— У вашего сына были какие-нибудь вредные привычки? Я имею в виду карты, казино, скачки, собачьи бои? — заторопилась я, чувствуя, что еще чуть-чуть, и меня недвусмысленно попросят.
— Он курил, — подчеркнуто коротко ответил Мартынов, постукивая длинными холеными пальцами по столу. — Вряд ли я расскажу вам нечто интригующее и полезное для расследования. Найдите убийцу, и мы поговорим вновь. А сейчас, извините, я заехал в контору на минутку, отдать распоряжения на то время, что меня не будет. Сами понимаете, какие у меня сейчас хлопоты…
Я собиралась рассердиться и поставить грубияна-вояку на место, но, приглядевшись, заметила: равнодушный тон и командирские замашки — лишь маска. Андрей Алексеевич продолжает жить, работать, общаться по привычке, по инерции. Не надо быть психологом, чтобы понять, потеря сына — огромный удар для него. Возможно, если я отыщу и засажу за решетку преступника, несчастный отец сможет вздохнуть свободнее и смотреть в будущее без отчаяния и бессильной ярости.
— Прежде чем я уйду, — терпеливо произнесла я, — будьте так добры, снабдите меня адресами вашей дочери, квартиры и места работы Юры, а также вашим собственным.
Генерал написал на листке бумаги несколько слов и протянул его мне:
— Нина живет с нами. Сейчас она дома.
— Еще один вопрос. Вы помните, как зовут оперативника, который ведет это дело?
— Кажется, Мельников… У меня записано. Да, точно. Вам нужен его телефон?
— Нет, спасибо. — Телефон Андрея Мельникова, моего давнего и хорошего знакомого, я знала наизусть. — Буду держать вас в курсе.
Распрощавшись с отставным генералом, я поспешила на место преступления. Если фортуна мне не изменит, я вполне могу застать там Андрея и выведать у него дополнительные факты и подробности.
Вскоре я въезжала в нужный мне двор. У девятиэтажки, в которой до вчерашнего дня проживал Юрий Андреевич Мартынов, стоял милицейский «газик». Рядом курили несколько мужиков. Вид они имели серьезный и невыспавшийся, но так как других источников информации не наблюдалось, я направилась к ним, однако дойти не успела. Хмурое небо смилостивилось и послало мне выходящего из подъезда Мельникова.
— Татьяна! Я нутром чуял, что сегодня тебя увижу. Как где какая неприятность: кража или убили кого, ты всегда рядом. Примета надежнее, чем черная кошка, перебегающая дорогу.
— Ох, Андрюша, — я нежно улыбнулась, — разве не ты единственный мужчина, который всегда рад меня видеть?
— Я разве сказал, что рад?
Обижаться вредно для здоровья, да и как можно дуться, глядя в это ухмыляющееся, довольное собой лицо.
— Андрюша, — я улыбнулась как можно ласковее, той улыбкой, от которой у мужиков обычно открываются рты, а это как раз то, что мне в данный момент нужно, — ты уже догадался, что меня наняли расследовать гибель некоего Юры Мартынова? Сдается мне, ты занят тем же. Не будь жадиной, поделись сведениями. За мной не заржавеет.
— Хм. Я не вольный стрелок, я на работе. У меня нет времени на разговоры с тобой.
Он явно важничал и набивал себе цену. Я сделала вид, что расстроена, разочарована и собралась уходить.
— А я хотела предложить тебе кофе за счет клиента…
Во дворе находилась небольшая забегаловка с гордым названием «Орлиное гнездо». Крутая лесенка вела в полуподвальное помещение. Пройтись по ней было не легче, чем одолеть кручи Кавказа.
— Думаю, часок я смогу тебе выделить, — благосклонно грохотал Андрей, идя впереди. — Но одним кофе ты и твой клиент не отделаетесь. Я сегодня не завтракал.
— Каждый раз, когда мы встречаемся в связи с убийством или ограблением, первым делом выясняется, что ты не завтракал. Странная закономерность, не находишь?
— Но-но! Я не людоед. Просто я очень занятой человек, готовить мне некогда, а персональной домработницей в виде жены еще не обзавелся. Пока.
Я искоса глянула на собеседника. И на этого закоренелого холостяка весна действует. Скоро все кругом переженятся и замуж повыходят. Жаль, в домработницы я совершенно не гожусь. Скорее я принадлежу к тем женщинам, которым кофе в постель подают и цветы каждый день дарят.
В кафе было всего четыре столика, и, несмотря на раннее для завсегдатаев время, свободным оказался только один. Все посетители с увлечением поедали первые и вторые блюда и лишь изредка негромко переговаривались. Тихо подвывала музыка, бармен читал газету, официантка, беззвучно шевеля губами, разгадывала кроссворд. Спокойная атмосфера. Мы назаказывали разнообразной снеди и уселись на свободные места. Я достала блокнот.
