Немного отлежавшись, я села, прислонившись спиной к одному из ящиков. Голова страшно болела и кружилась, от боли разламывалось все тело, а перед глазами плыли яркие огненные круги. Как бы обидно ни было для Толяна, Пашуни и Владимира Михайловича, я действительно была Лерой Лимоновой, и понятия не имела, кто такая Инга и друг её Ворон. Хотя я и не состояла в родственных связях с писателем Эдуардом Лимоновым, к литературе имела непосредственное отношение и работала в издательском доме "Тирей" помощницей главного редактора. Сегодня мне пришлось немного задержаться, выясняя отношения с не в меру разбушевавшимся автором. Вышла я из издательства раздерганная, голодная и злая. Чтобы сократить путь к метро, решила пройти дворами и внезапно рядом затормозила потрепанная серая иномарка, из неё выскочил Толян и не успела я опомниться, как он втолкнул меня в салон.
Я провела рукой по разбитым, кровоточащим губам. Все лицо распухло, а глаза превратились в узкие щелочки, через них я и обозревала подвал. Кругом бетон и ни одного окна. Держась руками за ящик, я с огромным трудом поднялась на ноги. Голова немилосердно кружилась, сильно тошнило и было очень трудно и больно дышать. Я подождала, пока рассеется темнота перед глазами, потом медленно отправилась исследовать подвал. Исследовать особо было нечего. На всякий случай я подергала ручку единственной двери и, убедившись, что она заперта, села на прежнее место. Где-то в глубине души я удивлялась собственному спокойствию и безразличию, это был какой-то шок, парализовавший рассудок... За дверью послышалась возня и голоса, я приоткрыла глаза и увидела, что в подвал входят Толян, Пашуня и высокий парень с длинными до плеч черными волосами. Когда парень повернулся ко мне лицом, у меня приостановилось дыхание, а перед глазами, как искры, замелькали полотна Рафаэля и Микеланджело. Это был невероятно красивый, завораживающей неземной красотой человек с сиреневыми бархатными глазами. Непонятно почему, но, глядя в эти бездонные глаза необычного цвета, я почувствовала умиротворение, почти счастье, что было весьма нелепо в моем-то положении.
- Агний, - икнул Толян, он был сильно пьян, а в руке держал полупустую бутылку пива, - глянь, это Инга Леонтьева? И-ик...
Черноволосый парень и так на меня смотрел, и в его глазах мелькали смутные, потаенные синие огни. Его лицо было бесстрастным, но каким-то печальным, чуть ли не обреченным.
- Нет, - наконец сказал он приятным голосом совершенно неповторимого тембра.
- Что значит нет?! - завопил Толян так, будто не он с Пашуней притащили меня сюда, а этот парень. - Ты разуй гляделки! Посмотри получше! Ну?! Инга это?!
Парень равнодушно посмотрел на Толяна, как на неодушевленный предмет.
- Нет.
- А кто это? - спросил Пашуня, хлопая маленькими глазками с белесыми ресницами.
- Валерия Лимонова.
Я удивилась так, что даже забыла про мучительную боль во всем теле.
- Значит не Воронова подружка? - с глупым и растерянным видом уточнил Пашуня.
- Нет.
Толян снова выругался и собирался, было хватить бутылкой об пол, но во время вспомнил, в чьем подвале находится и ограничился тем, что ударил кулаком по деревянному ящику.
- И что теперь делать? - судя по выражению лица Пашуни, в критической ситуации мозги ему отказывали напрочь. - Агний, делать чего будем? Виктор Михайлович натянет нас на...
- Агний! - Толян бросил бутылку на ящик, подскочил к парню и схватил его за светло-бежевый свитер на груди. - Придумай, ё-моё, что-нибудь! Мы в дерьме по самые ноздри! Вытаскивай нас, Агний! - добавил он, чуть ли не с угрозой.