А он протянул ей изумительный букет из роз – белых, как фата. Такие дарят не личным помощникам, а невестам.
– Это вам, Полина.
– Мне? – растерялась от счастья она. – Но за что?
– Просто так. – Иван Царевич улыбнулся светлой мальчишеской улыбкой, и Полина с бьющимся сердцем поняла: лед между ними не просто тронулся. Они вместе оказались на одной лодке, несущейся по течению реки куда-то в те светлые дали, о которых она могла только мечтать. Осталось лишь рукой подать до встречи Нового года вместе, до одного на двоих загаданного желания, до поцелуя под отблески салютов, до утреннего кофе вдвоем перед работой и до фаты, смятой у брачного ложа. Фантазия разыгралась вовсю: Полине представились семейные фотографии на комоде и прелестная девочка в костюме снежинки у елки – их дочка.
Полина укрыла заалевшие щеки в белоснежных бутонах и улыбнулась. Кто сказал, что мечтать вредно? Вот она ее мечта, сбывается на глазах!
У Ивана зазвонил телефон.
– Я был на обеде, скоро буду, – пообещал он и повернулся к Полине: – Пойдем?
Полина счастливо кивнула. Она надеялась, что Иван предложит ей руку, но он просто зашагал рядом. Что ж, ни к чему спешить, у них вся жизнь впереди!
Полина обрадовалась букету, как ребенок. Она умела краснеть. Она не кокетничала, не притворялась, не играла. Полина умница, и в глазах ее – вселенная.
Полина симпатичная и милая. Вон как заглядывался на нее интурист за соседним столом в ресторане, даже про блины с красной икрой забыл. Если бы не Иван, наверняка бы подкатил к ней знакомиться. Только Полине заморский гость до лампочки, она его взглядов и не замечала, только на Ивана смотрела. И белые розы ей очень к лицу, и фата невесты ей тоже пойдет удивительно. И место жениха вакантно, раз Новый год она встречает с мамой, бабушкой и сестрой.
Ему легко представить и Новый год вдвоем, и поцелуй в ЗАГСе, и смятую фату у брачного ложа, и семейные фотографии на комоде, и прелестную девочку в костюме снежинки у елки – их дочку.
Вот только откуда это тягостное чувство, будто он Полину обманывает? Пообещает счастье и любовь, Полина ему доверится – а вдруг он так и не сможет ее полюбить? Что, если не бывает любви со сто первого взгляда? Вдруг он совершает роковую ошибку, и расплачиваться за нее придется не только ему самому, но и Полине, которую он меньше всего на свете хочет обидеть?
Полина шла рядом, бережно прижимая к груди букет. А может, получится ее полюбить? Вон она какая милая, с этими ее ямочками на щеках. А как ослепительно сверкали ее глаза, когда она слушала скрипку! Не всем же, как его родителям, суждено пережить любовь с первого взгляда. Может, его судьба – со сто первого? А маме Полина бы понравилась, мама бы его выбор одобрила… И вообще далась ему эта любовь с первого взгляда! Как он себе это представляет? Вот идет он по улице, а ему навстречу она – любовь? Смешно же!
Иван усмехнулся, скользнул взглядом по прохожим. В серой пелене ранних декабрьских сумерек, как тени, мелькали хмурые лица. Никто не смотрел друг другу в глаза, никто ничего не ждал и никого не искал. И вдруг – словно открылось окно в знойный августовский полдень, и с цветущего макового поля в тусклый зимний день шагнула пленительная девушка-лето. Она шла ему навстречу стремительно и смело. Его жизнь, его судьба, его любовь.
Ивана так и окатило жаром. Оказывается, живешь вот так на свете тридцать лет и два года и вроде неплохо живешь – работаешь, продвигаешься по службе, отдыхаешь за границей, ругаешь пробки. Все, как у всех. А потом – раз! – встречаешь на улице ее. И понимаешь, что не жил все это время, а барахтался в каком-то долгом и мутном сне.
Сердце дрогнуло, проснувшись, и застучало, стремительно набирая обороты. Он порывисто шагнул навстречу, а она, словно сказочная жар-птица, ускользнула из рук: махнула крылом алого, как огонь, шарфа, и полетела дальше – свободная и неуловимая, как ветер. Лишь заструился в воздухе шлейф тягучих и пряных, как южная ночь, духов.
Несколько мучительно долгих мгновений Иван смотрел ей вслед, а затем пустился в погоню. Нельзя дать ей уйти!
– Иван Андреевич! – донесся вслед удивленный возглас Полины. – Вы куда?
Он даже не обернулся – боялся потерять в толпе огненно-алый шарф своей жар-птицы, только рукой махнул:
– Идите, Полина, я догоню! – И в ту же секунду забыл и о Полине, и обо всем на свете. Только алый шарф, стремительно удаляющийся от него, имел значение.
