Любовь очень зла - Татьяна Полякова страница 3.

Шрифт
Фон

Судя по предварительной подготовке, разговор грозит затянуться до утра.

Я с неохотой отвела взгляд от огня и устроилась в кресле по-соседству, терпеливо ожидая, когда немая сцена подойдет к концу.

— Где ты была? — подняв голову, спросил Виктор. Я пожала плечами.

— У Жанны. Возвращалась пешком.

— В такой час и в такой холод?

— Я не пуглива, ты знаешь.

— У тебя кто-то есть? — Теперь он нервничал так, что кусал губы и не замечал этого. — У тебя есть любовник? — повторил он резко.

— Хочешь кого-нибудь нанять следить за мной? — усмехнулась я.

— Что ж, деньги у тебя есть, отчего бы их и не потратить.

Вдруг в этот раз тебе повезет больше и удасться что-нибудь раскопать. Какую-нибудь малость. Например, парень подошел ко мне на улице, спросить который час, или просто случайный прохожий оказался рядом, на худой конец и этой сойдет, правда?

— Прекрати, — сказал он и повысил голос:

— Прекрати. — После чего схватился за сердце, любимый жест, он довольно долго использовал эту уловку, удачно водя меня за нос.

— Ты плохо себя чувствуешь, — сказала я, поднимаясь. — Поговорим завтра.

— Нет, — поморщился он, поднял на меня глаза и смотрел не меньше минуты, к его взглядам я давно привыкла и теперь лишь утомленно вздохнула. — У тебя действительно никого нет? — пробормотал он. — Действительно? — Я отвернулась. — Тогда почему..? — начал он.

— Что почему? — усмехнулась я.

— Почему ты ведешь себя как… — Он точно споткнулся, закусил губу, затравленно глядя на меня.

— Продолжай, — пожала я плечами, он молчал, я погладила ручку кресла, перевела взгляд на огонь, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. — Я слежу за домом, за твоей одеждой, за тем, чтобы ты вовремя принимал лекарство, я бываю с тобой на приемах, когда это необходимо, а ты раз в месяц посещаешь со мной театр. По-моему у нас образцовая семья. Разве нет?

Он взмахнул рукой, бутылка полетела на пол, пнул ногой стеклянный столик, тот опрокинулся, а Виктор шагнул ко мне.

— Знаешь, кто ты? Ты… Ты невероятно жестока, ты способна свести с ума. Чего ты добиваешься, хочешь поскорее стать вдовой? — Он вновь схватился за сердце, но это не произвело на меня особого впечатления. — Было бы честнее, скажи ты это прямо. Почему ты вышла за меня? Надеялась, что я скоро подохну и ты получишь мои деньги? Ты врала, притворялась и все из-за паршивых денег, а теперь доводишь меня скандалами, надеясь, что так я поскорее отправлюсь в могилу? — Он склонился ко мне, лицо его пылало, глаза налились кровью, его трясло как в ознобе, а я подумала, что человеку с больным сердцем стоило бы поберечь себя. Может и нет никакой сердечной болезни и все это очередной фокус?

Он продолжал кричать и даже замахнулся. Я оторвала взгляд от своих рук и посмотрела ему в глаза. Он попятился и, захлебываясь словами, выдохнул:

— Ничего ты не получишь, ничего. Я перепишу завещание. У тебя не будет ни копейки.

Я поднялась с кресла и направилась к двери.

— Я уезжаю к родителям, — сказала спокойно. — Пожалуйста, займись разводом, все нужные бумаги я подпишу.

— Стой, — рявкнул он, сделал два торопливых шага и схватил меня за плечо.

— Убирайся к дьяволу вместе со своими деньгами, — прошипела я.

Виктор опять замахнулся, а я засмеялась. — Хочешь меня ударить? — спросила насмешливо, рука его бессильно опустилась.

— Извини, — пробормотал он. — Все это… так больше жить невозможно.

— Ты прав, — кивнула я. — Давай разведемся.

Он весь как-то сник, на глазах появились слезы.

— Я не могу без тебя, — сказал он жалобно. — Понимаешь? Ты хоть что-нибудь понимаешь? Ты любила меня? Или все дело в моих деньгах?

— Было бы просто чудно, подавись ты ими однажды, — вздохнула я и попробовала уйти, но он вцепился в мою руку.

— Что случилось? — перешел он на жалобное поскуливание. — Почему мы живем как чужие люди? Ведь мы любили друг друга.

— Сомневаюсь, — усмехнулась я. — В том, что ты любил меня, разумеется. Мне как-то трудно представить, что с большой любви можно спать еще с кем-то.

— Лили…

— Замолчи. — Все-таки он смог вывести меня из равновесия, теперь и я кричала:

— Тебе надо знать, что случилось? В самом деле, что? Сущая ерунда. Ты просто завел любовницу, которая собиралась родить тебе ребенка. Я правда тоже собиралась, но ведь детей много не бывает, когда у мужчины большие деньги.

Так что ли?

