Оповещаются все правоохранительные службы. По местному телеканалу передается информация для населения. Главная задача — сделать так, чтобы беглецу было некуда идти, чтобы каждый, кто его увидит, немедленно позвонил по 02, и через десять минут дезертир был бы окружен и захвачен или — если он откроет огонь — уничтожен. Конечно, все это бесполезно, если Чудновский уже дома и прячется где-нибудь в стенном шкафу, да вдобавок еще не у мамы, а у какой-нибудь троюродной тети. Но чем черт не шутит — вдруг он еще в Белокаменске или где-то рядом. А пока генерал Игрунов лелеял эти надежды и метался в своей черной «Волге» между штабом дивизии, отдельным батальоном связи и городской военной комендатурой, среди неразобранной почты его дожидалось письмо о самоубийстве. Только написано оно было вовсе не рядовым Чудновским.
11
У наблюдателя «Трибунала», застрелившего Беса и двух отморозков, не было с собой «визитных карточек», и дело это не сразу связали с убийством Чебакова. Но потом выяснилось, что Бес тоже из группировки Корня, а смерть двух подручных одного авторитета в один и тот же день с разрывом в несколько часов — это уже совпадение более чем подозрительное. Особенно неприятным это, естественно, казалось самому Корню. По всему выходило, что за его людьми следят, что они все под колпаком у таинственного «Трибунала».
Или может быть, не все — но это не меняет сути дела. В ближайшее время Корень планировал провести одну важную и небезопасную операцию. Он хотел втайне от Ткача, контролирующего всю торговлю наркотиками в городе, продать каким-то иногородним гостям партию «химии», сработанной умельцами из местного научно-исследовательского института. Гости давали хорошую цену, однако не доверяли ничему и никому, и даже к самим себе, похоже, относились с подозрением. Условия обмена товара на деньги они выставили такие: встреча на заброшенной турбазе, по четыре человека с каждой стороны. Никаких проверок, «хвостов» и постов наблюдения. Если что не так — сделка отменяется, а если Корень попытается устроить ловушку, то гости будут стрелять, не задумываясь. В свете последних событий благоразумно было бы отменить операцию. Но слишком уж легко можно было заработать неплохие деньги, не потратив почти ничего — пусть и не без риска. Правда, лучшие из лучших убиты, а тех, что остались, надо беречь. Но это тоже не такая большая беда. Пусть идут лучшие из худших. И не так жалко будет, если вернутся не все. В конце концов, риск минимален. Корню эта «химия» досталась, считай, бесплатно, так что по деньгам он ничего не теряет. А люди — это просто живая сила, которой можно без колебаний пожертвовать ради денег. Но отправлять рядовых боевиков на такое дело без надежного командира нельзя. Это крайне неразумно. Вдруг вид денег вскружит им голову или просто возникнет непредвиденная ситуация, в которой нужно быстро принимать правильные решения — а у худших из лучших для этого явно недостаточно извилин. Поэтому Корень, приняв окончательное решение операцию не отменять, в срочном порядке позвонил Олегу Шрамову и отстранил его от подготовки похорон Беса, приказав заняться делом более важным.
— Поедешь толкать «химию», — сказал Корень. — Если что не так — голову оторву лично тебе. Твоя забота — следить, чтобы не было «хвоста» и все шло, как договорено. Шрамову очень не хотелось участвовать в таком рискованном предприятии — ведь помимо не в меру горячих покупателей существовал еще и Ткач, который очень не любит, когда кто-то затрагивает сферу его интересов. К тому же ночью Шрамову приснился плохой сон, а он верил в эти вещи. Но ослушаться Корня Шрамов не мог. В группировке он занимал недостаточно высокое положение, чтобы возражать лидеру.