Семьдесят восьмая - Кучеренко Владимир Александрович

Вадим Александрович Кучеренко, Ирина Лис Семьдесят восьмая

© В.А. Кучеренко, Ирина Лис

© ООО «Издательство АСТ», 2015

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

Пролог

Безмолвие опустилось на лес. Сумерки – пауза тишины в промежутке между тем, когда дневные создания угомонились и отошли ко сну, а ночные твари только готовятся к пробуждению; период, когда окружающие предметы еще видны, но их цвета уже не различимы; короткая серая граница анархии, отделяющая уставы империи света от законов, диктуемых царством тьмы.

Сквозь ветви деревьев показались первые звезды, а по земле пополз густой туман. Принцесса прекрасно знала, что, едва последние лучи солнца скроются за горизонтом, в лесу станет опасно. Смертельно опасно! Потому что близко Хребет Драконов, потому что наступает время чужой магии, потому что придут даргарии.

Цепь высоченных гор, что простирается поперек всего континента и разделяет Эльмирону на две равные части, является так же и обителью грозных ящеров. Однако огнедышащие исполины, гнездящиеся на подпирающих небо вершинах, не являются преградой для живущих на той стороне.

Каждую ночь темноволосые рыщут по Южному Лесу и убивают всех, кто не успел спрятаться, всех, чье укрытие недостаточно надежное, и всех, кто возомнил себя сильнее их.

Перед восходом суровые северяне покинут чужую территорию и отправятся внутрь многочисленных тоннелей и лабиринтов, коими обильно пронизаны склоны, чтобы затаиться там в ожидании следующего прихода тьмы.

Конечно, если им повезет дождаться. Ибо страшная месть ждет каждого из тех, кто попадется на пути мчащихся за ними по пятам и жаждущих мести лаэйри. Златокудрый народ никогда не остается в долгу. Его возмездие всегда настигает врага – хоть в катакомбах, хоть в Северном Бору. За половину суток, что протекут от рассвета до заката, сородичи принцессы расправятся с не меньшим числом даргарийцев и даргариек, чем те казнят здесь.

Кровавая бойня длится уже много-много весен, и не видно конца и края этой бессмысленной войне.

Но так было не всегда. Древние книги помнят время, когда лаэйри крепко дружили с соседями. Тогдашние короли даже столицы перенесли максимально близко к горам, чтобы чаще в гости друг к другу ходить. О, как же давно это было – тридцать пять тысяч сто девяносто одну весну назад! Оба народа Эльмироны прекрасно помнят эту дату, а вот причина, по которой началось Великое Сумеречное Противостояние, позабыта даже монархами. Она спрашивала у отца, из-за чего все началось, но тот не смог ничего внятно объяснить. Точно так же, наверное, недоуменно пожимали плечами и дед, и прадед, и еще семьдесят четыре правителя до них. Хотя нет, первые короли все же передали какую-то информацию подрастающим сыновьям и дочерям. Но с каждым поколением детали забывались, терялись, искажались.

С тех пор, как принцесса Лариника Изумрудноглазая из старшего дома Южного Леса Эльмироны (а для своих просто Ника) прочла о чудесной эпохе мирного сосуществования, ее самым заветным желанием стало взойти на трон и примирить враждующие нации. Увы и ах, это все – пустые мечты. Ведь помимо нее в семье имеются два старших брата и один младший, который, кстати, тоже, согласно законам наследования престола, стоит выше ее в списке претендентов на корону. И, к сожалению, все родственники мужского пола крайне агрессивно настроены против даргариев.

Даже если предположить невероятное, будто братцы вдруг добровольно отрекутся от власти в пользу сестры, править страной будет не Лариника, а ее будущий супруг – один из нескольких десятков самовлюбленных герцогских, графских, виконтских или баронских отпрысков, которые постоянно досаждают ей своими идиотскими шуточками на балах и прочих светских раутах.

А ведь совсем скоро – тридцать третий день травороста – ее совершенновесние! И на торжественном приеме, посвященном этому знаменательному событию, необходимо будет выбрать из вышеупомянутой своры тупых, напыщенных болванов того, кто спустя последующие шестнадцать цветных лун, станет ее мужем.

