— Да, но ведь там будет декан.
— Глория, — он покачал головой. — все, что тебе надо знать о Майке, что последнюю неделю он не находится в реальном мире.
— Давай не будем об этом, — сказала она, выходя. — Я знаю, что ты здесь несчастлив, но с этим ничего нельзя сделать. Относись ко всему проще.
— У моего отца есть фирма, — сказал он. — И она со временем станет моей.
— Но у него совсем нет заказчиков… Идем. Пора.
— Это временно. Раньше все было хорошо, со времен деда, основавшего фирму…
— Знаю, знаю… Все это достанется в наследство нашему Дену, а пока…
Он взглянул на Глорию и спросил мягко:
— Как он?
— Спит. С ним все будет в порядке.
Он улыбнулся.
— Ладно, давай одеваться. Я буду хорошо себя вести.
Она повернулась и вышла. Он пошел следом за ней. Бледный глаз следил за ними с экрана дисплея.
* * *Мор стоял возле дома, находившегося через улицу от того, который его интересовал. На ступеньках того дома стоял высокий мужчина в темном пальто, сунув руки в карманы и глядя на улицу. Рядом с ним стояла невысокая женщина и разговаривала с кем-то через полуоткрытую дверь.
Наконец, женщина закрыла дверь, повернулась, взяла мужчину под руку, и они пошли по улице. Мор следил за ними, пока они не повернули за угол. После этого он подождал еще немного, чтобы быть уверенным, что они не вернутся, забыв что-нибудь.
Затем он перешел улицу, подошел к двери и постучал посохом.
Дверь спустя некоторое время приоткрылась, оставаясь замкнутой на цепочку, и из-за нее на Мора смотрела девушка с темными глазами, в которых не было ни тени подозрения.
— Я пришел, чтобы кое-что забрать и кое-что оставить, — сказал он. Благодаря заклинанию, его язык был понятен девушке.
— Хозяев дома нет. Я сиделка.
— Это хорошо, — сказал он, медленно опуская посох до уровня ее глаз. Дерево слабо запульсировало, сучки и прожилки засветились бледным светом. Взгляд девушки приковался к посоху. Старик зафиксировал ее внимание, а затем медленно поднял посох к своему лицу. Их глаза встретились, и он приковал к себе ее взгляд. Голос его перешел в более низкий регистр.
— Сними цепочку с двери, — тихо сказал он. Она едва заметно шевельнулась, цепочка звякнула и упала.
— Отойди назад, — приказал он.
Лицо исчезло. Он открыл дверь и вошел.
— Иди в комнату и там сядь, — он запер за собой дверь. — Когда я отсюда уйду, ты закроешь дверь на цепочку и забудешь, что я здесь был. Я скажу тебе, когда это сделать.
Девушка ушла в комнату.
Старик пошел по квартире, осторожно заглядывая в комнаты. Наконец, он остановился на пороге детской, в которой было темно. Затем вошел туда, посмотрел на ребенка в кроватке, затем приблизил посох к его головке.
— Спи, — сказал он. — Спи, — и дерево запульсировало слабым светом.
Он осторожно положил своего ребенка на пол, прислонил посох к кроватке, раскрыл и взял ребенка из постели. Он положил его на пол рядом со своим и внимательно осмотрел обоих. В слабом свете, проникавшем через полуоткрытую дверь, он заметил, что этот ребенок был заметно меньше того, которого он принес, и волосы были посветлее. Ну, ничего…
Он быстро поменял их одежду и закутал ребенка из кроватки в свое покрывало. Затем он положил в кроватку последнего лорда Рондовал и долго смотрел на него. Он слегка коснулся пальцами родимого пятна в форме дракона, затем резко отвернулся, взял свой посох и поднял с пола маленького Даниэля Чейна.
Проходя по коридору, он сказал:
— Я ухожу. Закрой за мной дверь и забудь обо всем.
Он вышел на улицу и, отходя от дома, услышал, как звякнула цепочка. Звезды сверкали в просветах между облаками, холодный ветер дул ему в спину. Из-за угла выскочил автомобиль, осветил его фарами, но не остановился, а проехал мимо. По сторонам дороги заиграли огоньки, дома начали терять свою реальность, переставали быть объемными, стали подергиваться рябью.
Сверкание искр усилилось, и тротуар постепенно перешел в сверкающую дорогу, ведущую куда-то в бесконечность. Множество мелких дорожек разбегалось от нее вправо и влево. По сторонам дороги старик видел удивительную мозаику из различных миров.
Мозаичные изображения непрерывно менялись, создавая причудливые картины. Иногда Мор видел на боковых дорожках другие фигуры, не всегда человеческие. Они шли по своим делам, таким же непостижимым, как и его дело.
