Столь удивительная дематериализация духа нас не просто встревожила (честность москвичей мы даже не успели в суматохе поисков оценить: пальто и остальные вещи были из разряда дефицитных), а вызвала переполох, поставила на уши. Поисками тела занялись наши подразделения и в Москве, и в области.
* * *
Тело вскоре обнаружилось в его собственной кровати.
С помощью остатков сознания и опроса свидетелей удалось установить картину не просто высочайшей бдительности, но и чрезвычайной интеллигентности нашего коллеги в пограничном состоянии между трезвым умом, здравыми инстинктами и полной невменяемостью.
В тот вечер у сотрудника была встреча с источником, который вернулся из-за кордона. Источник привез замечательные по значению оперативные материалы. Не отметить такое значило нарушить вековую традицию.
Отметили. Опер на общественном транспорте отправился с документами на Лубянку.
Помня о свирепствующем на улицах столице антиалкогольном мракобесии, опер стал дышать реже и преимущественно в себя. Сторонясь контролируемых улиц, он огородами добрался до троллейбуса.
И тут началось такое!..
Думаю, свидетели этого спектакля с восторгом вспоминают о нем по сей день.
* * *
Необходимо сказать, что оперативный сотрудник был из семьи потомственного дипломата, играл на фортепьяно и обладал изящными манерами.
Итак, когда подошел троллейбус, наш интеллигент тщательно вытер ноги об асфальт. Затем снял и повесил на столб свое кожаное пальто, вошел в салон и поздоровался с пассажирами, сначала по-английски, затем по-русски. Спросив разрешение дам, снял пиджак и повесил его на спинку сиденья. Пройдя в начало салона, он расположился на переднем сиденье, где стал изучать полученные секретные материалы. Скромно, интеллигентно.
На следующей остановке через переднюю дверь вошла девушка, при виде которой, как галантный кавалер, наш коллега поднялся:
— В присутствии дамы не могу сидеть!
Спрятав на теле полученные от источника материалы, он через две остановки вышел.
Когда все обстоятельства были сведены в единую цепь, мы поняли, что губит людей не пиво, а природная интеллигентность, не позволяющая входить в пальто в городской транспорт.
…Рапорт на увольнение бедолага подал сам.
Смотри под ноги!
Азарт сродни вирусу. От него весь организм страдает: и душа, и голова, и тело.
Морозной зимой реализовывали дело по хищению оружия. Долго за торговцами охотились, долго ждали. Но вот наконец! Идет команда: «Будем брать!» И оружие у бандитов, и покупатель при деньгах. Славненько!
Рванули на нескольких машинах в Московскую область. Темно, хлопья снега, словно занавес парчовый. Не видно ни зги. Но прилетели на место, сориентировались. Вот уже и наружная разведка встречает. Замерзли бедолаги, всеми членами звенят — за версту в ночной тишине слышно.
Так, мол, и так. Все клиенты на месте. А место это — гараж на огромной автостоянке. Подтянулись. Рассредоточились. Первыми, естественно, «тяжелых» выставляем. А «тяжелыми» у нас называют группу захвата, потому что на теле и в руках у них килограммов по сорок. Бронежилет, разгрузка с магазинами, рациями и прочей дребеденью. А голова, как шар чугунный, в бронированном шлеме с забралом.
Напряглись, сосредоточились, приготовились к рывку.
Крикнул начальник: — Атака! — рванули бойцы двери гаража, азартно гаркнули в несколько глоток:
— Стоять! КГБ! — И… испарились. Только что были, а вот уже и нет. Мистика и ужас одновременно.
А в гараже три мужика у верстака сделку обмывают. Видно, только что стакан опрокинули, да так и застыли с закуской в руке. Что там Гоголю с немой сценой в «Ревизоре»!
Стоим, смотрим друг на друга, а в воздухе мат висит и непонятно, кто такие художественные рулады выписывает.
А голоса чуть ли не из преисподней слышатся. Глянули под ноги, а там открытый зев черного погреба. Вот в него-то, как в волчью яму, вся группа захвата и ушла.