– У вас есть еще вопросы?
– Есть один.
– Хотите знать, чем я занимаюсь?
Догадливый!
– Я преподаю. В университете.
– Неужели?
– В это так трудно поверить?
– Ну, вы не похожи на замшелого профессора. Или вы не профессор?
– Профессор, – усмехнулся Михаил. – Спасибо за лестное мнение!
– Простите, – попыталась оправдаться Регина, – но не думаю, что мои представления об ученых мужах сильно отличаются от общепринятых…
– Что ж, может, пришла пора для новых представлений? Большинство моих коллег вовсе не похожи на бомжей!
– Я такого не говорила! – возмутилась она.
– Но подразумевали, – улыбнулся собеседник, и Регина сообразила, что он вовсе не выглядит оскорбленным. Скорее Михаил подтрунивал над ней.
– И что же вы преподаете? – поспешила она сменить тему.
– Историю религии и арабский язык.
– Ого!
– Сейчас вы скажете, что я не похож ни на священника, ни на араба?
– Я не так примитивна, как вам кажется! – надулась Регина, но в глубине души она вынуждена была признать, что Михаил близок к истине.
– Мне ничего такого не кажется, вы ошибаетесь. Хотите знать, что я на самом деле о вас думаю?
– Да! – быстро ответила она.
– Во-первых, вы смелая женщина.
– С чего вы взяли?
– С того, что мало кто ответил бы на мой вопрос утвердительно: обычно люди не желают знать, как их видят со стороны, ведь это может поколебать их уверенность в себе. То, что вы сказали «да», свидетельствует о том, что храбрости и самоуверенности вам не занимать.
– Это плохо?
– Вовсе нет – это факт.
– Что-нибудь еще скажете обо мне?
– Извольте. Вы красивы, но, судя по профессии, зачастую вынуждены делать грязную работу. Видимо, вам это нравится, и вы получаете удовольствие от того, чем занимаетесь, я прав?
Она молча кивнула.
– Вы не любите ходить вокруг да около, предпочитая задавать прямые вопросы и получать на них такие же ответы. Вот вкратце и все, что я о вас думаю.
– Спасибо, – сказала Регина, радуясь, что ничего плохого о ней Михаил не сказал. Хотя это не означает, что он правдив – вполне возможно, всего лишь вежлив. – А хотите знать, что думаю я?
– Естественно!
– Я считаю, что… – она запнулась, боясь, что выскажет вслух то, что думает на самом деле.
– Что?.. – в ожидании приподнял он одну бровь.
– Что вы – очень добрый человек! – выпалила она вовсе не то, что хотелось сказать.
– Неужели?
– Ну да: далеко не каждый остановился бы на шоссе в такую жуткую бурю, чтобы поинтересоваться, не нужна ли кому-то помощь. И вы ведь не знали, что за рулем окажется женщина, верно?
– Люди должны помогать друг другу, – улыбнулся Михаил, и на этот раз Регина не уловила в его словах скрытого подтекста. – Мы слишком часто проходим мимо чужих проблем, вам не кажется?
– А если чужие проблемы грозят стать вашими собственными?
Задавая вопрос, Регина не имела в виду какие-то глобальные темы – она подразумевала совершенно конкретное дело, с которым столкнулась благодаря бывшей однокласснице. Почему ее интересует мнение малознакомого человека, сидящего напротив? Она и сама не знала, но с нетерпением ждала ответа.
– Когда помогаешь кому-то, обычно не думаешь о последствиях, – пожал плечами Михаил. – Если начать рефлексировать, то найдется куча причин ничего не делать!
Может, он прав? Она уже размышляла над тем, чтобы отказаться от дела Стрельникова: в конце концов, что он сделает – арестует ее, расстреляет? Министр иностранных дел, несомненно, человек, облеченный большой властью, однако он вряд ли захочет выносить сор из избы, ведь Регине ясно дали понять, что расследование должно оставаться в тайне. Поэтому ей вряд ли что-то угрожает в случае отказа. Слова Михаила, хотя он и не сказал ничего такого, чего бы Регина не понимала сама, заставили ее вновь задуматься.
* * *Нож просвистел над головой Регины и, ударившись о косяк, отскочил. Взвизгнув, она отскочила к столу Устиньи.
– Вы что, ополоумели?! – закричала она, вытаращившись на Захара и Артурчика, имевших сконфуженный вид.
– М-да, над меткостью надо еще поработать! – пробормотал Захар.
– Простите, Регина Савельевна! – покраснев, сказал парнишка, избегая смотреть ей в глаза. – Захар учил меня пользоваться устройством для метания ножа…
– Да я все понимаю, но почему здесь-то?! Есть же улица, парки, наконец… А если бы вошел клиент?
