— Правильно, — согласился Строитель. — А вон в той ложбинке их — куча! Принесешь?
— Тяжелые, наверно, — поостереглась Инга.
— Да не, — вихор мотнулся туда-обратно. — Одни обломки. Дотащишь.
Он ловко подхватил зеленый лайнер и устроил посередине белой плиты. Самолет рвался ввысь, но его не пускали обрыв, незавершенность поля и отсутствие взлетной полосы.
— А я пока вырою канаву, — Строитель словно читал ее мысли.
После таких слов ничего не оставалось, как повернуться и отправиться за кирпичами. В ложбинке, действительно, оказалась целая груда обломков, словно здесь рассыпали гигантскую сахарницу. Инга выбрала два самых больших. Пусть не думает, что она слабачка.
Каждый шаг давался с трудом. Кирпичи оттягивали руки и норовили выскользнуть из ослабевших пальцев. Но Инга не думала сдаваться. Если к ней прилетел такой замечательный самолет, она уж выстроит для него достойный аэродром. Однако, и в самом деле было тяжело. Хотелось бросить одну глыбу и подхватить вторую обеими руками, словно коробку. Но нет, сжав зубы, Инга продвигалась к будущему аэродрому. Жгучая струйка пота скользнула по лбу и покатилась по щеке, оставляя соленый след.
— Принесла, — выдохнула Инга и бросила свою непомерную ношу возле котлована.
Никто не ответил. Строитель куда-то делся. Но самое главное — плита опустела. Зеленое сокровище покинуло несостоявшийся аэродром.
Где-то далеко, у самого подъема раздавался треск сучьев. Стремительно ворвавшись в Ингину жизнь, Строитель так же стремительно покидал ее, унося богатую добычу.
Еще чуть-чуть и Инга бессильно опустилась бы на траву. Потом заплакала бы. Но вместо этого, она, словно ракета, неслась за хитроватым воришкой. Руки отталкивали прочь надоедливые сучья, подло бьющие по лицу; ноги слаженно топали по бугоркам и выемкам.
Когда она добралась до подъема, пацан уже подтягивался на крепкой ветке. Хрипло выплескивая воздух из саднящих от напряжения легких, Инга взлетела вверх по склону, но из пацана и в самом деле получился отменный бегун.
Готовые выплеснуться слезы, остались где-то позади. Инга прорывалась сквозь ветер на сверхслезовой скорости, но не успевала. Явно не успевала. А горечь в душе разъедала чувство полета. С Васяном все было просто с самого начала. Тупая разрушительная сила, которой мог противостоять разве что асфальтовый каток. Но тут… Ведь Инга успела поверить в аэродром, в будущий полет, в то, что зеленый самолет прилетел в овраг из-за Инги. Только из-за нее. Почему все оказалось не так?
Пацан летящими прыжками доскакал до угла заброшенной пятиэтажки и скрылся из виду. Когда Инга достигла дома с недобрыми темными стеклами, перед ней развернулся всего лишь пустой двор с пригнувшимися от жары кустами, чьи листья пропитались густой бурой пылью.
Глава третья Странное происшествие
Инга не могла объяснить, зачем она снова вернулась к котловану. Неудачливым оказалось местечко, порченым. Ни город здесь не получился, ни аэродром. Разумеется, запасного самолета судьба в подарок не приготовила. Тени выросли, накрыв дно оврага целиком. Солнце клонилось к горизонту, едва пробиваясь сквозь полосу кустов, взметнувшихся над склоном.
Положив сумочку на холодный кирпич, сиротливо жавшийся к стенке, Инга присела. От усталости все плыло перед глазами. Даже гордый тополь не казался непоколебимым столбом, а покачивался, словно не очень удачно изображал из себя бывалого моряка.
Поэтому Инга и не заметила, как на пересеченную рытвинами и котлованом прогалину выдвинулась новая тень.
Впрочем, нельзя винить Ингу за невнимательность. Взять взрослых, ни один из них, наверняка, не заметил бы тень, что выбралась из-под шиповника и мелкими шажками продвигалась к Инге. Девочка почувствовала чье-то присутствие, лишь когда один из последних солнечных зайцев метнулся ей в глаз иголкой багряного света.
Инга глянула вниз и увидела крохотную фигурку. Сначала ей почудилось, что к ней прибыл сказочный гном. Но гномы всегда одеты в синее и малиновое, а на Ингином госте был темно-зеленый комбинезон с тремя ослепительно-голубыми полосками, пересекающими грудь. Кроме того, гномы носят лопаты, кирки и маленькие фонарики, но не планшеты. Несмотря на жаркую погоду на пришельце красовались до блеска начищенные сапоги. Голова казалась круглой из-за серого шлема, с чьей пряжки и соскочил сердитый солнечный зайчик. Пряжка продолжала яростно сверкать в лучах уходящего солнца, отбрасывая блики, скачущие по Ингиным сандалиям, по кирпичу и по примятой траве.
