После остановки на обед в кафе Тайлер, Жаклин повернула на юг. В лучшем случае у нее было еще три часа. Но в этот прекрасный весенний полдень она не спешила, наслаждаясь поездкой. Красивые деревья багряника цвели и, казалось, соревновались с белоснежным кизилом. Азалии, только начавшие распускаться, были гордо выставлены почти у каждого дома. Скоро дорогу практически проглотили сосны, и она ощутила такое непривычное спокойствие. Сосновый занавес. Почему же она чувствует себя так спокойно, возвращаясь обратно?
Время и километры летели быстро. Сверившись с направлением, она свернула с главной дороги за Раском, углубляясь в Пиней Вудс. Крошечные городишки, просто точки на карте, словно застряли в прошлом, зависли в средневековье. Старые фермерские дома жались у леса, а коровы лениво взирали на пастбище. Все это так отличалось от квартиры у океана, которую она теперь называла домом. Она бесцельно ехала, а мысли путались, в то время как километры скоротечно пролетали.
Ее дыханье замерло, когда она увидела вывеску. ПАЙН СПРИНГС. 20 МИЛЬ. Только теперь, это стало реальностью. Она возвращалась домой.
Эту часть дня Жаклин хорошо помнила. Поздний полдень скоро сменится ранним вечером. В детстве, Жаклин обычно неслась в это время домой на своем велосипеде, пытаясь обогнать солнце и свой комендантский час. Она неслась по дороге, гравий вылетал из-под колес велосипеда при торможении, и врывалась на кухню, как раз во время, чтобы наткнуться на свирепый взор своей матери.
– У Луизы готов ужин. Твой отец уже за столом, юная леди.
– Я не опоздала.
– Ты неумытая. Что приключилось с тобой сегодня?
– Ничего. Бейсбол.
– Бейсбол? Сколько раз я тебе говорила? Это спорт не для леди.
– Я не леди. Кроме того, я лучше их.
– Ты уже взрослая, чтобы играть с мальчишками, Жаклин. А сейчас иди, умойся.
Улыбка невольно заиграла на ее губах, когда она вспомнила их частые споры за ужином. Родители хотели, чтобы она вступила в команду болельщиц, но она наотрез отказывалась. Болельщицы? Ради Бога. Жаклин мечтала вступить в баскетбольную команду. И она сделает это, чего бы ей это не стоило.
Жаклин сбросила скорость на подъезде к Пайн Спрингс, удивляясь тому, что все кажется таким знакомым. Мало что изменилось за эти годы. Пересекая мост, она посмотрела вниз на реку и воспоминания нахлынули на нее с новой силой. Как только показались знакомые постройки, она поняла, что центр города нисколько не изменился. Старое здание суда с магнолиями по углам выглядело точно таким же, каким она его помнила. На другой стороне улицы одинокий банк подпирал магазин полезных мелочей, который на удивление все еще работал. На улице было мало машин, и она полагала, что все магазины закрываются в пять, а люди спешат домой к детям и ужину.
Ее пронзила мысль. Какого черта она здесь делает? Она здесь совсем чужая. Прошло пятнадцать лет, целая жизнь. Она больше не испуганный ребенок в автобусе, а взрослая женщина, успешный писатель. Этот город ничего не мог ей дать, кроме болезненных воспоминаний, а она ничего не могла предложить ему. Но это не совсем правда. Не все воспоминания плохие. У нее было прекрасное детство, родители баловали ее, покупая ей то, чего не могли позволить себе остальные семьи. Сейчас она понимала, что они делали это, чтобы доказать всем, что у них много денег. Но все же она была счастлива. И она была лучшей в спорте, а не среди болельщиц.
А потом случилось это, ранним весенним днем в выпускном классе. Она, наконец, смогла описать словами то, что чувствовала уже очень давно. Лесби. Жаклин помнила свое состояние и одиночество, пытаясь сохранить все в секрете. Даже Кей ничего не знала.
Но на самом деле именно чувства к Кей открыли Жаклин ее ориентацию. Стало очевидно, что она хочет быть с Кей, а не с ее так называемым парнем. Лежа ночью в кровати, она думала о Кей. И охватившая ее ревность, когда на студенческом балу она увидела, как Кей целуется с Билли Рей под трибунами в спортивном зале. Этим вечером все стало предельно ясно. Жаклин другая. Она была здесь чужой. И понемногу она стала отдаляться от Кей, храня свой секрет. Совсем скоро она поступит в университет, и ей больше не придется об этом волноваться. Они с Кей расстанутся. Но вдруг родители подняли вопрос о ее замужестве с Дениелом Торнтоном, которое уже согласовали с его семьей. Нет, Жаклин определенно не выйдет за Денни Торнтона.
