— Я же говорил: держитесь в стороне от окон! — крикнул Халдор и выглянул наружу. Мимо него со свистом пронесся огромный камень — прямо на одного из викингов. Послышался треск костей. Во все стороны брызнула кровь.
Халдор бросился наверх. На пятом или шестом этаже его догнал Эгиль. Задыхаясь и дрожа, с трудом произнес:
— Халдор, камень попал в твоего сына, Ранульфа. Он скользнул по шлему. Ранульф еще дышит, но…
Халдор не сразу осознал ужас случившегося. Он просто повернулся и бросился вниз. Боль от страшных ран приходит не сразу.
Он забыл о монахах, не думал об их судьбе. Было бы разумно оставить в живых нескольких, наиболее состоятельных, чтобы получить выкуп за них. Но он потерял способность размышлять, и викинги убили всех…
2
Бриджит наблюдала, как лохленнцы готовились штурмовать башню, как Халдор руководил постройкой лестницы, но ничем не могла помочь монахам. Пришельцы были слишком сильны — она испытала это на себе. Девушка проскользнула в каменную часовню, чтобы спасти хоть что-нибудь.
В часовне было прохладно и сумрачно. Запах ладана после утренней мессы еще висел в воздухе. С алтаря убрали все сокровища. Горела небольшая лампа под потолком. Девушка опустилась на колени на земляной пол.
Она слышала крики несчастных монахов. Бриджит сложила ладони и опустила голову.
— О великий Боже, — начала она. Но небо было глухо к молитвам пленницы, чье тело осквернили насильники. Но она верила, что ее душа оставалась чистой и непорочной, и это давало ей силы жить.
Чья-то фигура показалась в проеме двери. Бриджит подняла голову. Они пришли убить ее! Теперь она станет мученицей.
Но у вошедшего не было оружия. Он держал на руках тело юноши, в котором девушка узнала Ранульфа. Лицо его залила кровь.
Сначала Бриджит обрадовалась. Юноша, пожелавший стать мужчиной. Он был очень жесток. И не знал ни одного гэльского слова, как и его друзья. Она попала в лапы к зверям. И теперь Ранульф умер или умрет. Нет, так не подобает думать христианке.
Затем она разглядела, кто держит Ранульфа. У нее перехватило дыхание. Халдор, капитан корабля, отец Ранульфа! Лицо его исказила боль, избороздили морщины. Голубые глаза сузились, в них разлилось страдание. Он легко нес сына.
— Твои монахи сделали это, — сказал он по-гэльски и подошел к алтарю.
Халдор положил сына на алтарный покров, снял искореженный шлем с его головы. Темная кровь сочилась из раны. Ранульф еще дышал, но очень медленно, как будто смерть придавила ему грудь. Череп его был расколот.
Один из людей Халдора вышел вперед и осмотрел рану. Он оттянул веки Ранульфа, покачал головой и сказал что-то по-норвежски.
Ответ Халдора был коротким. Человек развел руками в знак сожаления. Халдор стоял, не отводя глаз от сына. Бриджит физически ощущала его напряжение. «Он хоть и варвар, но отец, и скорбит. Старая аббатиса научила меня исцелять. Это трудное дело, и поручиться за успех нельзя, но если сын останется жив, отец будет мне благодарен…»
Она решилась и шагнула вперед:
— Я занималась врачеванием и могу попробовать вылечить его…
Халдор устремил на девушку страдальческий взгляд и поднял руку. Бриджит сжалась, ожидая удара. Но он опустил руку, и та, как плеть, повисла вдоль тела.
— Сделай, что можешь, женщина, — сказал он. — Если Ранульф умрет, умрешь и ты…
«Если я ищу смерти, лучшей возможности не придумать, — мелькнула мысль, но впервые за последние дни в ней вспыхнул огонек надежды. — Великий Боже, направь меня!»
Ее сумка с лекарствами осталась в селении, которое викинги разрушили и сожгли. Но вероятно, у монахов кое-что найдется. Ведь им уже ничего не понадобится в этом мире.
Она сказала Халдору, что именно ей нужно, и тот послал с ней человека, немного говорящего по-гэльски. Сам Халдор остался возле сына.