— Я буду просить, — тихо вздохнула тень, — чтобы феи помогли Харну вернуть законное место. И не столько ради него самого, сколько ради жителей герцогства. Под пяткой Юверсано всем им придётся несладко.
— Ну, тогда значит он будет просить за тебя… — уверенно подвела итог разговора эльфийка.
— Только нужно ещё сначала суметь её найти и вынести… — укладываясь поудобнее, еле слышно вздохнула тень, — судя по всему, кто-то очень не желает допустить возвращения фей.
* * *Проснулась Таэльмина от едва заметного прикосновения к виску, и едва чуть заметно нахмурилась, пытаясь понять, что происходит, почти неслышимый голосок торопливо шепнул ей прямо в ухо несколько слов.
Тень мгновенно осознала важность сообщения и окончательно проснулась. Стремительно и бесшумно, как дикий зверок, соскользнула с полки и, накинув на плечи куртку, осторожно выбралась из комнаты.
Под потолком крошечного коридорчика качался на жёрдочке фейл, у стены, прямо на полу, на расстеленном одеяле спал Ганти. Вернее, уже не спал, сон мастера-тени был так же чуток, как и её собственный. Бросил на бывшую ученицу быстрый, совершенно бодрый взгляд и успокоенно смежил веки. Тень уже почти прошла мимо, торопясь исполнить данную ей инструкцию, как где-то в глубине души подала тревожный сигнал интуиция. Неизвестно, как повернутся события позже… возможно сейчас у неё есть последний шанс сказать наставнику несколько слов, и отказываться от него по меньшей мере неосмотрительно. И совершенно не важна сейчас обида, которую пока не простила наставнику Таэльмина, мелкие недоразумения и недомолвки со временем забываются. Зато если сейчас она смолчит, и это молчание сыграет на руку предательнице, то простить себе такой подлости тень не сможет никогда.
Еле слышный щелчок пальцев, словно волшебством подбросил мастера-тень вверх и в следующий миг он уже стоял рядом с тенью, сверля ее вопросительным взглядом. Поймал еле заметный кивок на дверь умывальни, кивнул утвердительно и, пропустив ученицу вперёд, шагнул следом, предварительно бдительно оглядев пустой коридорчик и лестницу, ведущую вниз, туда где устроились на ночлег типары и дракон.
— Ты знаешь про третью? — делая условный знак шепнула тень, едва Ганти плотно прикрыл дверь и бдительно уставившись наставнику в лицо.
Не в правилах их гильдии слишком растягивать разговор и уточнять детали. Все и сами сообразительные… другие ищут себе ремесло попроще.
— Догадалась, — полуутвердительно усмехнулся он.
— Вычислила. Можешь отдохнуть, сейчас она спит… не я одна такая сообразительная.
— Ясно, — кивнул Ганти и устало кивнул, — тогда я пошёл. Извини…
Да за что? — Хотелось сказать Таэльмине, — ты же ни в чем не виноват, не может человек все предусмотреть и все разрешить! И без того нянчишься с нею так, как не возился до этого ни с одним учеником, не спускаешь глаз ни днём, ни ночью!
Однако дверь уже прикрылась.
А в следующий миг внезапно распахнулся рядом со стеной знакомый полог серенькой занавески, и тень, решительно задвинув на двери засов, бесстрашно шагнула туда, уже начиная догадываться, кто именно мог позвать её в гости.
В чудесном чуланчике домового как обычно властвовал полумрак, показавшийся девушке особенно непроницаемым после освещённой драконьим камнем мыльни. Таэльмина на миг прикрыла глаза, давая им привыкнуть к сумеркам и тотчас тихонько охнула, ощутив, как её подхватило порывом невидимого ветра и стремительно куда-то потащило.
Как оказалось, в столовую дриадского домика, стоявшего посреди потайного чулана домовых.
— Извини, у нас очень мало времени, — произнёс уже знакомый голос, однако ни грана сожаления тень в нем не нашла.
Зато отчётливо расслышала появившуюся мелодичность хрустальных колокольчиков и открывая глаза, изо всех сил старалась удержать рвущуюся наружу счастливую усмешку. Все-таки они есть… и они живы и это — главное.
— Что я должна делать? — внимательно смотрела Таэльмина на видевшую напротив очень хорошенькую золотоволосую миниатюрную девушку, ростом не более домового, пытаясь одновременно хорошенько её рассмотреть и не пропустить ни одного слова или взгляда.
— Для начала прости нас. Сразу скажу… мы совершили очень недостойное фей деяние… но другого выхода не было, мы все просчитали. Хочешь чаю или пирожков?
— Погоди… но ведь ты же сказала… — нахмурилась тень, — что у нас нет времени?