Так все и открылось. Ее секрет. Через неделю уже весь город знал, и за десять дней до выпускного мать посадила Жаклин в автобус и отправила ее с позором.
Гудок напугал ее, и она встряхнула головой, осознав, что пропустила светофор, блуждая в своих мыслях и воспоминаниях. Она проехала перекресток на красный свет, без сомнения разозлив водителя сзади.
Мотель, в который ее направил мистер Лоуренс, находился на центральной улице и имел дешевую и потертую вывеску, насмешившую Жаклин. Мотель Пайн Спрингс. Сними ботинки и оставайся.
– Почему кто-то должен это делать?
Но она все же припарковалась у таблички, висящей на старой сосне. Вокруг было всего три машины, что заставило ее подозрительно покоситься на мотель. Джон Лоуренс предложил остановиться у него, но она настаивала на гостинице. Может, стоит передумать. По всему было видно, что мотель не ремонтировался уже лет тридцать.
Портье, неряшливый, бородатый мужчина с кусочком табака за щекой, сплюнул в грязную чашку, как раз в тот самый момент, когда она входила. Жаклин вздернула бровь.
– Вам помочь, мэм? Хотите снять номер?
– Вообще-то… нет, спасибо.
Повернувшись, она быстро вышла, дойдя до машины, достала телефон из кармана джинсов и стала искать в списке номер Джона Лоуренса, который добавила только этим утром. Прислонившись к машине, она ожидала ответа, смотря в темнеющее небо и незаметно улыбаясь почти полной луне, поднявшейся над соснами.
– Алло.
– Мистер Лоуренс? Это Жаклин Кейс, надеюсь, я не оторвала вас от ужина.
– Добрый вечер, Жаклин. Нет, нет, вы не помешали. Думаю, вы добрались.
– Да. Без проблем. Я сейчас в мотеле, – она откашлялась, посмотрев на потертую вывеску. – Ну, на парковке. И я боюсь зайти.
Его искренний смех заставил ее улыбнуться, снимая напряжение.
– Я пытался вас предупредить.
– Я хотела спросить, могу ли я передумать на счет вашего предложения.
– Мэри приготовила для вас комнату. Мы готовимся ужинать. Я уверен, у вас много вопросов.
Она облегченно выдохнула, открыв дверцу и садясь в машину.
– Прекрасно. Простите, но я не помню, где вы живете.
– Мы переехали в загородный клуб, не далеко от нового дома ваших родителей. Около девятой лужайки. Вы помните, как добраться до загородного клуба?
– Думаю, да. Я много играла в гольф и должна найти.
– Мы на улице Феирвей, третий дом налево, звоните, если потеряетесь. Улицы достаточно извилистые.
– Спасибо. Скоро увидимся.
Вернувшись на шоссе, она поехала через центр города, темные улицы уже опустели. Единственное оживленное место было в Дейли Март. Видимо, это было все еще популярное место для школьников. Она ехала по знакомым улицам, удивляясь, что помнит дорогу.
Подъезд к загородному клубу был как всегда впечатляющим, хотя в прежние времена не было автоматических ворот. Она назвала свое имя охраннику, который, сверившись со списками гостей, пропустил ее, быстро показав, как добраться до дома Лоуренса. Пятнадцать лет назад загородный клуб только начинал строиться. Тогда здесь была только горстка домов. Она помнила, как родители обсуждали, хотят ли они строить там дом. Вероятно, они решились. Но даже тогда они проводили много времени в загородном клубе. К радости своей матери, Жаклин хорошо играла в гольф, часто сопровождая ее по выходным.
Легко найдя дом Лоуренса, она припарковалась на пятачке. Фары выдали ее прибытие, так что на переживания не осталось времени. Входная дверь тут же распахнулась. Джон Лоуренс не сильно изменился за пятнадцать лет, кроме цвета седеющих волос, который она помнила. Теперь они стали белыми. Жаклин узнала его жену Мэри, стоящую позади него.
Годы больше повлияли на нее, и она выглядела на десять лет старше мужа. Когда они оба замахали, ее смущение развеялось. Может, все не так уж и плохо.
Схватив сумку с заднего сиденья, она перекинула ручку через плечо и вышла. Жаклин остановилась, ощутив аромат жасмина в воздухе, который всколыхнул в ней множество воспоминаний. Легко улыбнувшись, она подошла, протянув руки для приветствия.
– Жаклин Кейс, Боже мой, посмотрите-ка.
– Миссис Лоуренс, как поживаете?
– Дорогая, зови меня Мэри. Я так рада, что ты приехала.
– Спасибо, что разрешили мне остановиться у вас почти без предупреждения. Мотель… что ж, гадюшник слишком мягкое слово.