– Регина, ножик-то деревянный, – напомнил Захар. – Неужели ты думала, что я выдам ребенку настоящий?
Регина знала об армейской привычке Захара не расставаться с холодным оружием. На его предплечье всегда было закреплено специальное устройство, позволявшее при должном умении выпустить нож в ладонь незаметно для окружающих, что давало ему преимущество неожиданности. Умение обращаться с ножами Захар приобрел в цирке, где работала вся его семья. До семнадцати лет и он не представлял себе другой карьеры, но жизнь сложилась иначе: отец до сих пор не мог простить старшему сыну ухода.
– Я не ребенок! – надулся Артурчик.
– Ты выглядишь старше своих лет, но мозг у тебя как у младенца – уж извини! – развел руками Захар.
– А у тебя? – уперла руки в бока Регина. – У тебя-то с мозгом как? Пусть ножик и деревянный, но глаз выбить вполне способен, а уж напугать… Да что с вами говорить – сущие гопники, честное слово!
Рассерженная, Регина поднялась к себе. На пороге кабинета обернулась.
– Если ты закончил растлевать мою молодежь, Захар, зайди. И остальные тоже!
– Свистать всех наверх! – зычно крикнул он, обращаясь к присутствующим.
Ее рассказ занял минуть десять.
– Ты сошла с ума!
Захар отреагировал на слова Регины о новом деле именно так, как она и ожидала: в отличие от остальных членов команды, которые мгновенно прониклись важностью предстоящего расследования и мечтали поскорее кинуться в бой, он пришел в ужас от одной только мысли о том, с чем им предстоит столкнуться. Однако она не собиралась позволять другим членам команды наблюдать за их с Захаром перепалкой, поэтому попросила ребят выйти.
– Знаю, ты ненавидишь всяких «шишек»… – начала Регина, когда они остались вдвоем.
– Ненавижу? – перебил он. – Да я боюсь их, Маруся! Ты не представляешь, что может случиться, если ты свяжешься с кем-то из тех, кому подвластно в этой стране все – ВСЕ, ты слышишь меня?! А Стрельников – это… ну, это почти что президент, понимаешь?
– Да я же не в конфронтацию с ним вступаю, в самом деле! – развела она руками. – Наоборот, оказываю услугу!
– А это не имеет значения, дерешься ты с ними или спинку чешешь: результат все равно один! Помнишь, как классик писал: «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь»?
– Грибоедов имел в виду не совсем то, что ты пытаешься ему приписать, – нахмурилась Регина. – Да и не собираюсь я со Стрельниковым корешиться, я всего лишь берусь за дело, которое нам, между прочим, неплохо оплатят!
– Ага, – хмыкнул Захар, – а потом догонят и еще доплатят…
– Отнесись к этому как к обычному заданию! Мы имели дело с отпетыми уголовниками, с настоящими головорезами, и ты ни разу не струсил, так в чем проблема с нынешним клиентом?
– В том, что твой клиент – министр иностранных дел, черт подери! Спроси себя, почему он не задействовал собственную службу безопасности? В его распоряжении ФСБ, ГРУ и МВД, так почему же Стрельников обращается к тебе?
– Он объяснил, – пожала плечами Регина. – Стрельников – фигура слишком публичная, и он не желает огласки…
– Неужто ты думаешь, что он с его возможностями не мог все проделать шито-крыто?
– Хорошо, чем это дело может нам навредить?
– Давай возьмем самое вероятное предположение из всех: женка Стрельникова наставляет ему рога. И не говори, что ты об этом не думала!
– Я и не говорю. Но если ты прав, время для своей эскапады она выбрала весьма неудачное: исчезнуть в процессе серьезного политического события, в котором ее муж играет одну из ключевых ролей, это как-то не комильфо, не находишь? Если только она не пыталась насолить ему намеренно!
– А вдруг пыталась? Может, она специально выбрала момент, чтобы поставить Стрельникова в неудобное положение? Что, если он ее побивал, к примеру, или…
– Тогда, – возразила Регина, – ей следовало отправиться прямиком на телевидение и ославить супруга на весь мир!
– Думаешь, на телевидении дураки работают? – сдвинул брови Захар. – Да кто ж им позволит выпустить в эфир такую «бомбу»?! Если бы Анна Стрельникова вздумала так поступить, кто-нибудь обязательно снял бы трубочку, и она в момент оказалась дома, пред светлыми очами муженька!
– Допустим, ты прав – что из того? Ну, выясним мы, что у Анны есть любовник и что она к нему сбежала – в мою компетенцию не входит ее отлавливать, я должна лишь передать доверителю информацию, и все!