— Я сказала — У НАС. Извини. У тебя его теперь достаточно. Но это не навсегда… не бледней, пожалуйста! Ты не упадёшь в обморок? Тук сказал, что ты очень находчивая и сообразительная девушка… только поэтому мы и выбрали этот план.
— Тук отлично меня изучил… — помертвевшими губами проговорила тень, стараясь не показывать вдруг проснувшегося в душе отчаяния, — надеюсь… он объяснил вам, как я волнуюсь за всех своих спутников? И за напарника?
— Он всё про тебя рассказал, — мягко сообщила фея и печально улыбнулась, — но он не чувствует волнения душ так как мы и драконы. И я теперь ощущаю… как тебе тяжело… но менять план уже поздно. Мы сейчас уже далеко от того места, и вернуть тебя невозможно. Ведь шкатулка Тука у тебя за пазухой… а выход из междумирья завязан на неё.
— Хорошо… — помолчав, согласилась тень, — я вас прощаю… но я желаю знать подробности вашего плана.
— А мы его не знаем… — виновато взглянули на Таэльмину солнечные глаза, — Все знала только старшая фея, а она осталась в том домике вместо тебя.
— Вот как… а хоть что-то старшая фея разрешила вам мне рассказать?
— Очень много… но скоро мы будем дома… там ты сразу всё поймёшь. А меня зовут Эала.
— Очень приятно, я Таэль, — вежливо склонила голову графиня, и поспешила задать волнующий её вопрос, — Стало быть… мы сейчас куда-то движемся?
— Нет… это не верное слово. Мы сидим в мешке… а он спрятан между мирами. Нам нужно немного подождать… пока домовые откроют проход в замок на холмах, время в мирах течёт по разному и точно угадать почти невозможно. Вот там мы тебе всё расскажем… а пока хочешь чаю?
— Нет… спасибо, ничего не хочу. А как вы следили за мной?
— Это просто, когда браслеты соединились со сферой правды, мы смогли видеть ваш мир. Их всего три, связанных между собой предмета, браслеты верности, сфера истины и венец справедливости. Вот венец пока у нас… и если его надеть, можно посмотреть всё, что происходит в этих местах. Драконы уже забрали сферу из Сиандолла, якобы для починки, и теперь мы можем слышать их секретные совещания. А они получают от нас сообщения другим способом.
— Как интересно… — задумалась тень, — а вы уверены, что ваша старшая фея сумеет меня изобразить?
— Ей не нужно долго тебя изображать… — фея снова смотрела виновато и печально, — Всего одну ночь. Ну, вот и домовые!
— Путь открыт, хозяйки, — вежливо, но с достоинством произнёс Тук, и Таэльмина решительно поднялась со стула.
Бесполезно здесь сидеть, и смотреть на дверь, ожидая знакомого стука уверенных шагов. Все её друзья и недруги остались непонятно где, но явно очень далеко, и теперь бесполезны все ее умения и навыки… как оказалось, всего не сумели предусмотреть даже самые мудрые наставники.
Дойдя до двери, девушка оглянулась, посмотреть идёт ли за ней фея и изумлённо прикусила губу, забыв от неожиданности, как долго отучал её наставник от этой привычки.
Эала не шла.
Она летела, изящно махая радужными стрекозиными крылышками и была теперь совсем крошечной, всего с палец ростом. И если бы не подол голубого платьица, похожего на лепестки цветка, издали ее можно было принять за очень крупную стрекозу.
Следом за нею летел счастливо светящийся фейл, и в этот миг тени стало понятно, по чьему подобию эльфы создавали правдолюбивых светлячков.
Полог занавеси, висевший теперь за домиком, в пустом прежде углу чудесного местечка, был густо-фиолетового цвета, и такого же цвета оказалось небо, под которое шагнула тень. Почти сразу же рядом открылась дверь довольно внушительного строения, оттуда плеснул солнечный свет и Тук, подросший почти вдвое, потянул внутрь свою хозяйку.
Впервые в жизни, попав в незнакомое место, тень не рассматривала окна, проходы и укромные углы, загодя намечая места для засады или укрытия своих смертоносных игрушек, сразу и окончательно осознав бесполезность привычных действий. Тут было царство фей, и они были повсюду. Вились в воздухе, сидели на ветках цветущих кустов, на крошечных креслицах, расставленных на широких полках и столиках, купались в верхних струях фонтанчика, бившего посредине из хрустальной чаши.
— Прости нам нашу легкомысленность, — прозвенел уже знакомый голосок и тень обнаружила сидящую на её левом плече Эалу, — мы только сегодня сумели вырваться из плена… и сейчас празднуем свое освобождение. И заодно победу.