— Верится с трудом. Еще меньше верится в то, что ты соблазнилась его деньгами, а в большой любви я, извини, сомневаюсь. Твой шеф занудливый тип весьма посредственной внешности. О чем вы можете говорить, помимо работы?
— Если бы ты знал его, как знаю я… — Я мечтательно закатила глаза, а Пашка вновь чертыхнулся.
— Подумай насчет ужина.
Мы вместе вошли в лифт, кроме нас, там оказалось еще пять человек, и ему пришлось заткнуться. Выходя из лифта на третьем этаже, он подмигнул мне, и я показала ему язык, пользуясь тем, что никто, кроме него, видеть этого не мог.
Без десяти минут девять я вошла в приемную и заняла кресло за своим рабочим столом. Почти сразу зазвонил телефон.
— Слушаю вас, — произнесла я, сняв трубку. —- Привет, — сказал Олег. — Уже на работе?
— Уже. Ты когда будешь? В десять встреча с Анофриевым, не забудь…
— Отмени с ним встречу. И со всеми другими тоже.
— Что случилось? — настороженно спросила я.
— Не утерпел и рванул на поиски еще вчера. Ночевал на базе. Это даже не база отдыха, а что-то вроде приюта для рыбаков. Сейчас еду к старой штольне, местные объяснили, как ее найти.
Я слушала его с нарастающим беспокойством.
— Почему ты поехал один? — спросила с обидой.
— Говорю, не утерпел. Приедешь вечером. Кто-то должен в пятницу работать.
— Дождись меня, я буду на базе максимум через два часа.
— До вечера я тут смогу основательно осмотреться, — не слушая меня, продолжил он. — А завтра с утра…
— Мне не нравится, что ты там один, — честно призналась я.
— Не вижу причин для беспокойства. Пошарю по округе, только и всего. Мобильный здесь работает, буду звонить. А ты придумай благовидный предлог для Анофриева. Пока.
Послышались короткие гудки, и я повесила трубку, пытаясь уверить себя, что причин для беспокойства действительно нет. Такой человек, как Олег, в лесу не заплутается и в болото сломя голову не полезет. Однако, несмотря на вполне здравые мысли, до самого обеда чувствовала я себя скверно и, подозреваю, работником в тот день была нерадивым. Встречи, как просил Олег, отменила, измыслив благовидный предлог. Весть о том, что шефа сегодня не будет, быстро разлетелась по офису, и члены нашего сплоченного коллектива начали с вожделением поглядывать на входную дверь. Я не была исключением и тоже поглядывала, но Олег, конечно, прав, кто-то и в пятницу должен работать, вот я и сидела за компьютером с кислым видом, ожидая очередного звонка Олега. До трех он позвонил дважды, исключительно с целью меня успокоить, не имея никаких новостей. В три я отправилась обедать, немного задержавшись из-за назойливого клиента, который минут двадцать расписывал мне достоинства ресторана «Дикий гусь», где намеревался со мной отужинать. Решив, что пятница тот самый день, когда желания мужчин оригинальностью не блещут, я, потупив глаза, сообщила, что замужем, и наконец-то смогла от него избавиться. Кафе выглядело непривычно пустым, за столом у окна сидел Павел с чашкой кофе, судя но внезапному воодушевлению на физиономии, поджидал меня.
— Я уже начал думать, а не села ли ты на диету, — сказал он, помахав мне рукой.
Я хотела занять столик подальше от него, но тут же поняла: прок от этого небольшой, Пашка все равно ко мне присоединится. В общем, мы оказались за одним столом.
— Куда твой шеф подевался? — спросил он, допив чашку кофе и заказав еще одну.
— Твои клиенты по щелям попрятались? — в свою очередь, спросила я.
— С чего вдруг?
— Если тебя так интересует мой шеф, выходит, своих дел нет вовсе.
— Есть, есть. Просто я не оставил надежду тебя соблазнить. Пойми наконец, преуспевающий адвокат куда лучше бизнесмена средней руки. Олигархом твой Шутиков все равно не станет.
— Как знать.
— Скажи честно, он твой любовник? Я же не из любопытства спрашиваю…
— Да?
— Да. Хочется знать, есть ли у меня шанс.
— Нет. Хотя мы не любовники. Мы единомышленники.
— Хотите проложить свои трубы по всему земному шару?
— Что-то вроде этого.
Насчет труб он язвил напрасно, дела Олега шли совсем неплохо и даже более того. На днях подписали очень выгодный долгосрочный контракт на поставку этих самых труб. Хотя Пашка вряд ли этим впечатлится. Его отец известный в городе адвокат, а мать почти такая же известная бизнесвумен. Пашка из тех, кого принято называть мажорами, но в шепотках за его спиной было больше зависти, чем истины. Несмотря на барские замашки, работать он умел, и его отец мог не беспокоиться: дело всей жизни со временем окажется в надежных руках.