— Лия, я тебе клянусь, все это клевета…

— Разумеется. Ребенок не твой, секретарша тоже не твоя, а под машину она кинулась, чтоб испортить тебе настроение? Ах нет, конечно для того, чтоб я, узнав об этом, лишилась ребенка и заодно способности когда-либо иметь его. Чертова баба, вот она кто, а ты невинная жертва обмана.

— Я клянусь тебе…

— Прекрати, — крикнула я.

— Прошло три года, — сжимая мои пальцы, заговорил он. — Неужели ты никогда меня не простишь?

— Не знаю, — честно ответила я и попыталась вырвать руку, но он крепко держал ее.

— Лили, послушай, еще не все потеряно, есть отличные клиники, я узнавал… Почему ты отказываешься от помощи? Ведь за эти три года… Я так люблю тебя, я все для тебя сделаю. Поедем за границу, вот увидишь… — Он обнял меня, я попыталась отстраниться и зажмурилась, почувствовав, что на глаза наворачиваются слезы.

— Мне никто не поможет, — прошептала я. — Никто. Я не хочу жить… не хочу… как ты мог… ты… я так любила тебя и ничего, ничего не осталось… Как ты мог? — Очередная истерика была не за горами, просто удивительно, во что вроде бы разумные люди способны превратить свою жизнь. — Лия, милая, послушай. — Он опустился передо мной на колени, это его излюбленная поза. — Я люблю тебя, я все для тебя сделаю, пожалуйста, Лия.

— Нам надо развестись.

— Нет, — испуганно вскрикнул он, вышло это почему-то комично.

— Мы попытаемся… вот увидишь, все будет хорошо.

— Мы уже пытались. Сотни раз. Ты обещал быть терпеливым и я старалась забыть, честно старалась, только ничего не получается, ничего… Все бессмысленно. А теперь еще и деньги, ты помешался на них, без конца меня упрекаешь. Мне не нужны твои деньги, я хочу вернуться к своим родителям.

— Прости меня, прости, я сам не знаю, что говорю, я с ума схожу от страха, что потеряю тебя. Лиечка, ты же знаешь, мне недолго осталось… — В этом месте он как всегда зарыдал, за три года я видела этот номер раз пятьдесят. — Потерпи, а потом я избавлю тебя от своего присутствия и ты устроишь свою судьбу как захочешь, я не буду мешать, я только надеюсь, что оставшееся мне время… — Он не мог говорить, уткнулся в мой подол и громко всхлипнул. А у меня вновь возникло чувство, что меня водят за нос. Я вздохнула, рука невольно потянулась к его голове, я гладила его волосы и думала, что он в очередной раз меня облапошил.

Наконец Виктор поднялся с колен и заключил меня в объятия.

— Я хочу, чтобы ты в самом деле переписал завещание, — сказала я, когда он немного успокоился. — Твои обвинения действуют мне на нервы.

— Ты с ума сошла? — нахмурился он. — Кому я должен оставить деньги, как не любимой жене? — Он деловито поставил столик на место, достал непочатую бутылку коньяка, две рюмки. Нет, непохоже, что его здоровью что-то угрожает.

— Оставь все любимым братьям.

Он скривился.

— Ну уж нет… Хочешь кофе?

— Тебе нельзя кофе, — устало напомнила я, вновь устраиваясь в кресле.

— Ерунда, — отмахнулся он и прошел в кухню, откуда вернулся с подносом, на нем две чашки кофе, апельсиновый сок и печенье в вазочке, печенье мое любимое.

— Пить кофе в час ночи, — покачала я головой.

— Завтра отоспимся, у меня выходной, — сообщил он весело, затем лицо его приобрело серьезное выражение. — У тебя в самом деле никого нет? — Настойчивость вопроса меня беспокоила.

Обычно ему хватало единичного ответа, но это было раньше, когда я не знала Сережу и при всем своем рвении Виктор не мог отыскать повода для ревности, неужели теперь что-то пронюхал?

— Пожалуйста, не начинай все сначала, — попросила я.

— Да-да, конечно… — Он выпил коньяк, запил его кофе и прошел к камину. Только тут я обратила внимание на конверт, который лежал на каминной полке. Виктор повертел его в руках и протянул мне с видом фокусника. — Тут фотография. Не хочешь взглянуть?

— Нет, — покачала я головой.

— Почему?

— Я не интересуюсь фотографиями.

— И все же, — с улыбкой змея-искусителя заявил муж. — Я бы хотел, чтоб ты взглянула на это.

Я открыла конверт и вытряхнула фотографию себе на колени.

Сердце мучительно сжалось. Так и есть. Я и Сергей. Мы сидим за столиком, кажется в теннисном клубе. Спокойно, все не так уж и скверно. Разумеется, если у этого мерзавца нет еще фотографий.

— И что? — спросила я, поднимая глаза, муж застыл напротив в позе напряженного ожидания.

— Кто этот молодой человек?

— Понятия не имею, мы не знакомились. Должно быть он член клуба или чей-то приятель и мы оказались за одним столом.

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке