Разумеется, люди читали статьи в "Южной Звезде", "Песни Феникса" и "Имперском Курьере" с интересом, но взрыв энтузиазма, последовавший за известием об объявлении войны, постепенно шел на убыль, и жизнь возвращалась в привычную колею. Добропорядочные горожане ходили на работу, а вечера проводили дома с семьями или в пабах за кружкой кервизы или игни3. Те, кто побогаче, предпочитали казино или престижные ночные клубы. И если люди говорили о войне, то с тем же настроением, с каким обычно обсуждали предстоящий поединок двух популярных борцов. В общем, в столице царило мирное настроение, и только заколоченные двери некоторых заведений, принадлежавших ивирским переселенцам, напоминали о том, что Ксаль-Риум все-таки воюет с Султанатом.
К слову, в "Южной Звезде" Тамрин по-прежнему не находил статей о войне за авторством Фионеллы Тарено. Похоже, пассия Дэвиана разделяла его настроение. В личные дела двоюродного брата Тамрин не собирался вмешиваться, хотя по-прежнему не одобрял его увлечение этой анадриэлькой. Быть может, она неплохая женщина, и неглупая, но, в любом случае, журналистка - определенно, неудачная пара для принца Империи. Эта публика всегда сует свой нос в дела, от которых лучше бы держаться подальше. Тамрин втайне рассчитывал, что война отвлечет Дэвиана, и его привязанность к Фионелле ослабеет. Прежде тот не отличался особым постоянством в отношениях с женщинами. Однако, на фоне прочих дел увлечения Дэвиана были, право же, несущественны.
Тамрин Каррел сидел за лакированным черным столом в личном кабинете, изучая бумаги. Дверь была плотно прикрыта, но окно, напротив - раскрыто нараспашку, и до Тамрина доносился негромкий перезвон струн. Сальтера4 наигрывала тихую, печальную мелодию, навевавшую задумчивое настроение - Реджиния, как и подобает анадриэльской инфанте, была прекрасно обучена музыке. Не меньше музыки она любила театр, а вот к государственным делам не питала ни малейшего интереса, ограничив свое участие в политической жизни Империи официальными церемониями.
"Н-да... - упрекнул самого себя Тамрин. - Не одобряешь интерес кузена к анадриэльке-репортерше, а сам женат на адандриэльской принцессе".
Впрочем, это разные вещи. Брак Тамрина Каррела и старшей дочери королевы Ренальды был династическим; традиция все еще предписывала наследному принцу искать невесту только среди иноземных королевских фамилий. Было бы преувеличением сказать, что Тамрин влюблен в собственную жену, скорее - та его устраивала. Реджиния была красива, вовсе не глупа, имела спокойный, мягкий нрав, но главное - действительно, старалась держаться подальше от политики. Подобные вещи навевали на нее уныние и немного пугали. Даже начало войны с Ивиром не отвлекло принцессу от занятий музыкой и работы над трагедией в античном стиле - о гибели пророчицы Данаи.
Тамрин прикрыл глаза, помассировал затекшую шею и позволил себе расслабиться на пару минут, слушая музыку. Если бы Реджиния решила выступать на сцене, пожалуй, она добилась бы признания. У нее получалось очень хорошо. Но дела не ждали, и кронпринц вернулся к бумагам. Доклады от людей из секретной службы, и, читая, Тамрин не сдержал раздраженной гримасы. Новости были не из приятных.
Первая бумага была от капитана Спиро Аргена. Тот имел особое задание - любой ценой выследить Юргена нар Кааринта. Каннивенец по прозвищу Барон был владельцем нескольких игорных домов в столице, но, как выяснилось, зарабатывал не только тем, что обчищал карманы любителей игры. Созданная им сеть осведомителей дотянулась даже до Палатиана. Нар Кааринт сбежал, всего на несколько часов опередив приказ об аресте, и где он теперь, было непонятно. Все, что удалось выяснить - его самолет приземлился в Магниции, анадриэльской столице, но дальше следы терялись.
Барона необходимо найти. Он единственный владеет всей информацией о людях, работавших на него, равно как и о тех, на кого работал сам. Какие сведения ему передавали его агенты? Кому и что он успел продать? Секретная служба делает все возможное, но не так-то просто найти одного человека среди тысяч островов, входящих в состав Восточной Коалиции. Особое внимание уделялось Каннивену, но где гарантия, что Барон действительно решил вернуться на родину? Он мог спрятаться где угодно, а ксаль-риумская разведка, вопреки расхожему мнению, не вездесуща и не всемогуща.
"А может быть, он никуда и не удирал? - вдруг подумал Тамрин. - Что, если самолет - только для отвода глаз, а на самом деле нар Кааринт скрылся у своих покровителей в посольстве Агинарры, или на кого уж там он работал? И сидит там безвылазно?"