— Чем порадуешь, Андрюшенька?
— Рыба у них вполне съедобная, а капуста в винегрете жестковата.
Я с ангельским спокойствием закурила и предложила сигарету Мельникову, но он отказался, сославшись на бронхит.
— Убитый — Юрий Андреевич Мартынов, двадцати семи лет от роду, являлся сотрудником небольшой, но весьма преуспевающей и многообещающей фирмы с простым названием «А-V».
— Отношения с начальством?
— По предварительным данным — прекрасные. Все в один голос твердят, что потерян ценнейший работник, профессионал высокого класса, что фирма понесла невосполнимую утрату.
— Ясно. Отец парня сказал мне, что Юру ударили по голове. Не может ли это быть несчастным случаем? Споткнулся, упал, ударился об угол. Что говорят медики?
— От них пока ничего не слышно. Но не надо быть судмедэкспертом, чтобы определить причину смерти. — Мельникова, похоже, задело мое недоверие. — Голова парня расколота почти надвое, и рядом валяется альпинистский топорик, лезвие все в крови. Отпечатков пальцев на нем нет. Типичное убийство.
— Н-да. — Я задумалась. — Следы борьбы, драки есть?
— Квартира подверглась тщательному обыску. Кто-то ее буквально вверх дном перевернул. А была ли драка, кто знает?
— Взглянуть бы хоть глазком! Вдруг что-нибудь обнаружу, не замеченное вами. Плюс — впечатление об убитом составлю.
Ни нежный взор, ни мольба в голосе сытого Мельникова не разжалобили. Скорее, наоборот, рассердили.
— Там работали специалисты, — отрезал Андрей. — И если они ничего подозрительного не нашли, то ничего и не было. Не надо из нас идиотов делать. Лучше версию подкинь.
— Хоть три. — Я стала загибать пальцы. — Парень был шантажист, или наркоторговец, или наемный убийца, или шпион по промышленным объектам, или перекупщик краденого, или…
— Стоп. Ты назвала уже пять версий, но ни одной стоящей.
— Почему? — обиделась я. — Чем меньше фактов, тем больше предположений, за что убили, не так ли? Все мои версии вполне соответствуют полученной от тебя информации. Так почему бы убитому не быть главарем какой-нибудь банды?
Андрей ни с того ни с сего начал горячиться:
— Вечно вы, частные детективы, навыдумываете всяких гадостей, опорочите честное имя человека! Вам лишь бы гонорар побольше отхватить. А может, родственникам и не стоит знать, кем был покойный… Им ведь еще жить и работать в нашем городе.
Странно. Раньше он не считал меня непорядочной, жадной и бездушной особой. Что же изменилось? В его словах проскальзывала личная заинтересованность. Его волнует именно Юрино честное имя. Как бы то ни было, терпеть подобные наскоки я не намерена.
— Ты забыл, цель у нас одна, хотя тебе платят зарплату деревянными, а мне «зелеными». Восстановить справедливость. Найти убийцу, оправдать невиновного, отыскать пропажу, не так ли?
Мельников остыл так же быстро, как рассердился.
— Ладно, забудем. Я успел пообщаться с родителями Юры, его сестрой, лучшим другом, начальником, соседями…
— Когда же ты успел?
— Так ведь убили его вчера вечером. Никто из соседей ничего не видел и не слышал. Труп обнаружила приехавшая в девять вечера сестра. Бедная девочка! Она пережила ужасное потрясение.
— Действительно кошмар! Сколько ей лет?
— Двадцать три. Она так страдала, пыталась держать себя в руках, но голос выдавал и взгляд…
Я поперхнулась кофе. Вот уж не предполагала, что мой друг, видевший сотни разнообразных смертей и тысячи расстроенных родственников, настолько сентиментален. Или причина изменения мировоззрения Мельникова кроется в Юриной сестре? Интересно, она хорошенькая?
— Так вот, — продолжил Андрей, с трудом очнувшись от волнующих его воспоминаний, — все перечисленные люди, знавшие убитого, заявляют, что он был чудесным человеком, добрым, трудолюбивым, непритязательным, щедрым и отзывчивым.
Я прокашлялась, прежде чем робко предложить очередную версию, навеянную тем обстоятельством, что нынче на улице весна и ее пагубному влиянию подвержены не только грозные блюстители закона, но и простые смертные.
— Значит, не обошлось без женщины.
— У парня никого не было. По крайней мере последние несколько месяцев. Правда, Юрины родственники считают, что он искал себе подружку, и весьма целеустремленно. Недавно познакомился с двумя девушками, встречался пару раз. Само собой, не сразу с обеими, а по отдельности. Но дальше дело не пошло. Со слов Нины, его сестры, обе оказались скучными и страшными, а ее братец был достоин лучшей доли.