В лице мужчины мелькнуло сочувствие.
- Ваша правда, тут уж сказать нечего.
- Выходит, фамилии и не нужны вовсе, если по фамилии нельзя найти человека. Ведь это сущая нелепость. С таким же успехом он мог бы жить вовсе без фамилии, - продолжал Криб.
Позволив себе сказать это, он едва удержался от смеха.
- Вообще-то я видал тут одного горбуна. Может, вы его ищете. Так он в нижнем этаже живет.
- Где? Справа или слева? Которая дверь?
- Не знаю. Тощий такой горбун, с палкой ходит.
Но в нижнем этаже ни одна дверь не отворилась на стук. Он дошел до конца коридора, то и дело чиркая спичками, и отыскал только черный ход без лестницы, футах в шести над землей. Но с краю двора стоял ветхий домик, очень похожий на лачугу мистера Филда. Прыгать было небезопасно. Он поспешил назад, к входной двери, и через подвал выбрался на двор. Домик был обитаемый. В верхних окнах сквозь занавески сочился свет. А на картонке, прибитой под искореженным, погнутым почтовым ящиком, стояла фамилия Грин! Он позвонил и на радостях дернул запертую дверь. Замок негромко щелкнул, и перед ним открылась длинная лестница. По ней кто-то медленно спускался это была женщина. При тусклом свете ему показалось, будто она на ходу поправляет волосы, прихорашивается, так как руки у нее были подняты. Но она подняла их в поисках опоры: она ощупью находила дорогу, спотыкалась и шарила по стене. К тому же она как-то странно шлепала ногами - должно быть, шла босиком. А на лестнице было холодно. Видно, звонок поднял ее с постели и она позабыла надеть туфли. Потом он увидел, что она не только босая, но и голая, она спускалась по лестнице в чем мать родила и бормотала себе под нос что-то невнятное - крупная, рослая женщина, совершенно нагая и пьяная. Она наткнулась на него. Почувствовав прикосновение ее грудей даже через толстую шинель, он ошеломленно попятился к двери. Вот так дичь попалась ему после столь долгой охоты!
А женщина бормотала себе под нос, дрожа от обиды и ярости:
- Стало быть, я не умею?.. Вот я ему, сукину сыну, покажу, как это я не умею.
Что делать, спросил себя Криб. Видно, придется уйти. Просто повернуться и уйти. Невозможно разговаривать с этой женщиной. Невозможно допустить, чтоб она стояла голая на холоде. Но он почувствовал, что не может уйти.
Он спросил:
- Мистер Грин здесь живет?
Но она все бормотала себе под нос и ничего не слышала.
- Это квартира мистера Грина?
Только теперь она скользнула по нему злым пьяным взглядом.
- Вам чего?
Она сразу же отвела глаза, налитые кровью от ярости. Удивительно было, как это она не продрогла.
- Я доставляю пособия.
- Ну и что с того?
- Принес чек для Талливера Грина.
Теперь до нее дошел смысл его слов, и она протянула руку.
- Нет-нет, это для мистера Грина. Он должен расписаться, - сказал Криб.
Но как заставить этого Грина расписаться?
- Давайте сюда. Он не может.
Криб в отчаянии только головой покачал, вспомнив, как старательно мистер Филд удостоверил свою личность.
- Я не могу отдать вам чек. Только ему в руки. Вы миссис Грин?
- Может, да, а может, и нет. Кому какое дело?
- А сам он наверху?
- Угм. Полезайте туда, дурак несчастный.
Конечно, он был несчастный дурак. И само собой, ему нельзя идти наверх, потому что Грин, скорей всего, пьян и валяется нагишом. Того и гляди он сам выйдет на площадку. Криб с надеждой поднял голову. Глухая коричневая стена уходила вверх. Пусто! Там пусто!
- Когда так, проваливайте к чертовой матери! - услышал он ее крик.
Он держал ее, голую, на холоде, для того чтобы вручить чек на топливо и одежду. Она не замечала холода, но у него от мороза и стыда горело лицо. Он попятился.
- Скажите ему, что я приду завтра.
- Проваливайте к чертовой матери! Чтоб духу вашего тут не было.