В посольствах имперцы, разумеется, тоже держали своих осведомителей, но насколько те надежны? Любого шпиона можно переманить, таково первое правило работы разведки. Переманить и через него скармливать соперникам дезинформацию.
Но, подумав, Тамрин отбросил эту мысль. Разоблаченный шпион вроде Барона для хозяев уже бесполезен. Те же агинаррийцы, конечно, охотно воспользуются остатками созданной им сети информаторов и вытянут из нар Кааринта все, что тот знает. После этого они бы в нем уже не нуждались и, скорее всего, просто прикончили, чтобы замести следы. По крайней мере, такая вероятность достаточно велика, и нар Кааринт не может этого не понимать. В его ремесле наивные люди на свете не заживаются. В общем, здесь пока никаких продвижек.
Тамрин убрал доклад Аргена и углубился в изучение других бумаг. Большинство касались обстановки на севере, было тут и сообщение от префекта Матиаса Карно из службы радиоперехвата. Имперская разведка добилась большого успеха, взломав шифр агинаррийцев, и теперь могла следить за переговорами военного командования Сегуната. Кроме того, с прошлой войны на севере держали разветвленную сеть осведомителей.
И сообщаемые ими новости настораживали. Сегунат явно готовится к очередной войне, и новая цель агинаррийцев очевидна. Войска и корабли скрытно перебрасываются к Тэй Луану, крупнейшему среди островов архипелага Тэй Анг, на который северный дракон давно уже точит зубы. Три года назад агинаррийцы уже добились первого явного успеха, оккупировав Тэй Луан и сформировав на острове марионеточное правительство во главе с одним из местных князьков. Теперь агенты доносили о внезапном росте напряженности между Тэй Луаном и прочими островами архипелага. Как раз в то время, когда Ксаль-Риум ввязался в войну с ивирцами. Какое удивительное совпадение...
"Дэвиан, Дэвиан, - с невеселой иронией подумал Тамрин Каррел. - Ты оказался настоящим пророком. Куда до тебя несчастной Данае..."
Двоюродный брат предсказывал, что так и будут развиваться события. Пока Империя поглощена войной с Ивиром, северяне продолжат экспансию в Тэй Анге. Конечно, это не самое уникальное озарение в истории, план Агинарры был достаточно очевидес с самого начала. Но между "очевидным" и "доказуемым" пропасть, особенно, когда доказывать никто на самом деле не стремится. Отец интересуется только Ивиром, а прайм-канселиор Орас Темплен... Он все понимает, безусловно, но уверен, что все происходящее только на выгоду Империи. Захвати Агинарра Тэй Анг, и государства Восточной Коалиции предпочтут возобновить союз с Ксаль-Риумом, пока прожорливый дракон не двинулся дальше на юг.
В другое время Тамрин даже признал бы, что план выглядит многообещающим. Северяне однажды уже всыпали восточникам по первое число - не вмешайся Империя, возможно, Коалиции уже бы не существовало. Прошло двадцать пять лет, и многие в Коалиции забыли о том, что своим спасением обязаны ксаль-риумцам, но ужас прошлой войны еще помнят. Угроза нового вторжения заставит их забыть про собственные амбиции и сплотиться вокруг Ксаль-Риума, а после этого можно попытаться вытеснить агинаррийцев с Тэй Анга. Для этого даже не обязательно прибегать к силе, может оказаться достаточно и политического давления - торговой блокады и угроз. Агинаррийцы тоже помнят, чем обернулась для них прошлая война с Ксаль-Риумом.
Но Тамрин Каррел не был уверен, что прайм-канселиор поступает разумно. Возможно, это из-за общения с Дэвианом, с усмешкой подумал кронпринц. Он не в первый раз за последние дни вспомнил высказывание двоюродного брата: "Политика - дама циничная, но умом не блещет". Проклятье, Дэвиан умеет подбирать хорошие слова! Это выражение вполне достойно остаться в веках наравне с изречениями Императоров прошлого.
Действительно, слишком часто в политике ставят знак равенства между мудростью и цинизмом, а это ошибка. Вспомнить хотя бы Императора Тиверия. Вот уж кто был ярым апологетом этого правила, и, прямо скажем, его правление было далеко не самым светлым периодом в истории Ксаль-Риума. Тиверию удалось добиться сиюминутных выгод для Империи, но позднее за них пришлось дорого расплатиться. Его наследнику пришлось разбираться с внутренними неурядицами на континенте и одновременно вести войну с соседями - единственную, к слову, которая завершилась не победой Ксаль-Риума, а... ну, как пишут историки, "результаты Восточной Войны 1654-1660 года не поддаются объективной оценке". Как бы и теперь не повторилась старая история: сегодняшние успехи не аукнулись много большими неприятностями в будущем.