В этот момент мне позвонили на мобильный, взглянув на дисплей, я увидела, что звонок от шефа, и торопливо схватила телефон. Голос Олега дрожал от возбуждения.
— Я нашел ее, — сказал он.
В первое мгновение я решила, что ослышалась, настолько поразила меня новость. Ты надеешься, убеждаешь себя, что все непременно так и будет, а когда это наконец происходит, не в силах поверить.
— Что нашел? — бестолково переспросила я. — Штольню?
— Нет. Я нашел, нашел, понимаешь? Набрел случайно, мог бы мимо пройти, думал, что в этом месте искать бессмысленно. С виду просто нагромождение камней…
— Ты был там? Был внутри?
— Понадобится кое-какое снаряжение, — точно не слыша меня, продолжил Олег. — Место я отметил на карте, да его и так без труда найдешь.
— Вернешься на турбазу? Мне туда приехать?
— Нет. Вернусь в город. За снаряжением обращаться к местным не хочу, чтобы не вызвать подозрений. Жди меня дома, приеду и все подробно расскажу.
— Вы что, клад ищете? — без усмешки спросил Пашка, когда я убрала мобильный, с неудовольствием поняв, что разговор он слышал.
— Мы уже вышли из подросткового возраста.
— Штольня, камни, снаряжение, согласись, все это из арсенала приключенческой литературы.
— Каюсь, еще не до конца распростились с детством, — улыбнулась я широко и лучезарно, чтобы он бог знает чего не вообразил. — У нас хобби, ищем дольмены.
— Дольмены? Это нагромождение камней, так, кажется?
— Не просто нагромождение камней. О Стоунхендже ты, надеюсь, слышал?
— Даже видел. Я два года учился в Англии.
— Повезло тебе.
— И эти штуки, вроде Стоунхенджа, есть у нас?
— Не такие знаменитые и совсем небольшие.
— А почему я о них ничего не знаю?
— Потому что нелюбопытный. Кстати, теперь тебе известна причина нашей дружбы с шефом: у нас одинаковые пристрастия.
— К камням?
— К историческим загадкам. Не ясно, кто и зачем создал эти дольмены.
— А вы, само собой, узнаете?
— Но попытаться-то можно. Дальние прогулки на свежем воздухе, древние тайны… в общем, увлечение приятное и полезное.
— Если это просто нагромождение камней, то куда твой Олег собирается проникнуть?
— Это и для меня загадка. В выходные проведу разведку, а в понедельник подробнейшим образом
все тебе расскажу.
— Такое чувство, что ты просто валяешь дурака, — недовольно заметил Пашка.
— Тебе какое дело до чужих увлечений? — разозлилась я.
— Мне есть дело до тебя. Если честно, я уже
год страдаю от неразделенной любви.
— И к плохому привыкают. Да и страдать от неразделенной любви все-таки куда приятней, чем
от радикулита.
— Ты еще геморрой вспомни… — Пашка фыркнул и отвернулся, и я поспешила убраться из кафе.
Нечего и говорить, что если до той минуты работа у меня не особо спорилась, то теперь и вовсе все валилось из рук. Я прикидывала, сколько времени Олегу потребуется, чтобы добраться до города. Все зависит от того, как далеко он удалился от турбазы. Оттуда примерно час езды, может, чуть больше. Следует набраться терпения.
Я заставила себя вернуться к работе, но когда в половине пятого сотрудники начали разбредаться по домам, вздохнула с облегчением и, против обыкновения, засиживаться не стала, вызвав тем самым у присутствующих симпатию. Выходило, что я человек из плоти и крови, для которого пятница — день практически святой, а не свихнувшаяся на работе девица, что-то вроде живого дополнения к компьютеру.
Надо сказать, особой дружбы ни с кем из немногочисленных сотрудников фирмы за полтора года у меня не возникло, хотя отношения наши можно было смело назвать добрососедскими. Мужчины поначалу оказывали мне знаки внимания, но, заметив зарождающуюся дружбу с шефом, присмирели. Женщины, напротив, восприняли мое появление с прохладцей, на дружбу с шефом внимание, конечно, тоже обратили и вроде бы даже слегка ревновали. Но постепенно свыклись и с моим присутствием, и с моим особым положением, может, потому, что в корыстных целях я его не использовала, зато у них был постоянный повод для пересудов. Собственно, страсть женщин к разговорам и вынуждала меня сохранять дистанцию. Они куда наблюдательнее мужчин и любят задавать вопросы. Среди вопросов могли оказаться те, на которые мне отвечать вряд ли захочется. Врать я не умею, то есть получается это у меня не особо убедительно. Олег — единственный человек в этом городе, кто знал обо мне то, что я старательно скрывала от других, и только с ним я могла говорить, ничего не опасаясь.