Вдруг Инга отчетливо поняла, что сюда явился настоящий хозяин украденного сокровища.
— Где самолет? — голос оказался не писклявым, как у гномов, а звонким и задорным.
— Не знаю, — замотала головой Инга.
— Не ври, — строго оборвал ее незнакомец в зеленом комбинезоне. — Самолет ты видела.
— А я и не вру, — обиделась Инга. — Самолет я видела, но ни чуточки до него не дотронулась.
— Не может быть, — не поверил собеседник.
— Почему? — удивилась Инга.
— Тебе не понравился самолет?
— Понравился…
— А-а-а! Вот видишь. У людей есть вреднючая привычка. Когда им что-то нравится, они немедленно хватают это руками. А потом еще и припрятывают, чтобы никто не отнял и не украл. Ты ведь нарыла здесь ямки для секретов?
— Ну, — согласилась Инга.
— Тогда показывай, куда спрятала самолет.
— Не знаю! — взмолилась Инга, на которую наползало непонятное чувство вины невесть за что.
— Ты видела! Видела! — голос приобрел грозные тона.
— Видела! — в тон ответила Инга, решившая напрочь прогнать страх перед сердитым малюткой.
— А куда его дела?
Инга вздохнула. Разговор описал круг, разорвать который не получалось.
— Эх ты! — рассердился маленький незнакомец. — А я-то за твой город мой самолет… Да ты знаешь, что он чуть не развалился на куски! От такого-то удара!
— Твой самолет был той самой зеленой мухой! — радостно воскликнула Инга.
— Мухой! — взвился разобиженный собеседник. — Ты еще и обзываться! Ну смотри, сама виновата!
Инга уже ничего не понимала, а кроха в комбинезоне вытащил из внутреннего кармана миниатюрную рацию, щелкнул тумблером и завопил в зарешеченное отверстие.
— Прием! Прием!
Инга прикидывала варианты, как незаметно исчезнуть отсюда. Любому ясно, что на испорченном месте ничего хорошего уже не получится. По крайней мере, до следующего лета.
— Что там у тебя? — хрипло отозвался динамик.
— Дежурный волшебник?
— А чего надо? — хрип стал весьма недовольным.
— Каждый месяц я имею право на исполнение желания.
— Заявка установленного образца заполнена?
— Срочно! СРОЧНО!!!
— Ладно, — вздохнула рация. — Вылетаю.
Через три секунды возле Ингиной правой сандалии рассыпался ворох фиолетовых искр, выпихнувший на прогалину второго крохотного человечка. Летной формы этот не имел, зато его голову украшал остроконечный колпак, усеянный серебряными звездами.
— Заместитель командира по магической части ивовой учебной эскадрильи прибыл, — отрапортовал он.
— Отлично, — кивнул тот, кто появился первым. — Желание такое: пусть ее, обличительный палец ткнул в сторону Инги, — никто никогда не узнает, пока она не вернет похищенное имущество.
— А что пропало? — настороженно спросил второй.
— Да так, — уклончиво ответил первый. — Пустячок один… А ты вообще зачем сюда прибыл? — внезапно рассердился он, — вопросы идиотские задавать или исполнять желание?
— Исполняю, — в руке второго блеснул металлом странный жезл, похожий на изувеченный штопор. С его острого конца сорвался и унесся в небо веер зеленых звезд. В воздухе запахло грозой. Затем хозяин удивительного колпака исчез.
— То-то же, — фраза уже относилась к Инге. — Теперь поймешь, как оно, без самолета и без базы.
На Ингу вдруг накатило чувство непоправимой беды. Словно что-то случилось у нее дома. Что-то такое, про что лучше не знать и все же знать необходимо.
Девочка стремительно вскочила и побежала вверх по склону оврага, куда заползал вечерний сумрак. Когда она добралась до вершины, то, обернувшись, уже не увидела ни котлован, ни белую плиту несостоявшегося летного поля, ни пришельца, оставшегося в полном и исключительном одиночестве.
Глава четвертая Забвение
Мутный свет, выплескивающийся из окон и распахнутых дверей, казался лишним. Зато фиолетовые шары вдоль широкой дороги обернулись волшебными одуванчиками. Дунь, и разлетятся колючими лучами по темным закоулкам. Когда Инга добежала до своего подъезда, бледно-молочная ночь накрыла город целиком. Улицы стремительно пустели, длинные тени серыми покрывалами протянулись по газонам с поникшей травой. Ветер насвистывал протяжную, чуть грустноватую мелодию. Тысячи шорохов, плесков и шуршаний слились в единый хор, выводя бесконечную арию. Звезды едва проглядывали сквозь туманную дымку, затянувшую небеса.