мейвис, но та была
так же поглощена объяснениями, как и
остальные женщины.
- А теперь показываю всю последовательность движений, - сообщила учительница.
- Музыка!
Музыкальное сопровождение волшебным образом моментально наполнило зал. Но
лишь когда уровень звука достиг
максимума, Эбигейл узнала этот сексуальный ритм "Стриптизерши", от которого
содрогались стены. Женщина очень
грациозно заскользила по направлению к рампе. Останавливаясь на каждом шагу, она
вращала бедрами и при этом палец за
пальцем стягивала перчатку. А сняв одну, раскрутила ее, как лассо, и небрежно
отбросила.
- Что она делает? - прошептала Эбигейл. - Это похоже на стриптиз.
- Это бурлеск, - объяснила Мейвис. - Старомодный стиль. Все шикарные клубы
включают теперь в программу
бурлескные номера. Это сейчас очень модно.
- Не сомневаюсь. Если это называется импровизационными танцами, значит, всю
свою жизнь я посещала не те
представления.
- Каждая женщина - богиня любви, - сообщила преподавательница, избавившись от
второй перчатки. - Просто она
должна это знать и уметь продемонстрировать. В этом весь секрет, дамы. Знать и
уметь продемонстрировать!
Снова зазвучала музыка, и теперь дива стала подпрыгивать и вертеть тазом.
Когда она поднимала то одно, то другое
плечо, шелковые бретельки соблазнительно соскальзывали вниз. Ученицы,
прихлопывая, пританцовывали в такт музыке.
Эбигейл поймала себя на том, что тоже не может устоять на месте.
Наконец наставница стряхнула с себя платье, словно змея, меняющая кожу. Это
было весьма впечатляющее зрелище, и
когда платье упало к ее ногам, стриптизерша непринужденно переступила через него
и склонилась в поклоне перед
аплодирующей публикой. Эбигейл с облегчением отметила, что под платьем у нее
белое блестящее трико.
- А теперь самое важное. Всегда надевайте удобную обувь. Это единственное,
чего вы не снимаете, когда танцуете
всерьез.
Последняя реплика вызвала новый взрыв аплодисментов и смешки.
- Это Божественная Джастин! - восхищенно пояснила Мейвис. - Для краткости мы
зовем ее просто Богиня. Она -
самая знаменитая в стране стриптизерша и обучала саму Деми Мур.
- Но мне послышалось, что ты назвала это бурлеском?
- Ну разумеется. Девушки, которые здесь работают, одеваются только в белое,
не сгибаются то и дело и касаются пола
лишь ступнями. Таковы правила. Это классные танцовщицы.
Не сгибаются то и дело? Что это значит?
- Мейвис, я хочу домой.
- Невозможно! Крутой Халк уже увез твою машину.
- Но всего этого я все равно проделать не смогу, - сквозь сжатые зубы твердо
заявила Эбигейл. - Раздетая, я не
похожа на Деми Мур.
- А кто похож? Оглянись вокруг, детка. Ты думаешь, кто-нибудь из этих дам
похож на нее? Деми Мур и сама на Деми
Мур вовсе не похожа.
Это лишь отчасти могло успокоить Эбигейл. Но она все же осмотрелась вокруг
и... поразилась. В зале присутствовало
несколько дам весьма зрелого возраста, причем одна, как показалось Эбигейл, была
беременна, а другая сидела в инвалидном
кресле. Казалось, все без исключения были охвачены веселым возбуждением от
музыки и запретного искусства, которое, как
полагают некоторые, скорее воспевает женскую плоть, чем эксплуатирует ее. "Все
зависит от того, кто танцует и кто
является зрителем", - подумала Эбигейл.
Большинство учениц уже рылись в кипах шелковых, обильно украшенных перьями
одежд, выбирая платье себе по вкусу.
Эбигейл заметила в этих охапках костюмы для исполнения ролей кошек, кукол,
мужские смокинги, дамские корсеты и
расшитые блестками бюстгальтеры.
- Пошли, - потянула ее Мейвис. - А то все разберут!
Она схватила Эбигейл за руку и потащила к сваленным в кучу костюмам.
- Для малодушных за кулисами есть уборные для переодевания и костюмы,
закрывающие фигуру от шеи до пят, -
успокоила она. - Сама Богиня носит такой, так что ты не будешь чувствовать себя
неловко.
Но Эбигейл все равно чувствовала себя неловко. Чудовищно неловко.
- Я не могу танцевать раздетой. Я вообще не могу танцевать.
- Поэтому ты сюда и пришла - чтобы научиться.
- Нет, ты только посмотри! - Мейвис выхватила из кучи тряпок костюм, который
состоял лишь из перчаток, розового
страусового боа и чулок на резинке.
Приложив все это к своей пышной фигуре, она тяжело вздохнула:
- Эх, если бы я могла в это втиснуться! Будь я такая же худенькая, как ты, уж
я бы...
- Итак, дамы, заканчиваем выбирать костюмы, - призвала всех Богиня. - Теперь
ваша очередь блистать.
Мейвис подмигнула Эбигейл и вручила ей то, что держала в руках.
- Ну-ка надень эти перышки и попробуй.
Эбигейл машинально взяла костюм, ощутила мягкую шелковую ткань и поняла, что
это не для нее: от перьев она тут же
начнет чихать, а бюстгальтер был сделан из той же фольги, в какую она
заворачивала свои сандвичи.
- Ни за что на свете! - твердо отвергла она предложение подруги. - Ни за
какие блага! Мейвис Свон, тебе ни за что не
удастся втравить меня в эту авантюру. Я не поддамся, даже если разверзнутся
небеса и голос свыше велит мне это сделать. С
равным успехом я могла бы раздеться догола.
* * *
"Та-ра-ра-рам па-пам... эй, птенчик, па-па пам", - напевала Эбигейл следующим
утром, приводя в порядок свои папки.
Чертов мотивчик, который она услышала накануне в танцклассе, был страшно
прилипчив. Девушка весь вечер не могла от
него отделаться. А ночью ей снилось, будто она величественно вышагивает,
выполняя "работу с перьями".
По наущению Мейвис все ученицы накинулись на нее и заставили присоединиться к
общему веселью. И надо сказать,
Эбигейл не пожалела. Она обожала старые добрые песенки. Богиня учила свой класс
двигаться в танце под разные мелодии, а
раздеваться они учились под "Спи, мой бэби" и "Одинокую набедренную повязку". Но
Эбигейл больше нравилась
традиционная музыка. "Стриптизерша" не шла у нее из головы.
Мейвис своим выступлением вызвала бурный восторг публики. Она исполнила номер
из знаменитого шоу, где
стриптизерша в финале бьется на сцене, как рыба без воды. Для пущего эффекта она
попросила окутать ее восходящим по
бедрам химическим дымом и, вскидывая волнами вверх красные ленты, изобразила