Среди орденов Ичкерии и привезенных миссионерами из Саудовской Аравии нагрудных значков затесались две медальки с лондонской собачьей выставки, купленные Гареевым в магазине сувениров, когда он навещал родственников в Москве. Медальки были большие и красивые, сияли позолотой и вензелями. Резван даже поносил их немного на парадном кителе, не соображая, что являет свету розетки с надписью "Лучшей суке породы" и "За самый большой приплод".
Английским языком ни Резван, ни остальные жители села не владели.
В зале собрались почти все мужчины аула.
Отсутствовали лишь караульные, выставляемые на ночь возле околицы, да малые дети. Чеченцы были напряжены, физически чувствовалось, как в спертом воздухе медленно раскручивался смерч злобного безумия.
Пятидесятипятилетний бывший бомж Жора испуганно икнул.
* * *
Владислав поравнялся с Никитой, схватился свободной рукой за еле различимый в темноте ствол какого-то кривого кустика и уселся на уступ.
Метрах в двадцати ниже Рокотова звякнул страховочный карабин, зашуршал трос и Веселовский с Лукашевичем рывком втащили на ровную площадку бессильно обвисшего отца Арсения. Батюшка выдохся уже на половине подъема, и теперь здоровяки Данила и Алексей волокли его на себе. Но не роптали. В отличии от священника, который слабо трепыхался и регулярно высказывался в духе киношного комиссара партизанского отряда. Мол, пристрелите меня, не мучайтесь...
Биолог прижался спиной jk известняку и перевел дух.
Восхождение подходило к концу. И пока все складывалось удачно. Никто не сорвался, не промахнулся мимо выступа импровизированной тропинки, не уронил вниз оружие.
Еще полчаса - и вся группа взберется на вершину горной гряды.
Снизу раздалось мелодичное бормотание.
Влад прислушался.
- Сте-епь да сте-епь круго-о-ом,
Пу-уть далек лежи-ит.
Пейса-ами-и-и тряся-а,
Е-едет Ве-ечный Жи-ид...
К тихому голосу Гречко присоединился веселый тенор Васи Славина:
- Стой, пархатый, сто-о-ой!
То-ормози скоре-ей!
Шмо-отки дай сюда-а,
Ра-аспрягай коней!..
Рокотов обмотал вокруг левой руки закрепленную на крюке веревку и наклонился вперед.
- Эй! У кого там обострение маниакально-музыкального синдрома? Певуны умолкли.
- То-то! - Влад подавил смешок. - Еще раз подобные арии услышу, попрошу батюшку, чтоб он предал вас анафеме... Тоже мне, дуэт патриотов.
Василий засопел, хотел что-то ответить, но Игорь дернул приятеля за штанину.
- Лучше молчи. Сами нарвались... Славин обреченно вздохнул и пополз дальше, ловко обходя неудобные камни и вжимаясь во влажный песок расщелины.
- Они так часто развлекаются, - шепотом сказал Филонов. - Возьмут какую-нибудь песенку и давай текст менять. А потом гундосят на пару...
- И, небось, исключительно с националистическим подтекстом, полуутвердительно отреагировал Рокотов. - Про жидов, про "черных". Фестиваль имени доктора Геббельса, премии от мсье Лимонова...
- Не без этого, - согласился Никита. - Но иногда бывает действительно смешно.
- Кто б сомневался! Только надо время и место выбирать нормально... А то разорались, понимаешь, посреди ночи.
- Бывает, - Филонов привстал. - Но больше не будут. Цепляй меня за ремень...
Чеченцы, сидящие на сбитых амфитеатром скамьях, заволновались.
* * *
Резван Гареев поднял руку и принялся что-то гортанно объяснять, в конце каждой фразы разрубая воздух ладонью.
Собравшиеся застыли.
Пока главарь местной банды толкал свою речь, не понимающий по-чеченски ни слова Митя Чубаров быстро осмотрелся из-под полуприкрытых век. Разглядывать жителей аула глаза в глаза было опасно - они вели себя подобно диким животным, воспринимая прямой взгляд в качестве проявления агрессии и тут же набрасывались на визави.
В небольшом зале собрались человек восемьдесят.