Когда он приблизился к своему миру, посох его начал светиться. Из-под ног у него вылетали молнии.
Глава 3
Шло время. Когда мальчику было уже шесть лет, заметили, что он не только пытается исправить то, что сломал, но и что это ему часто удается. Мал показала мужу кухонные щипцы, отремонтированные мальчиком.
— Не хуже, чем это бы сделал в кузнице сам Винчи, — сказала она. — Мальчик будет хорошим мастером.
Маракас осмотрел щипцы.
— Ты видела, как он это сделал?
— Нет. Я слышала, что он стучит молотком, но не обращала на это внимания… Он вечно возится с железками.
Маракас кивнул и отложил щипцы в сторону.
— Где он сейчас?
— Думаю, что плещется в оросительном канале.
— Я схожу туда, похвалю его за щипцы, — сказал он, подходя к двери и открывая ее.
На дороге он завернул за угол и пошел по дорожке мимо огромного дерева по направлению к полю. В траве жужжали насекомые, весело щебетали птицы. Он шел и с гордостью думал о своем приемыше. Сильный, здоровый мальчик — и очень умный.
— Марк! — позвал он, подойдя к каналам.
— Я здесь! — раздалось откуда-то справа.
Он пошел в ту сторону.
— Где? — переспросил он.
— Внизу.
Он подошел к каналу и заглянул вниз, чтобы увидеть Марка и посмотреть, чем он занят. Он увидел, что мальчик поставил поперек канала ровную круглую палку, а в центре палки закрепил колесо с лопатками. Водный поток ударял в лопатки и крутил колесо.
Странный трепет охватил Маракаса при виде этого сооружения. Он не смог разобраться, что это было за чувство, но постепенно, пока он наблюдал за вращением колеса, оно сменилось чувством гордости за своего сына.
— Что это ты сделал, Марк? — он уселся на насыпь.
— Колесо, — мальчик улыбнулся. — Вода вертит его.
— А что оно делает?
— Ничего. Просто вертится.
— Это очень интересно?
— А разве нет?
— Ты очень хорошо сделал щипцы, — Маракас сорвал травинку и сунул ее в рот. — Твоей матери очень понравилось.
— В этом не было ничего сложного.
— Тебе нравится делать вещи?
— Да.
— Ты хотел бы заниматься этим всю жизнь?
— Наверное.
— Старый Винчи ищет себе ученика в кузницу. Если ты считаешь, что тебе нравится работать с железом, я могу поговорить с ним.
— Поговори, — Марк улыбнулся.
— Лучше ведь делать настоящие вещи, а не игрушки, а? — Маракас кивнул на колесо.
— Это не игрушка, — Марк повернулся к своему творению.
— Но ты же сказал, что оно ничего не делает.
— Оно может делать. Я придумаю, как заставить его работать.
Маракас рассмеялся. Он встал, потянулся, бросил травинку в воду и понаблюдал, как вода уносит ее.
— Скажешь мне, когда придумаешь.
Он повернулся и пошел обратно к дому.
— Скажу, — задумчиво ответил малыш, не отрывая взгляда от вращающегося колеса.
* * *Мальчику уже исполнилось 6 лет. Он вошел в кабинет отца, чтобы еще раз посмотреть на странную машину, с которой работал отец. Может, в этот раз…
— Ден! Выйди отсюда! — крикнул его отец, Майкл Чейн, даже не повернувшись к нему.
На экране дисплея маленькая фигурка вдруг заплясала, поползла вниз и превратилась в прямую линию. Рука Майкла лихорадочно забегала по пульту управления, пытаясь восстановить изображение.
— Глория! Забери его отсюда. Опять то же самое.
— Отец, — начал Ден, — я не хотел…
Майкл повернулся к нему:
— Я же говорил тебе: не заходи сюда, когда я работаю.
— Я знаю. Но я думал, что на этот раз…
— Ты думал! Пора уже слушаться старших.
— Прости…
Майкл Чейн начал подниматься со стула, и Ден мгновенно выскочил за дверь. Он услышал за спиной шаги матери, повернулся и обхватил ее руками.
— Прости меня, — сказал он.
— Опять? — спросила Глория, глядя на мужа.
— Опять, — вздохнул тот. — Этот ребенок — настоящий генератор помех.
На столе вдруг задребезжал стаканчик с карандашами. Майкл повернулся и изумленно посмотрел на него. Стаканчик дернулся, повалился на бок и медленно покатился к краю стола. Майкл бросился, чтобы поймать его, но не успел и только сильно ударился о край стола.
— Уведи его отсюда! — крикнул он в бешенстве.