Подполковник, стряхнув пепел, допил последнюю рюмку, проигнорировав вопрос дамы, сделал заказ:
— Пожалуйста, еще бутылку «Арарата» с собой и, — он посмотрел на полупустую пачку сигарет, — два «Парламента»!
Женщина не сдвинулась с места, спросив:
— Не вредно ли на ночь, Андрей?
— А что в этой жизни не вредно, Люда?
— Ты не знаешь?
— Нет! Поэтому и спрашиваю.
Официантка вздохнула:
— Любовь, подполковник! И особо одиноким, обделенным женской лаской мужчинам!
— Где ее взять-то, любовь?
Людмила наклонилась к офицеру, тихо произнеся:
— А ты вокруг-то осмотрись. Может, и заметишь ее?
Офицер улыбнулся:
— Уж не о себе ли ты, девонька, речь ведешь?
— А что, если и так?
— Ты, Люда, извини за прямоту, не в моем вкусе. Так что я уж лучше коньячку на сон грядущий!
Официантка окинула подполковника насмешливым взглядом, в котором, впрочем, ей не удалось скрыть горечи уязвленного самолюбия.
— Ну-ну, будет тебе коньяк. И сигареты будут. Только дурак ты, Кудреев! По мне, знаешь, сколько мужиков сохнет? Полгарнизона, если не больше! И каждый за счастье посчитал бы просто вечер со мной провести! А ты?..
— Я — не каждый. И закончим на этом.
Подполковник развернулся и прямо, не качаясь, несмотря на выпитую за вечер бутылку, прошел к бару.
Он уже взял коньяк и сигареты, как в кафе зашел его заместитель и начальник штаба отряда подполковник Щукин:
— Вот ты где, Андрей Павлович? А я тебя ищу…
— Что стряслось, Витя? — трезвым голосом спросил Кудреев.
— Пойдем в штаб, дело есть!
Женщина после ухода подполковника подошла к окну, раздвинув тюль, посмотрела уходящим в ночь офицерам, проговорив:
— Ничего, Кудреев! Будешь ты мой, будешь! И еще набегаешься за мной, когда вкус почувствуешь. Вот тогда я и отыграюсь на тебе, Андрюшенька!
Бармен спросил от стойки:
— Ты чего там, Людка, у окна застыла? На полкана спецназовского глаз положила? Зря! Сдался он тебе? Эти ребята — люди временные во всех отношениях. Если не переведут куда вскоре, то на выходе боевом подстрелят, такая у них служба! Ты там заикнулась, что начфин твой на полигон слинял?
— Тебе-то что?
— Как это что? Ты сегодня одна, я тоже один! Оба полны желания, так зачем сдерживать себя? Момент более чем подходящий, хата свободна, все не в каптерке, на старом диване… а, Люд?
— Да пошел ты…
Она отошла от окна, закурив длинную, тонкую сигарету, взглянула сквозь облако дыма на похотливую физиономию бармена:
— Хотя… а почему бы и нет?
— Прибери быстренько зал, пока я кассу сниму, возьмем шампанского, и все будет ба-бах, дорогая!
На улице Кудреев спросил у начальника штаба:
— Что, связь с Центром?
— Да!
— Ясно!
— А чего это, Андрей, тебя сегодня в бадыгу занесло?
— Да черт его знает, Витя! Как-то муторно на душе стало, решился развеяться.
— Развеялся?
— Ага! Проглотил пол-литра — и ни в одном глазу. Вот еще пузырек взял, дома догнаться, но, видимо, и без спиртного начальство не слабо догонит, раз в такое время вызывает.
— Это точно.
Щукин взглянул на командира:
— А я подумал, что ты туда завалился, чтобы с Людкой-официанткой шуры-муры закрутить!
— Да ты что!
— Я, будь холостой, уж точно не пропустил бы этой мини-юбки!
— Каждому свое. Ну все, пришли, заканчивай базар.
Офицеры подошли к штабу отдельного ремонтно-восстановительного батальона, прошли в здание, ответили на приветствие дежурного, вошли в кабинет, в котором находилась секретная часть отряда спецназа. Их встретил исполняющий обязанности секретчика, прапорщик Ермолаев. Кудреев, как только Щукин закрыл входную дверь, спросил:
— Что за дела, Юра?
— Шифровка из Центра, товарищ подполковник!
— Раскодировал?
— Так точно! Вот, пожалуйста.
Прапорщик подал командиру листок.
Подполковник прочитал:
«Совершенно секретно!
По ознакомлении уничтожить!»
«Бригадир — Утесу.
Послезавтра, в 10.00 местного времени, селение Бады в Ущелье Грез Чечни планируется к зачистке Белопольским ОМОН.