Лианна выпрямилась, и вытерла рот тыльной стороной ладони.
– Ты никому не нравишься в столице, – сказала она. – Френки. Это даже не имя. Глупое прозвище, причем мужское. Да в тебе и нет ничего женского. Ты просто ходячая мясорубка, которая только и знает, что крошить людей на куски.
Демонесса открыла рот, но ничего не сказала.
– Совету не нравится, когда эльфы слишком сильно сближаются с чужаками. А нам, мцари, это не нравится больше всех. Ты везде чужая.Френки.
Это имя прозвучало – не как ругательство, скорее, как нечто, столь нелепое и абсурдное, что и в словаре-то ему места нет.
– Ты покинула родной дом, потому что искала приключений. Приклеилась к Майклу – впилась в него в тот момент, когда он был уязвим. И не отпускаешь. Совет дал мне полномочия убить тебя – если я сочту нужным.
Медленными движениями она вытерла блевотину с руки о свое шелковое платье.
– Можешь попробовать, – сказала Франсуаз. – Я даже позволю тебе снова сходить к монашкам, чтобы подлечиться сначала. Пусть это будет честный бой.
Лианна спросила:
– Майкл когда-нибудь рассказывал тебе о Билли?
Глаза демонессы сузились.
– Кто это такой? – осведомилась она.
Эльфийка улыбнулась.
– Никто. Просто его школьный товарищ.
Она подошла к креслу и тяжело опустилась на атласную подушку.
– Я уже послала отчет Совету, – сказала она. – Сказала, что ты не представляешь угрозы ни для эльфов вообще, ни для самого Майкла. Можешь прочитать. Вот копия. Если умеешь, конечно.
Франсуаз отбросила пергамент в сторону.
– Откуда такая доброта? – спросила она.
– Это не доброта.
Лианна ощупывала свою шею. На пальцы, из маленьких порезов, капала кровь.
– Меня прислали узнать, что лучше для Майкла. И я узнала.
Она встала и осторожно, стараясь не причинить себе боль, подошла к волшебному витражу.
– Если заставишь его страдать, – сказала она, не оборачиваясь. – Я найду и убью тебя. И мне для этого не потребуется приказов Высокого Совета.
14
– Что между вами произошло? – спросил я. Прозрачные волны астрала растекались передо мной, словно океанские волны. Лианна де Халон вернулась в столицу, через волшебный портал.
Франсуаз взглянула на меня так, как обычно смотрят из-под очков. Люди часто так делают, даже если самих очков не носят. Ради эффекта.
– Я, конечно, бисексуалка, – сказала она. – Но между наминичегоне произошло.
Крошечные голубоватые пузырьки таяли и лопались перед моими глазами. Магическая дверь закрылась, мы остались одни.
Я размышлял, стоит ли настаивать на ответе. Но пользы от этого было бы столько же, как и от попытки в прыжке укусить луну. Если девушка захочет мне рассказать, она это сделает.
Правда, я сомневался, что это когда-нибудь произойдет.
Женщины редко рассказывают мужчинам, чем занимаются, когда остаются наедине друг с другом. Это позволяет им поддерживать множество мифов о себе, в которые, впрочем, только они сами и верят.
Я посмотрел на небо, потом покачал головой и вынул золотой брегет. Лианна уже вернулась к своим столичным друзьям, а значит, часы в моей руке так и оставались часами, а не превращались в символ древних традиций эльфов.
– Смеркается, – сообщил я, хотя это было ясно и без циферблата. – Нам пора.
– Как прошло у тебя с крысяками? – спросила Френки. – И почему ты не взял меня с собой?
Только что я говорил о мифах, которые сочиняют женщины. Вот один из них – они никогда ни о чем вам не рассказывают, но глубоко уверены, что имеют право с пристрастием допросить вас самого о любой мелочи.
– Мы просто поговорили, – отвечал я, быстро направляясь вперед, по темнеющей улице.
К сожалению, Франсуаз не из тех, кого можно отвлечь от разговора скорой ходьбой. Дыхание у нее сбивается только во время секса – и то только потому, что ей самой это нравится.