---------------------------------------------
Пронин Виктор
Виктор Пронин
Анонс
"Банда-4" - это продолжение нашумевших романов В. Пронина о следователе Пафнутьеве, его друзьях и врагах. И снова схватки на грани жизни и смерти и снова борьба, и победа, когда казалось бы нет уже никаких сил, никакой надежды. И снова любовь, тяжелая, вымученная, но все-таки выжившая. Она не принесла Андрею радости и счастья, но дала надежду.
А "банда", захватившая город... С каждым новым романом В. Пронина эти банды становятся все более ожесточенными, изощренными, неуязвимыми - в полном соответствии с тем, что мы видим за своими окнами каждый день.
Часть первая.
ВСЕ ОНИ ПОЧЕМУ-ТО УМИРАЛИ...
Не верь, не бойся, не проси.
Народная мудрость 1996 года
Весна наступила ранняя, причем какая-то бурная, самоуверенная, и уже через несколько дней после первого мартовского потепления по улицам бежали пружинистые, мускулистые ручьи, а солнце играло в лужах, обещая горожанам все, чего только они сами могут себе пожелать. На то и весна, чтобы обещать несбыточное. А того, чего можно добиться легко и просто, никому не хотелось. Хотелось чего-то из ряда вон - почувствовать себя молодым и встревоженным, увидеть улыбку на лице встречной красавицы, посетить человека, который давно тебя ждет и готов принять в любом виде, придешь ли ты с бутылкой водки, или же ему придется доставать свою, вручишь ли ты букетик жеванной мимозы, доставленной в город кавказскими беженцами, или раскошелишься на розочку, которая по цене явно тянет на пенсию средних размеров.
Ручьи бежали по обочинам дорог, посверкивая радужными от бензиновых разводов бликами, бесстрашно уходили в темноту канализационных люков, выбирались на поверхность где-то за городом среди заснеженных еще полей и лесов, ныряли в тяжелые серые сугробы и продолжали, неудержимо продолжали свой путь к далекой речке, чтобы влиться в нее и исчезнуть в мутных весенних водах, наполненных щепой, прошлогодними прелыми листьями, а то и жутковатыми какими-то предметами, которые каждую весну неизбежно появляются из-под тающего снега, из-под сошедшего льда.
Да, напряженная криминальная жизнь в городе не затихала и зимой, поэтому многие зловещие отходы этой жизни возникали перед глазами только по весне, когда весело журчали ручьи, блистало в лужах солнце и хотелось пусть самого малого, но несбыточного.
Павел Николаевич Пафнутьев, гладко выбритый, но сонный и не вполне причесанный, медленно брел по улице, щурился на солнце, поддавал ногой камешки, которые изредка попадались на его пути, а сам напряженно и опасливо всматривался в себя, прислушивался к себе - отзовется ли в душе хоть что-нибудь, хоть маленькая какая-нибудь несчастная струнка на приход весны. Почему-то всегда это его волновало - вздрогнет ли нутро, запросит ли несбыточного?
И не сразу, далеко не сразу смог он себе ответить: что-то отозвалось, что-то слабо, почти неслышно зазвенело в его истерзанной кровавыми преступлениями душе - захотелось теплой лунной ночи, узкой девичьей ладошки, мерцающего в темноте взгляда захотелось и собственного страха. Но не того, когда холодит тебе висок ствол бандитского пистолета или пляшет у горла лезвие ножа, захотелось страха, который испытываешь, столкнувшись лунной ночью в зарослях сирени со взглядом таинственным и зовущим...
- Ох-хо-хо! - вслух простонал Пафнутьев и тут же оглянулся по сторонам не застал ли кто его за мечтаниями глупыми и запоздалыми. Но нет, никто не смотрел в его сторону, никого не интересовал странный тип с припухшей после сна физиономией, с выражением, которое если не было туповатым, то каким-то простоватым наверняка.