Он пошел к своему вагону, когда услышал за спиной недовольные голоса. Мужчина и женщина громко спорили по-русски.
– Я много раз говорил тебе, Эльвина, что это невозможно, – нервно произнес мужчина, – и ты каждый раз настаиваешь с такой эмоциональностью и напором, словно речь идет о твоей жизни. Неужели непонятно, что это просто невозможно.
– Если бы ты был более внимательным и настойчивым, то все могло бы повернуться иначе, – возражала дама.
– Нам нужно ехать именно сегодня, и именно в этом вагоне, – напомнил мужчина, – я тебе уже сто раз объяснял.
– Можно было встретиться уже в самом Брюгге. Или в другом месте, – раздраженно повторяла женщина.
Они прошли близко, едва не касаясь Дронго. Обоим было лет под пятьдесят. Плотные, упитанные, с похожими круглыми лицами, они продолжали ругаться, с трудом поспевая за носильщиком, который толкал тележку с их тремя чемоданами.
У вагона первого класса они остановились. Здесь были двухэтажные вагоны, и женщина нервно потребовала, чтобы их вещи подняли на второй этаж.
– Это неудобно, – возразил мужчина.
– Ты всегда готов спорить, Геннадий, по любому поводу, – разозлилась женщина, – значит, я должна сидеть внизу и ничего не видеть? Тебе нравится меня унижать?
– Нам ехать до Брюгге только один час, – напомнил муж, – ты не понимаешь, что из-за твоей прихоти сейчас чемоданы поднимут на второй этаж, а потом в Брюгге я должен буду сам спускать все три чемодана вниз. Где мы там найдем носильщика? Говорят, что это небольшой город.
– Значит, спустим сами, – громко возразила жена.
– Представляю, как ты будешь спускать по узкой лестнице свой чемодан, – отмахнулся Геннадий, – заноси сюда, – показал он в сторону первого уровня.
– Нет, пусть поднимет наверх, – заупрямилась Эльвина, – ты сам говорил, что нам нужно быть на втором уровне вагона первого класса.
– Я могу подняться туда и без тебя, – сказал Геннадий.
– Когда ты что-то в жизни делаешь без меня, у тебя всегда все получается наперекосяк, – ядовито заметила женщина.
– Ну и черт с тобой, – решил муж, – пусть поднимают наверх. Не можешь спокойно посидеть один час. Пусть поднимает…
– Не ори, – потребовала супруга, – мы находимся в Европе, где всегда можно найти тележку и носильщика. Мы не где-нибудь у себя в Мухосранске.
– Дура, – выдавил сквозь зубы супруг.
Дронго терпеливо дожидался, пока вещи этой семейной пары поднимут наверх. Следом за ними туда поднялась миловидная молодая женщина, которую он видел у камеры хранения. У нее были чемоданчик и сумка от известной французской фирмы, уже много лет занимавшейся багажом и ставшей самой известной маркой во всем мире с характерными коричневыми логотипами.
К Дронго подошли еще две незнакомки, которые имели при себе небольшие чемоданчики. Девушки были похожи друг на друга, и казалось, что это сестры. Хотя приглядевшись, можно было понять, что одна из них, в строгих очках и темном элегантном брючном костюме, несколько старше. Ей было чуть больше сорока. Ее спутница была гораздо моложе. Ей было не больше двадцати пяти лет. Одетая в джинсы и светлую майку, она казалась даже моложе своих лет. Обе незнакомки о чем-то весело переговаривались, поднимаясь на второй уровень вагона первого класса. Но они говорили достаточно тихо, и он не услышал, на каком языке они общались, хотя ему показалось, что это был один из славянских языков.
– Здравствуйте, господин Дронго, – неожиданно услышал эксперт у себя за спиной и обернулся. Мимо проходил итальянский журналист Элиа Морзоне. Невысокого роста, тщедушный, почти не имевший плеч, похожий на извивающуюся гусеницу, Морзоне был одним из тех «разгребателей грязи», которые есть почти в каждой стране. Этот журналист обычно выдавал надуманные сенсации и публиковал часто клеветнические статьи, сознательно устраивая провокации против известных особ. Именно благодаря подобным журналистам эта профессия стала презираемой и похожей на первую древнейшую. Дронго поморщился, увидев этого журналиста. Он знал репутацию скандалиста и провокатора Морзоне.
– Тоже в Брюгге? – оживленно спросил журналист. – Как это удобно. Я давно хотел сделать с вами интервью.
– К сожалению, я буду там не очень долго, – холодно отрезал Дронго.
– Ничего, – радостно заметил Морзоне, – мы с вами постараемся найти время. Кстати, там будет и Рамас Хмайн. Вы его не знаете, но я вас обязательно познакомлю. Мой коллега из Бирмы. Очень талантливый журналист.
