Интересно, могла ли она пойти на убийство, если ей в самом деле приспичило порвать брачные отношения с Девериджем?
— Ты говоришь, что Ренвик Деверидж был убит до того, как в доме возник пожар?
— Таково заключение врача, который осматривал труп.
Артемис встал и подошел к окну.
— Должен сказать, что вчера ночью миссис Деверидж продемонстрировала определенный опыт в обращении с огнестрельным оружием.
— Гм… Вряд ли такого рода навыками обладает каждая дама.
Артемис улыбнулся и посмотрел в окно, на свой сад, окруженный высокими стенами. Генри придерживался традиционных взглядов на женское поведение.
— Ты прав. У тебя есть для меня еще что-нибудь?
— Отец миссис Деверидж был одним из основателей Ванзагарского общества. У него степень магистра.
— Да, я знаю.
— Он значительно преуспел в годы, предшествовавшие его женитьбе и рождению дочери. Говорят, что после смерти жены он обратил всю свою любовь на Мэделин. Дошло до того, что он посвятил ее в то, что не пристало знать женщине.
— К примеру, научил стрелять из пистолета.
— По всей видимости. В последние годы жизни Рид стал затворником и посвятил себя изучению мертвых языков.
— Думаю, он был большим знатоком древнего языка Ванзагары, — заметил Артемис. — Продолжай.
— Рид умер рано утром на другой день после пожара. По слухам, известие о том, что его дочь сошла с ума и убила своего мужа, так сильно его потрясло, что у него не выдержало сердце.
— Ясно.
Генри многозначительно кашлянул.
— Как человек деловой, считаю своим долгом заметить, что в результате этой серии трагических смертей миссис Деверидж получила в единоличное пользование наследство как отца, так и мужа.
— О Боже, Генри! — Артемис обернулся и уставился на своего помощника. — Уж не хочешь ли ты сказать, что она убила обоих мужчин, чтобы прибрать к рукам их богатство?
— Нет. Конечно, нет. — Генри брезгливо поджал губы. — Трудно вообразить себе такую бессердечную дочь. Я лишь указал на… э… следствие этих загадочных событий.
— Спасибо, Генри. Ты знаешь, что я полагаюсь на твой глубинный анализ. — Артемис вернулся к своему письменному столу и присел на край, — Раз уж мы взялись рассматривать факты, не могу не заметить еще один.
— Какой именно, сэр?
— Ренвик Деверидж изучал ванза. Такого человека не так-то просто убить.
— Я тебя понял. Ты намекаешь, что женщина вряд ли могла совершить это убийство, верно?
— Так же, как и обычный вор-домушник.
Генри встревоженно взглянул на Артемиса:
— Ты прав.
— Если хочешь знать мое мнение, — медленно проговорил Артемис, — то из двух возможных подозреваемых в убийстве Девериджа — его жены и неизвестного бандита — я бы поставил на даму.
Генри страдальчески скривился:
— Мысль о том, что женщина способна на подобную жестокость, вселяет ужас!
— Не знаю, как насчет ужаса, но она определенно влечет за собой интересные вопросы.
Генри застонал:
— Этого я и боялся!..
Артемис удивленно посмотрел на своего помощника:
— Ты о чем?
— Когда сегодня утром получил твою записку, я сразу понял, что за этим кроется нечто большее. Ты испытываешь чрезмерный интерес к Мэделин Деверидж.
— Она создает проблему. Я пытаюсь собрать информацию, касающуюся этой проблемы. Ты же меня знаешь, Генри. Перед тем как что-то предпринять, я должен завладеть всеми фактами.
— Не надейся меня одурачить этими жалкими объяснениями! Для тебя это не просто очередная деловая проблема, Артемис. Я вижу, ты увлекся миссис Деверидж. И должен сказать, что ты уже очень давно не питал такого живого интереса к женщине.
— Отчего бы тебе не порадоваться за меня, Генри? В последнее время ты только и твердишь, что я просто одержим своим планом мести.