Анжела, очень любившая лошадей, целыми днями скакала по окрестностям, возвращаясь в дом лишь к вечеру. Вставая рано утром, она брала с собой ленч, садилась на снежно-белую, с черной полоской на лбу, Вьюгу и стрелой уносилась прочь. У нее было свое любимое место, которое она обнаружила еще в первую неделю пребывания здесь. Оно находилось в часе езды верхом.
Это было маленькое, но глубокое озеро, окруженное густыми зарослями кустов и деревьев. Подойти к нему можно было лишь с одной стороны по почти незаметной тропинке, настолько узкой, что Анжеле приходилось вести лошадь в поводу. Кусты цеплялись за одежду и царапали лошадь, но это место того стоило.
Здесь царила тишина и полное отсутствие других людей. Приезжая сюда Анжела стреноживала лошадь и, расстелив тонкое покрывало, ложилась, полностью скрываясь в густой пахучей траве. Она слушала стрекот кузнечиков. Она наблюдала за маленькими пташками, прыгающими в кустах и от сонного спокойствия природы, от жаркого солнца и яркого, словно раскрашенного ребенком неба ей становилось легче.
Затем Анжела, переодеваясь в купальник, с разбегу ныряла в воду, поднимая целый водопад из веселых брызг. Вода приятно охлаждала тело, и Анжела плавала и плавала, забывая обо всем на свете. Проголодавшись, она вылезала на берег и, плюхнувшись на покрывало, тут же становившееся мокрым, с аппетитом жевала. Затем снова купалась и так до вечера. Часто она нарывала небольшой букетик ярких полевых цветов, источающих тонкий приятный аромат. Из них она делала венок и ехала в нем обратно, больше похожая на нимфу, чем на обычную девушку.
Джош же в это время находился под неусыпным контролем Карен. Она силком вытаскивала его на прогулки по виноградникам, рассказывая местные байки. Когда же она была занята работой по дому, Джош или помогал ей или, сидя на просторной террасе с плетеными креслами, со смаком курил трубку и дегустировал вино.
После того, как Анжела возвращалась, они вчетвером садились играть в покер. Зачастую выигрывал Джош, в молодости бывший заядлым любителем подобного времяпрепровождения. Анжела же больше слушала Карен, которая, не отрываясь от игры, рассказывала свои истории. Ее муж, напротив, был молчалив, произнося слова так редко, будто это были драгоценные камни, которые он не хотел отдавать. От этого они приобретали еще большую значимость и весомость. Но на жену, говорившую за двоих, он смотрел с непередаваемой нежностью.
Иногда к Карен приходили подружки, посплетничать за бокальчиком белого вина. Тогда Джош старался уйти от дома как можно подальше. Если же это не удавалось сделать, Карен с подружками, исчерпав женские темы для разговора, садились вокруг него кружочком и убалтывали до такой степени, что весь остаток дня он молчал. Они называли это «спросить мужского совета».
Лето пролетело незаметно. Солнечные дни, проведенные в этом уютном, гостеприимном доме немного сгладили горечь произошедшего. Трудами неутомимой Карен на лице Джоша стала появляться редкая и какая-то робкая улыбка. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается.
Каникулы подходили к концу, а у Анжелы был выпускной класс, поэтому они вернулись. Вернулись в дом, где все напоминало о трагедии. В дом, который казалось, потускнел и грустил вместе с ними. Где на окнах висели, купленные Элизабет на гаражной распродаже занавески, на полке стояла нелепая ваза, подаренная ей Джошем. Дом, который она с таким теплом обустраивала, где каждая вещь была тщательно подобрана, стал угрюмым и пустым без смеха своей очаровательной хозяйки. Даже веселые картины, нарисованные Элизабет еще тогда, когда они с Джошем только-только переехали сюда, и раньше добавлявшие света и жизни в комнаты, теперь нагнетали обстановку.
Анжела, чуть успокоившаяся, захлюпала носом и глубоко вздохнула, пытаясь справиться со слезами, продолжавшими катиться по щекам и капавшими с подбородка на, уже порядком промокшую, рубашку ее отца. Всхлипнув в последний раз, она как-то по-детски вытерла слезы кулачком и, наконец, подняла взгляд на Джоша.
– Пап, мне так ее не хватает. Мне кажется, что она просто ушла по делам, и вот-вот вернется, – слезы вновь подступили к глазам, и Анжела глубоко вздохнула, стараясь не допустить нового потока рыданий.
– Мне тоже детка. Мне тоже… – Джош замолчал. Он рассеяно гладил Анжелу по спине, глядя куда-то вдаль. Затем, собравшись, чересчур бодрым голосом произнес:
– Может, спустимся вниз, сделаем по сэндвичу и посмотрим телевизор?
