– Интуиция велит мне доверять вам абсолютно, – заявил я. – А я всегда следую своей интуиции. То есть – если я решу работать с вами, я буду вам доверять.
– Разумеется, – кивнул Дэйн. – Я должен рассказать вам, зачем меня послали в Иран.
Мы переместились в удобные кресла, и Дэйн начал:
– Мое задание касается производства и контрабанды героина.
Я кивнул, и он, должно быть, заметил мелькнувшее на моем лице выражение легкого разочарования, потому что тут же сказал:
– Это выглядит не столь романтично, как тайная миссия в Советскую Азию, но, я думаю, что вы найдете эту работу достаточно привлекательной. Это очень серьезное дело.
– Героин, – задумчиво произнес я. – Этот наркотик производят из опиумного сырья.
Дэйн кивнул.
– Что еще вы о нем знаете?
– Полагают, что он вызывает крайне скорое привыкание. Я уверен, что в большинстве стран он запрещен. Я не думал, что в Иране находится центр его распространения.
– В Иране – никогда. Героин обычно производили в странах Средиземноморья из турецкого и египетского опиума и контрабандой доставляли в Соединенные Штаты через Нью-Йорк. Не так давно торговлей героином занялся коммунистический Китай – они доставляют наркотик через Гонконг в порты западного побережья. И недавно Иран неотвратимо стал также весьма важным перевалочным пунктом. Вам что-нибудь известно об этом?
Я покачал головой.
– Мистер Дэйн, если вам нужна информация о местном производстве опиума, я могу вам помочь. Есть опиум арабский, хорасанский и самый чистый – черный опиум из Белуджистана. По большей части его производят нелегально.
– Я интересуюсь героином.
– Об этом у меня никакой информации нет.
– Ну, зато кое-какая есть у меня, – сказал Дэйн. – В прошлом году в Мешхеде был обнаружен тайник с героином высокой степени очистки. Судя по настойчиво распространяющимся слухам, этот наркотик был произведен где-то на севере, затем переправлен через Иран в один из портов Персидского залива для отправки в Соединенные Штаты. Мы узнали все это, но не смогли выяснить подробности. Поэтому один американский агент был отправлен в Иран, чтобы расследовать этот случай совместно с местными властями. Примерно за неделю он выяснил, что одним из главных пунктов переправки наркотика была деревня Имам-баба.
– Он быстро сработал, – сказал я. – И что еще он выяснил?
– Я не знаю. Вскоре после того, как он отправил первый рапорт, его убили. Возможно, он слишком торопился с работой.
– Как он был убит?
– Несколько свидетелей говорят, что это была ссора из-за женщины.
– Ну... Возможно, они говорят правду.
– Я так не думаю. Я хорошо знал этого агента. А еще я знал его жену и детей. Это был не тот человек, чтобы его убили из-за женщины.
– Понимаю. Вы узнали что-нибудь еще?
– Только слухи – тысячу разных слухов. Я надеюсь, что вместе мы сможем раздобыть хоть немного информации. Возможно, мы сможем отыскать ее в Мешхеде или Имам-бабе.
Я поднялся на ноги и поклонился.
– Мистер Дэйн, я сохраню все сказанное в тайне. Если я что-нибудь узнаю, я вам сообщу. Но боюсь, что не смогу сопровождать вас.
– Почему же?
– Потому что я не самоубийца, – ответил я. – Вы сказали мне, что первого агента раскрыли и убили за неделю. А как вы думаете, сколько времени понадобится убийцам, чтобы выяснить, кто вы такой, и затем избавиться от вас – и заодно от меня?
– Первый агент был неосторожен, – сказал Дэйн. – Мы с вами не будем столь легкой мишенью.
– Я вообще не собираюсь становиться мишенью, – заявил я. – Вам известно, что из себя представляет страна к северо-западу от Мешхеда? Правительственные войска патрулируют долины большими отрядами и стараются держаться подальше от Хорасанских гор. Вам известно, что Имам-баба находится высоко в горах, возле границы между Ираном, Афганистаном и Туркменской Республикой? А знаете ли вы, что этот городок считается пристанищем бандитов и головорезов?
– Я уверен, что вы найдете способ, как безопасно выполнить задание, – сказал Дэйн.
– Напрасно уверены, – возразил я. – Эта часть работы не по мне.
– Стыдно, – укорил меня Дэйн. – Я так много слышал о ваших талантах и знаю, что никто не может вас заменить.