Впервые в жизни Иван, словно какой-то мальчишка, бежал за девушкой по улице. А на его пути, как в сказке, вставали досадные препятствия. Какие-то две болтушки перегородили дорогу. Молодая мама толкнула коляску прямо под ноги. Грузчики выгружали стекло, и он чуть с размаху не влетел в него – в последний момент затормозил. Как в каком-то заколдованном лесу, он делал шаг, а девушка его мечты удалялась от него на три.
– Полегче, брат! – рявкнул толстощекий усатый кавказец, на которого с размаху налетел Иван. И насмешливо крикнул вслед: – Не беги за девушкой, не твоя эта девушка!
Да что он может понимать в любви с первого взгляда? Иван прибавил скорости, а девушка вдруг пропала из виду, и сердце чуть не остановилось от этой невыносимой потери. Но затем проказник-ветер пришел ему на помощь, взметнул концы алого шарфа – указал верный путь.
Его ожившая мечта стояла в конце улицы у обочины. Еще немножко – и жар-птица будет в его руках. Сбоку промчалось желтое такси, затормозило, повинуясь грациозному взмаху ее руки.
«Нет-нет-нет, только не это!» – похолодев, взмолился Иван и ринулся вперед так быстро, как только мог. Тонкий лед, сковавший асфальт, сыграл с ним злую шутку. И вот уже ладони стесаны в кровь, Иван лежит на земле, а алый шарф, махнув на прощание, исчезает в желтом такси, и машина уносится в неизвестном направлении.
Нет, только не так! У его любви не может быть столь грустного финала. Иван выскочил на дорогу, прямо под колеса несущейся машине.
– Сдурел?! – заорал водитель, высунувшись из окна.
– Помогите мне догнать вон то такси! – Иван подскочил к машине, на ходу доставая бумажник. – Заплачу, сколько скажете.
– Отвали, мужик. – Водитель нажал на газ и уехал.
Иван в отчаянии обернулся – желтого такси пропал и след.
Вазы в кабинете не нашлось. Ивану Андреевичу на работе цветов не дарили, и ее саму он прежде букетами не баловал. Пришлось Полине бежать в бухгалтерию – главбух Алла Эдуардовна Поклонская славилась вредным характером и страстью к цветам. Даже в будни на ее столе всегда стоял свежий букетик. А уж по праздникам бухгалтерия была похожа на оранжерею и пестрела всеми возможными видами цветов, какие только можно купить в Москве. Алла Эдуардовна заранее объявляла сотрудникам свою волю – кто и какие цветы преподнесет ей на этот раз. Спорить никто не осмеливался, особенно после того, как охранник Василий посмел пренебречь желанием главбуха и принес обычные тюльпаны вместо экзотичных ирисов. Не захотелось ему, видите ли, искать их по всей Москве! Вот и пришлось ему потом бегать за оскорбленной Аллой Эдуардовной до конца марта, чтобы получить зарплату за февраль.
Главбух моментально выдала Полине вазу из своих царских запасов и ревниво поинтересовалась:
– Разве у тебя день рождения? По какому случаю цветы?
Алла Эдуардовна всегда нервничала, когда кому-то дарили цветы, а ей нет. Зная это, Полина предусмотрительно оставила розы в своей приемной, чтобы лишний раз не гневить главбуха.
– Просто так! – повторила Полина слова Ивана Андреевича и заторопилась на выход.
– А подарил-то кто? – Поклонская преградила дверь, требуя подробностей.
Не рассказывать же первой сплетнице офиса, что цветы Полине преподнес начальник. Вот уж пойдут тогда слухи гулять!
– Поклонник из Интернета, – пришлось соврать Полине.
Алла Эдуардовна неодобрительно сдвинула брови:
– Ты там осторожней с такими поклонниками. Одно дело – на работе знакомиться или с соседом по дому. А через Интернет – все равно что кота в мешке брать. Вдруг он маньяк какой окажется. Или того хуже – женатик! Ты первым делом паспорт проверь!
Полина поблагодарила Поклонскую за заботу и особенно за ценный совет, клятвенно заверила, что вазу будет беречь пуще зеницы ока и вернулась к себе.
Белые розы на столе источали аромат счастья и мечты, а Иван Царевич еще не вернулся. И куда это он так внезапно сорвался с полпути? Так торопился, как будто это был вопрос жизни и смерти.
Полина бережно поставила букет в вазу. Вода выплеснулась через край. Так же переполняла сердце Полины радость, которой ей очень хотелось с кем-нибудь поделиться. Одной рукой она набрала на мобильном номер сестры, другой схватила тряпку и вытерла брызги со стола.
– Значит, на обед позвал и цветы подарил? – деловито перебила Клара Полину. – Какие?
– Очень красивые! – счастливо выдохнула та, любуясь розами. Никто никогда не дарил ей столь изумительных цветов. Впрочем, и ромашки, подари их Иван Царевич, показались бы Полине прекраснее самых редких орхидей. А уж розы были само совершенство.