Филип Хосе Фармер. Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь.
Серия «Золотая библиотека фантастики»
основана в 1999 году
Philip Jose Farmer
THE WORLD OF TIERS
RED ORC'S RAGE
THE LAVALITE WORLD
MORE THAN FIRE
Перевод с английского В.А. Федорова
Серийное оформление А.А. Кудрявцева
Художник М.Н. Калинкин
Печатается с разрешения автора и его литературного агента
Ralph M.Vicinanza Ltd. с/о Toymania LLC.
Подписано в печать 5.02.04. Формат 84х1081/32.
Усл. печ. л. 37,8. Доп. тираж 3000 экз. Заказ № 3360.
Ярость рыжего орка.
Посвящается доктору Э. Джеймсу Джаннини, доктору медицины, члену Колледжа психиатров и Американской психиатрической ассоциации, профессору психиатрической клиники при Университете штата Огайо, консультировавшему меня при написании этого романа.
В 1977 году доктор Джаннини работал штатным психиатром в Йеле, где у него возникла идея т е рапии, которая в этой книге получила название «многоярусной». Настоящая ее разработка началась в 1978 году, когда доктор занимался частной практикой в Янгстауне (штат Огайо). В письме от 28 д е кабря 1978 года он сообщил мне, что применяет новый метод для лечения неблагополучных в психич е ском отношении подростков. Пациенты, прочитав романы из моего пятитомного научно-фантастического цикла «Многоярусный мир», выбирают себе персонаж или персонажей, с которыми отождествляют себя, стараясь, в некотором смысле, жить их жизнью. Цели и методы этой тер а пии в общих чертах описаны в данном романе.
В настоящее время доктор Джаннини и его коллеги готовят к публикации отчет, где будет дано профессиональное описание данной терапии.
Больница —медицинский центр «Веллингтон», Бельмонт-Сити, округ Тари, а также все упомян у тые в произведении люди и события являются вымышленными.
Приношу благодарность Дэвиду Макклинтоку из Уоррена, штат Огайо, за сведения, касающиеся района Янгстауна.
ГЛАВА 1
26 ноября 1979 г .
Джим Гримсон никогда не намеревался съесть яйца своего отца. Не предполагал он и заниматься любовью с двадцатью своими сестрами, а также предвидеть, что однажды, несясь на белом «Скакуне II», спасет свою мать от гибели.
Отец часто обзывал его болваном, судя по всему, и учителя разделяли это мнение, однако Джим отличался изрядной начитанностью. Ему, например, была известна современная теория о том, как предположительно возникла Вселенная. Сначала существовало только Первичное Ядро, за пределами которого не было ничего, даже космоса. Будущая Вселенная, созвездия, галактики и так далее помещались в сфере размером с его глазное яблоко. Постепенно эта сфера сжималась и нагревалась, пока не стала настолько раскаленной и плотной, что взорвалась и разлетелась на куски. Вышеописанное событие получило название — «Большой Взрыв». Много времени спустя разлетевшаяся материя превратилась в звезды, планеты и в конце концов — в жизнь на Земле.
Однако сильному нагреву и сжатию можно подвергнуть не только материю, точно так же можно поступить с душой. А потом — БАБАХ!
Меньше месяца тому назад Джим неохотно переступил порог психиатрического отделения больницы «Веллингтон» в Бельмонт-Сити, округ Тари, штат Огайо. Затем он стал, помимо всего прочего, Владыкой в нескольких вселенных, еще в одной — рабом, а в остальных — неприкаянным скитальцем.
Что касается настоящего момента, то он снова находился на своей родной Земле, в той же самой больнице и расхаживал взад-вперед по запертой палате, холодея от горя и сгорая от ярости.
Психиатр Джима, доктор Порсена, заявил, что путешествия Джима в иные миры происходят лишь в воображении. Но это вовсе не значит, что они нереальны! Разве мысли являются призраками? Они реальны — так же, как и все остальное.
Сам Джим нисколько не сомневался, что все пережитое им во множестве вселенных столь же реально, как та боль, которую он испытал не так давно, треснув кулаком по стене своей спальни. И разве его исполосованной в кровь спины недостаточно, чтобы избавиться от всех сомнений, которые может вызвать его рассказ? Однако доктор Порсена, ученый, рационалист и поборник здравого смысла, объяснил все загадочные явления с помощью убедительной логики. Джиму вообще-то нравился доктор. Но в данный момент он его ненавидел.