– То, что вы слышали, – верно, – ответил я. – И тем не менее, поскольку я предпочитаю остаться в живых, меня может заменить кто-нибудь другой, менее достойный.
– Что ж, так и быть, – заключил Дэйн. – Но мне будет неприятно сделать богатым человека менее достойного.
– Что вы имеете в виду?
– Мое правительство сильно озабочено появлением нового источника героина, – сказал мне Дэйн. – И поэтому вознаграждение человеку, который поможет мне отыскать этот источник, будет весьма щедрым. Ну, а поскольку вы не заинтересованы...
– Минуточку, – прервал я его. – Я не говорил вам, что я не заинтересован. Я только сказал, что это не мой профиль. Но ведь может же человек сменить профиль работы – особенно если для этого имеется веская причина.
– Я не могу просить вас об этом. Как вы говорили, это слишком опасная работа.
– Вы полагаете, это меня волнует? – спросил я. – Меня, который всю войну выполнял самые рискованные поручения? Опасность меня не волнует. Я просто не люблю рисковать ради самой опасности.
– Целиком и полностью с вами согласен. И уверяю вас, если вы захотите мне помочь, мы не будем рисковать понапрасну.
– В этом можете положиться на меня, – сказал я. – Ну, а что касается точного размера вознаграждения...
– Мы обсудим это завтра к вашему вящему удовольствию. У нас будет достаточно времени, чтобы прийти к соглашению на пути в Мешхед.
– В Мешхед? Завтра?
– Конечно. Чем раньше мы начнем, тем раньше закончим и тем скорее вы разбогатеете. До завтра, друг мой.
С этими словами Дэйн проводил меня до двери, с чувством пожал руку и пожелал спокойной ночи.
Оставшись один, я обдумал все это дело. В разговоре с Дэйном я несколько преувеличил опасности, ожидающие нас непосредственно в Мешхеде и Имам-бабе, – это был законный предлог для торговли. Я был уверен, что Дэйн это понял. Но даже если не принимать в расчет преувеличения, риск был. И возможно, даже слишком большой.
Однако я был намерен работать на Дэйна, имея в виду возможность сбежать, если дела пойдут из рук вон плохо.
А вот о большом вознаграждении следовало подумать. Кроме того, стоило подумать о самой работе, которую я полюбил во время войны. Интриги, хитрость, секретность – свои таланты в этих делах я не использовал со времени ее окончания. Но теперь я мог снова воспользоваться ими, да еще под началом специалиста в деле лжи.
Потому что Дэйн знал так же хорошо, как и я, что тот героин, который он ищет, не был произведен в Иране. Никто не смог бы построить здесь фабрику без ведома Тегерана, особенно фабрику по производству героина. Тегеран слишком ценил щедрую американскую помощь, чтобы допустить существование такой фабрики.
Так что нам наверняка придется пересекать границу с Афганистаном или Туркменской Республикой, возможно – нелегально. Но Дэйн, видимо, не хотел до такой степени посвящать меня в свои планы.
Все равно. Я разглагольствовал об опасности лишь для видимости – и еще для того, чтобы набить себе цену, а не из страха. Если Дэйн решил мне лгать, то это было совершенно естественно. Помимо всего прочего, если того потребуют обстоятельства, мне тоже придется лгать ему.
Глава 3
На следующий день мы со Стивеном Дэйном вылетели в Мешхед. Вылетели мы рано утром и к полудню уже пролетали над голыми солончаками Дешт-и-Кавир, большой пустыни на севере Ирана. Во второй половине дня впереди показались минареты Мешхеда, а вскоре мы были уже в городе.
Мы договорились встретиться вечером у Синей Мечети. Затем Дэйн отправился заказывать комнаты в отеле, а я – собирать информацию, какая попадется.
На этот случай я придумал себе легенду прикрытия – я, мол, торговец из Исфагана, предлагаю лучший вышитый лен. Прежде чем отправиться в дорогу, я купил – по сходной цене – целый чемодан прекрасных образцов исфаганских вышивок. С ним я отправился на базар и там воспользовался всеми трюками торговца, пристраивающего свой товар. С божьей помощью я сумел продать большую часть привезенного, потому что с искусством исфаганских мастеров не сравнится ничто в мире. Я переговорил со множеством людей, обменивая слухи из своего родного города на сплетни из других мест.