«Наверное, такой же «объективный журналист», как и Морзоне», – подумал Дронго. Ничего не сказав, он повернулся спиной к журналисту. Морзоне не обиделся. Покатив свой чемодан, он поспешил в соседний вагон второго класса.
Дронго пропустил двух женщин, которые поднимались первыми, и, взяв свой чемодан, также поднялся на второй уровень. В дальнем конце вагона уже сидели двое мужчин, один из которых был достаточно известным человеком в Европе. Это был Фредерик Гиттенс, один из еврокомиссаров, представляющих Бельгию в Европарламенте. Ему было около шестидесяти лет, среднего роста, седой, в крупных роговых очках, он занимался вопросами евроинтеграции в нынешнем составе Европарламента. Рядом с ним сидел неизвестный Дронго мужчина лет сорока. Судя по внешности, он был из южных стран, скорее из Турции или Греции. Невысокого роста, черноволосый, с характерной щеточкой темных усов, он что-то негромко говорил Гиттенсу, который, соглашаясь, кивал в ответ.
Дронго обратил внимание, что одна из поднявшихся молодых женщин, которая была старше своей спутницы, поправила очки и удивленно посмотрела в сторону Гиттенса и его спутника. Затем медленно, словно не веря своим глазам, кивнула головой, здороваясь с незнакомцем. Он привстал, приложив руку к сердцу, и также кивнул в ответ. Гиттенс несколько удивленно посмотрел и на своего спутника, и на эту женщину.
Дронго, знавший еврокомиссара, решил не подходить к ним ближе и уселся несколько в стороне от них. Геннадий и Эльвина продолжали переругиваться уже гораздо тише, чем раньше. Две молодые женщины, вошедшие перед Дронго, уселись в другом конце вагона, продолжая негромко переговариваться. Иногда обе весело смеялись. За несколько секунд до отхода поезда в вагон поднялся еще один мужчина. Высокого роста, с рыжеватой бородкой и усами, в светлом костюме. Он забросил свою сумку наверх и, усевшись в кресле, достал газету «Файненшл таймс»…
«Срез Европы», – подумал Дронго, – все как обычно. Типичная компания для вагона первого класса, где путешествуют представители многих государств Европы. Границы больше не существует, все перемешалось».
Он не мог даже предположить, что буквально через несколько минут станет невольным свидетелем убийства, которое прославится как одно из самых невероятных преступлений в Европе. Последствия этого преступления будут еще долго обсуждаться во всем мире.
Поезд тронулся, набирая скорость. Дронго достал газеты, чтобы тоже начать читать, когда услышал обращенный к нему вопрос:
– Простите, что я вас беспокою. Мне показалось, что вы подошли к вокзалу с господином Зингерманом. Или я ошиблась?
Он убрал газету. Перед ним стояла та самая незнакомка, с которой они вместе забирали свои чемоданы из камеры хранения.
Глава 2
Дронго положил газету на столик перед собой, поднялся. У незнакомки были красивые глаза, ровные, правильные черты лица. Волосы аккуратно уложены.
– Простите, вы меня о чем-то спросили?
– Про господина Зингермана, – сказала женщина, – я не ошиблась? Это был он?
– Нет, вы не ошиблись. Это был именно он. Вы с ним знакомы?
– Нет, – улыбнулась женщина, – извините, что я вас побеспокоила. Я представитель компании «Тиффани» во Франции и хорошо знаю его родственников, которые обосновались в Париже и Ницце. А с господином Зингерманом, который возглавляет их семейное предприятие в Антверпене, я лично незнакома, хотя много слышала о нем от его родственников. Жаль, что я не подошла к вам. Просто меня несколько смутил его наряд ортодоксального еврея. Ведь его родственники во Франции очень даже светские люди.
– Вы считаете, что его одежда свидетельствует об обратном? – усмехнулся Дронго.
– Ни в коем случае, – возразила незнакомка, – просто я ожидала увидеть несколько другого человека. Но услышала, как вы назвали его по фамилии, и поняла, что это именно тот Зингерман, о котором я подумала. Он удивительно похож на своего двоюродного брата из Парижа.
– Вы, очевидно, только недавно стали представителем компании «Тиффани»? – предположил Дронго.
– Как вы догадались? – удивилась женщина.
– Если бы вы работали давно, то вы бы наверняка знали, как именно выглядит и одевается Зингерман. Но вы, зная его кузена, ни разу не видели самого Зингермана и даже не представляли, как он одевается.
– Верно, – согласилась женщина, – извините, что я не представилась. Меня зовут Мадлен Броучек. Вот моя визитная карточка. – Она протянула белую карточку с логотипом известной ювелирной фирмы.