ГЛАВА 2
3 ноября 1979 г .
— ...все другие пациенты, — продолжал доктор Порсена, — уже перепробовали несколько видов лечения. И улучшения не наступило. Разумеется, частично это можно приписать враждебному отношению к любой психотерапии.
— Как гласит древняя китайская пословица, — заметил Джим Гримсон, — «надо быть чокнутым, чтобы обратиться к психиатру». А еще в Поднебесной говорят: «Безумие — это вовсе не старческий маразм».
Роберт Порсена, доктор медицины, дипломированный психиатр, заведующий психиатрическим отделением больницы «Веллингтон», слегка улыбнулсй. Наверняка он подумал: «Еще один умник на мою голову. Сто раз уже слышал эти цитаты со стен в туалете. Тоже мне, «пословицы Поднебесной»! Этот сопляк пытается произвести впечатление, доказать, что он не просто очередной обколовшийся тип с поехавшей крышей».
С другой стороны, возможно, доктору ничего подобного в голову и не приходило. Разве можно определить, что происходит под маской этого красивого лица — точно таким же обладал Юлий Цезарь (если верить его бюсту в кабинете доктора), за исключением черных усов и стильной прически и улыбки. Доктор, надо сказать, часто улыбался. Его пронзительные голубые глаза напомнили Джиму о песне Болванщика из книжки Льюиса Кэрролла про Алису: «Ты мигаешь, филин мой! Я не знаю, что с тобой! Высоко же ты над нами, как поднос под небесами!»
Подростки, лечившиеся у Порсены, говорили, что он настоящий колдун, обладающий властью над магическими силами и какими-то непонятными духами.
Доктор собирался что-то сказать, но его прервал звонок интеркома, расположившегося рядом с лампой. Порсена нажал клавишу и раздраженно произнес:
— Винни, я же просил! Никаких звонков!
Но у Винни, красивой чернокожей секретарши, сидевшей за столом по другую сторону стены, очевидно, на этот счет было другое мнение.
— Извини, парень, — доктор развел руками. — Это займет не больше минуты.
Джим почти не прислушивался к разговору — он смотрел в окно, загороженное, как и все окна здесь, железной решеткой с толстыми прутьями. Психиатрическое отделение и кабинет Порсены помещались на третьем этаже. Сквозь просветы между домами Джим видел верхушки зданий на набережной реки Тари, которая милей южнее впадает в реку Махонинг. Он также разглядел шпили церквей святого Фобиана и святого Стефана. Вероятно, мать сегодня пойдет к утренней мессе. Утро — единственное время, когда у нее есть возможность посещать церковь, ведь она работает на двух работах, частично из-за него, Джима. Пожар уничтожил все, кроме портрета дедушки, который успели вынести из дома. А теперь родители переехали в относительно дешевую меблированную квартиру за несколько кварталов от старого дома, с точки зрения Эрика Гримсона, слишком близко к району, населенному венграми. Подобная неблагодарность свойственна его отцу. Родственники Евы — а фактически вся мадьярская община — собрали деньги, чтобы помочь их семье, оказавшейся в столь бедственном положении. Это был примечательный факт, потому что благотворительная деятельность за последние несколько лет заметно утихла из-за экономического кризиса в районе Янгстауна.
В свое время у Гримсонов не хватило средств на страховой полис, который покрывал бы все убытки, связанные с ущербом, причиненным их собственности. И хотя от пожара дом застраховали, страховкой не предусматривалась выплата, если пожар произошел в результате стихийного бедствия. А имело оно место или нет, еще не установили.
Разумеется, Эрик Гримсон не мог позволить себе адвоката, но один из кузенов Евы, юрист, взялся вести это дело. Если он выиграет, то десять процентов от выплаченной страховки принадлежат ему, а если проиграет, то ничего не получит. Это участие в деле было тоже своеобразным пожертвованием — не столько из клановой солидарности, сколько из жалости к двоюродной сестре. То обстоятельство, что она вышла замуж не за мадьяра, который к тому же оказался нищим лодырем и бывшим протестантом, а ныне — атеистом, само по себе скверно. Но потерять дом, все имущество и вдобавок иметь сына-психа... Хоть он и адвокат, но у него доброе сердце.