Анжела улыбнулась сквозь слезы. Ее отец крайне неуклюже пытался отвлечь ее от грустных мыслей.
– Я не против. Только сначала мне надо умыться.
– Тогда я пока пойду, а ты меня догонишь? – Джош поднялся с кровати. Несмотря на голос, полный энтузиазма, глаза были уставшие и как будто поблекшие, потерявшие краски жизни.
Когда за Джошем закрылась дверь, Анжела прошла в ванную комнату и, облокотившись на раковину, поглядела на себя в зеркало. Глаза были красные, как у ангорского кролика. Включив ледяную воду, она ополоснула лицо.
Анжеле было безумно жаль своего отца. Несмотря на столькое количество лет, прожитых вместе, Джош по прежнему страстно, горячо и искренне любил свою «малышку Бетти». В этом плане Анжеле было легче. Конечно, и, безусловно, она очень любила свою мать и отдала все, лишь бы вернуть ее. Но… она понимала, что когда-нибудь ее мамы и папы не станет. Просто не ожидала, что это наступит так быстро. Анжела была молода и у нее впереди еще большая часть жизни. А вот Джош… Джош уже вряд ли сможет еще кого-нибудь полюбить. Огромная часть его души, которую Элизабет с момента их знакомства, сама того не желая, безвозвратно забрала себе, умерла вместе с ней.
Иногда Анжелу посещала мысль, что он остался жить только ради нее. Боль, стоявшая у него в глазах, была невыносимой для одного человека.
Закончив умываться, она спустилась по лестнице вниз и замерла на пороге кухни. Облокотившись о косяк, Анжела растерянно смотрела, как Джош ловко управляется с продуктами.
– Тебе помочь?
– Не надо детка. У меня получится вкуснее. Иди пока посмотри телевизор. Я все принесу.
Про вкуснее Джош не соврал. Сэндвичи у него получались лучше, чем у любого из жителей Сэнт Хиллз. Анжеле ничего не оставалось делать, кроме как забраться с ногами на диван и, закутавшись по плечи в пушистый плед включить телевизор.
– Что интересного показывают в новостях? – наигранно веселым голосом спросил Джош у дочери, ставя на маленький журнальный столик тарелки с аппетитно пахнущими сэндвичами, и сел на диван.
– Я не слушала, – пожав плечами, Анжела прибавила громкость.
«Ученые до сих пор гадают над происхождением метеорита, упавшего на прошлой неделе неподалеку от городка Сэнт Хиллз. Это необъяснимое природное явление вызвало вокруг себя массу споров лучших умов Америки. Его пролет и последующее падение видело несколько местных жителей, но, ни один из спутников не засек его и откуда он мог взяться никто не знает. В лесу, куда он упал много деревьев сломано, а некоторые вырваны с корнем. Однако когда ученные и зеваки прибыли туда, кроме воронки и нескольких небольших обломков ничего найти не удалось. После исследования обломки оказались самым обычным гранитом. Судя по размеру воронки метеорит, был массой с человека».
– Хорошо, хоть коровы с неба не падают, – пробурчал Джош и выключил телевизор. Он вообще редко смотрел новости.
Они еще долго сидели на диване, смотря по DVD старую комедию с Джимом Керри и поедая сэндвичи. Затем Анжела и сама не заметила, как уснула на плече у отца. Джош, как это бывало в детстве, осторожно, стараясь не разбудить, на руках отнес ее в комнату, накрыл одеялом и еще долго сидел на стуле около ее кровати. Он смотрел на свою дочь, на ее растрепавшиеся во сне, рыжие кудри, такие же, как у ее матери, на беззаботное и беззащитное выражение лица и по его щекам изредка катились слезы. Он так и уснул, в неудобной позе, держа ее за руку, словно боясь, что и она может внезапно покинуть его.
Глава 2
На следующий день Анжела проснулась ближе к обеду. Она никогда не была соней, но вчерашнее угнетенное состояние, израсходовало много сил. Тело ломило, будто ее прокрутили в блендере. Под глазами появились огромные мешки, да и в целом ее вид оставлял желать лучшего. Слишком уж усталым и измученным он был. Снизу аппетитно запахло яичницей с беконом, и желудок Анжелы громко заурчал, поторапливая свою хозяйку.
Джош проснулся еще до того как рассвело и не смог больше заснуть. Не зная, чем себя занять, он прибрал весь дом, перестирал вещи и вот теперь готовил завтрак для Анжелы. Непонятным образом он всегда чувствовал время ее пробуждения и всегда сам заранее готовил ей и Элизабет завтрак.
Умывшись и почистив зубы, Анжела сняла джинсы, в которых вчера уснула и переоделась в легкие черные брючки и топ белого цвета. Затем собрала волосы в высокий хвост и спустилась вниз.