В те моменты, когда девушка об этом вспоминала (а также по иным, портящим ее настроение причинам), она сразу же убегала из дворца и долго бродила среди деревьев, жалуясь на тяжкую судьбу трясущимся от страха зайчишкам и вытирая горькие слезы беличьими хвостами. На природе, под шепчущий шелест листьев, нервы быстро успокаивались, Ника приходила в себя и снова продолжала радоваться жизни. Только вот сегодня перестарался лес. Слишком крепко убаюкал ее…

Принцесса старалась передвигаться быстро, но при этом производить как можно меньше шума, чтобы не привлекать лишнего внимания. Увы, темнота наступила гораздо раньше, чем показались городские ворота…

Приглашение в личные покои Верховной наставницы получают лишь:

– сильно провинившиеся – дабы им огласили суровый приговор;

– героически отличившиеся, чтобы выслушать выражение глубочайшей признательности и получить щедрую награду;

– кандидатки на повторное возвращение сюда по одной из вышеперечисленных причин, ибо поручения, звучащие из уст старшей сестры, зачастую являются особо важными не только для голубоглазых жриц храма Северного Неба, но и для всей страны.

Здесь всегда немного холоднее, чем в остальных помещениях здания. Хозяйка любит прохладу, помогающую ей сосредоточиться на делах, а кроме того, как и все даргарии, обожает полумрак. Свет одинокой свечи на столе не доходит до далеких углов комнаты, создавая впечатление острова в море тьмы. Такой эффект, вкупе с жутким волнением, заставляет попавших сюда впервые чувствовать себя ничтожно маленькими по сравнению с окружающим пространством.

Но жрица, вошедшая сейчас, уже не раз посещала обитель Верховной и потому не обращала ни малейшего внимания на царившую вокруг атмосферу, а спокойно внимала словам наставницы.

– Ты всегда отличалась от остальных, Веленира. Неординарной внешностью, необычным именем, непредсказуемыми поступками. Но главное, на твоем счету нет ни одной провальной миссии! Ты блестяще справляешься со своей работой, всегда выполняешь ее вовремя и качественно и при этом никогда не ошибаешься. Похоже, сами боги Неба послали тебя нашему народу.

Наставница неторопливо встала и подошла к подопечной. Та преданно взирала на нее, широко распахнув огромные бирюзовые глаза, и молча ждала.

Веленира понимала: раз никаких проступков за ней не числится, то вызвали ее для очередного задания. А учитывая тот факт, что она всего ночь назад вернулась из дальнего уголка страны, где проводила обряд, и старшая обращается к ней с новой просьбой, не предоставив положенных трех суток отдыха, значит, произошло что-то весьма серьезное и не терпящее отлагательств.

– Догадываешься, зачем я распорядилась позвать тебя? – спросила глава храма.

– Предполагаю, – как всегда немногословно ответила жрица.

– Беда вплотную подступила к порогу даргариев.

– Неотвратимая? – вскинула бровь Веленира.

– Во многом зависит от тебя.

– Слушаю.

– Как я уже сказала, страшная трагедия еще не случилась, но уже довольно близка, – вздохнула женщина, обладающая более низким ростом, но имеющая гораздо более высокий статус. – Именно потому мне долго не хотелось поручать это дело тебе.

– Разве я давала повод усомниться?

– Нет, причина в другом. Просто предстоящая задача безумно сложна и опасна. Пожалуй, самая сложная и самая опасная из всех, с которыми нам доводилось сталкиваться. Семьдесят семь братьев и сестер из домов Неба, Воды, Земли и Отваги уже потерпели неудачу, пытаясь решить ее. Никто не справился.

– Хм, даже так? Продолжайте.

– Ты для меня как дочь, Веленира. Я растила и воспитывала тебя, словно родное чадо, с тех пор, как обнаружила корзинку с младенцем у подножия храма. Мысли о том, что, возможно, мы расстанемся навсегда, страшат. Не хочу тебя терять! Но, видимо, другого выхода нет. Если не получится у тебя, нам уже не поможет никто и ничто.